проблемы, такие перепалки не доставляют радости.
Кроме того, ему не следовало слишком сильно давить на Ферми. Гровс знал, что прекрасно разбирается в своем деле. Не так уж много людей сочетают в себе качества толкового инженера и классного администратора. Но если завтра он вдруг умрет, Джордж Маршалл найдет для него достойную замену. А вот кем заменить Нобелевского лауреата в области физики? Да никем — вот и весь ответ.
Гровс ни секунды не сомневался в том, что бомбу создать необходимо: сначала одну, использовав захваченный у ящеров плутоний, а потом и другие, на основе плутония, произведенного людьми. Технология известна, необходимые ресурсы собраны… Соединенным Штатам осталось только дождаться результатов.
Проблема в том, что они не могут позволить себе ждать. До завершения работ еще целый год, может быть, даже больше. Какую часть страны сохранят для себя американцы к тому моменту, когда будут готовы взорвать бомбу?
«Слишком мало», — мрачно подумал Гровс.
Ребята с танками, пушками и самолетами делают все, что в их силах, но этого недостаточно.
Из чего следует, что каждый день, на который ему удается приблизить создание бомбы, может стать днем, который спасет Соединенные Штаты. Никто в стране не взваливал на свои плечи такую ответственность со времен Гражданской войны. Оставалось лишь надеяться, что они окажутся достаточно широкими, чтобы выдержать ее груз.
Ристин переправил бейсбольный мяч Сэму Игеру. Ящер держал мяч, словно гранату, но бросок получился вполне приличным. Мяч с треском врезался в потрепанную рукавицу Сэма.
— Молодец, — похвалил он и перекинул мяч Ульхассу.
Рукавица Ульхасса казалась еще более потрепанной, но не в рукавице было дело. Ящер сделал встречное движение к мячу, словно пытался его оттолкнуть, а не поймать. Естественно, у него ничего не получилось.
— Глупая яйцеобразная штука, — пожаловался Ульхасс на своем языке, наклонившись, чтобы подобрать мяч в траве, и выразительно кашлянул, подчеркивая тем самым, что именно так он и думает.
Игер почувствовал прилив гордости — он понимал почти все, что говорили ящеры. Да, он не отличается особым умом; всего несколько дней назад получил третью нашивку на погонах. К тому же до появления ящеров он всего лишь играл за «Декатур Коммодорз» в третьей лиге. Его даже в армию не взяли, потому что он носил вставные челюсти — верхнюю и нижнюю, сувенир, доставшийся ему от эпидемии инфлюэнцы в 1918 году. Тогда он едва не умер и лишился всех зубов.
Впрочем, Сэм всегда с огромным интересом читал «Эстаундинг» и другие научно-фантастические журналы. После появления ящеров армии стало безразлично, собственные у него зубы или нет. Теперь их интересовало лишь одно: есть ли у тебя пульс — если да, ты годен к военной службе. Поэтому, когда его часть захватила в Иллинойсе нескольких ящеров, он сам вызвался их сопровождать… и учить язык инопланетян. В результате оказался в Денвере и работал рядом не только с ящерами, но и с самыми лучшими учеными, которые пытались получить у Ристина и Ульхасса информацию для создания американской атомной бомбы.
«Совсем неплохо для среднего игрока в бейсбол», — подумал Игер.
Ульхасс бросил мяч Ристину. Ристин от природы оказался спортивнее, чем его товарищ, а может быть, просто умнее. Ему удалось сообразить, как ловить мяч при помощи бейсбольной рукавицы: дать ему проскочить внутрь, а потом сомкнуть пальцы, чтобы он не выпал.
Однако бросал он по-прежнему неправильно. Сэму пришлось подпрыгнуть, чтобы поймать мяч.
— Прошу прощения, недосягаемый господин, — сказал Ристин.
— Не имеет значения. Никто счет не ведет.
Игер поправил прядь русых волос, выбившихся из-под пилотки. И снова бросил мяч Ульхассу. Если забыть о внешности его партнеров, сцена в духе американской жизни: трое парней играют в мяч в университетском городке погожим летним днем. Вполне в стиле Нормана Рокуэлла[1] — только вот Рокуэлл никогда не рисовал ящеров с бейсбольной рукавицей.
Словно для того, чтобы картина стала еще больше похожа на снимок из субботней «Ивнинг пост», появилась Барбара. Сэм помахал ей рукой и расплылся в широкой улыбке, он всегда радовался, когда ее видел, а сегодня она надела блузку из набивного ситца и голубые джинсы, которые носила, когда вышла за него замуж в «крупном» городе Чагуотер, штат Вайоминг. Даже Игер, который за семнадцать лет игры в профессиональный бейсбол стал крупным специалистом по географии Соединенных Штатов, впервые попал в этот крошечный городок.
Интересно, подумал он, как долго она еще сможет носить джинсы. У Барбары была отличная фигура — но когда она раздевалась, беременность становилась заметной. По подсчетам Сэма, они зачали малыша в свою первую брачную ночь.
— Привет, милая, — сказал Игер, когда Барбара подошла к ним. — Что-то случилось? — Вопрос получился неожиданно серьезным; вопреки обыкновению Барбара не улыбалась.
— Генерал Гровс послал меня за тобой, — ответила она. — Он сказал, что у него для тебя новый приказ.
— Новый приказ? — Сэм скорчил гримасу. — Только я подумал, что мне нравится здесь работать. А он не объяснил, в чем дело?
Барбара покачала головой. Ее волосы, лишь немного темнее, чем у него, разлетелись в разные стороны.
— Я спросила, но он не ответил. Сказал, что хочет сообщить тебе лично.
— Мне это не нравится, — буркнул Игер.
Всякий раз, когда генерал хочет лично отдать приказ сержанту, случается что-нибудь необычное. Вполне возможно, сержанта ждет серьезная опасность. Но если Сэма вызывает генерал Гровс, ответить отказом невозможно. Игер повернулся к Ульхассу и Ристину и заговорил на смеси языка ящеров и английского, которой обычно пользовался при общении с ними:
— Пошли, ребята, послушаем, что скажет недосягаемый руководитель проекта.
Ристин открыл рот и засмеялся так, как смеются ящеры.
— Вы очень смешной Большой Урод, недосягаемый господин, — сказал он.
Он без всякого злого умысла воспользовался жаргонным именем, которое придумали инопланетяне для людей, — точно так же, как Сэм говорил
Два человека и два ящера направились через университетский городок в сторону Металлургической лаборатории. Пару раз им махали рукой знакомые. Ульхасс и Ристин махали в ответ, следуя примеру Сэма и Барбары. Люди уже давно воспринимали ящеров как работников лаборатории. Технически они оставались пленниками, но никто не тревожился из-за их возможного побега.
Генерал Гровс занимал достаточно высокий пост, чтобы возле его кабинета стоял часовой — тот самый солдат, что охранял Ларссена. Игер ничего против него не имел.
— Доброе утро, Оскар, — сказал он. — Ты не присмотришь за двумя крутыми парнями, пока я схожу к генералу? Он что-то хочет мне сказать. Надеюсь, ты не допустишь, чтобы они выведали все наши секреты?
— Конечно, Сэм, — ответил Оскар. Даже без винтовки он легко справился бы с Ристином и Ульхассом. Оскар поклонился Барбаре:
— Хорошего вам утра, мадам.
— Доброе утро, Оскар, — ответила она.
Ее речь отличалась точностью и безупречной грамотностью в отличие от Сэма, да и большинства других людей. Черт возьми, перед войной Барбара специализировалась на средневековом английском в университете Беркли; именно там она и познакомилась с Йенсом Ларссеном.
Оскар повернулся к Сэму:
— Заходите, генерал Гровс вас ждет.
— Хорошо, спасибо, — ответил Сэм, поворачивая дверную ручку. Ясно припомнились ощущения, которые возникали у него после игры, когда менеджер команды заговаривал с ним специфическим
