Ах, опять мой несчастный выговор… Я произнес так отчетливо, как только мог:
– В анклав гхемфов.
– Почему?
– Потому что у меня есть основания полагать, что на них будет совершено нападение.
Он непонимающе посмотрел на меня:
– Выпадение? Я вздохнул:
– Нападение… нападение солдат. На гхемфов. С целью избавить от них Бретбастион.
Керен вытаращил на меня глаза, словно не мог поверить тому, что слышит.
– По приказу властителя? – наконец спросил он. Я кивнул.
– Или его жены? Я промолчал.
– Почему ты ее выгораживаешь? Ты же должен знать, что она собой представляет. Тебято она не заколдовала.
«О боги, – подумал я, – он знает, что она злая колдунья».
Я дрожал и был вынужден схватиться за поручень, чтобы скрыть свой страх. Должно быть, он хранитель. Иначе ничего не сходилось… И тут на меня обрушилась догадка. Той ночью в кабинете секурии было два человека, но горел единственный волшебный огонек. Один из них должен был уметь видеть свет, зажженный другим…
Траг добрался до платформы, где предстояло сделать пересадку, и это избавило меня от необходимости отвечать. К трагу подошел стражник, чтобы открыть калитку.
– Нам нужно спуститься до самого низа, – сказал я ему. Стражник кивнул и показал в другой конец платформы: там нас ждало новое переплетение веревок и шкивов.
Мы с Кереном молчали, пока не начался новый спуск и мы снова не остались одни.
– Ответь на мой вопрос, – сказал Керен.
– Что заставляет тебя думать, будто она занимается дунмагией? – ответил я вопросом на вопрос.
Он ничего не сказал.
Я пристально смотрел на Керена, пытаясь разглядеть его лицо, скрытое серебристым туманом, в свете единственной масляной лампы.
– Я обладаю Взглядом, – наконец тупо выговорил я. – Тризис тоже? – Только обладающие Взглядом способны видеть огонек, зажженный силвом.
«Им, должно быть, известно, что я обладаю Взглядом».
Керен промолчал, и мы не разговаривали, пока не добрались до следующей промежуточной платформы. Я судорожно пытался сообразить, что же я упустил. Мы снова перешли в другой траг, поспорив немного со стражником о том, должны ли мы платить или нет.
– Ты прав, – наконец сказал я, когда мы снова начали спускаться, – нам нужно быть честными друг с другом. Только не сейчас и не здесь… а когда мы снова вернемся во дворец. Сейчас у меня одна задача – предупредить гхемфов, что им может грозить опасность. Я подозреваю, что если на них не напали прошлой ночью, это может случиться сегодня на рассвете.
– Расцвете? Ах, рассвете… Да, так обычно и действуют стражники. Нападение на рассвете деморализует. Как точно звучит приказ?
– Очистить от них город любыми средствами.
– Великая бездна! Но почему?
– Я могу только гадать. Возможно, все затеяно изза денег – гхемфы используют золото, серебро и драгоценные камни для татуировок. А может быть, дело в том, что с помощью гхемфов поддерживается система гражданства, самосознание различных островных государств. Брет планирует подчинить себе все Средние острова, сделать их население единой нацией. Татуировка – напоминание о различиях, которые Брет намеревается уничтожить.
Керен снова промолчал, обдумывая мои слова.
– Нам с тобой многое нужно обсудить, Головастик. И ведь это наверняка не твое настоящее имя.
– Нет, – ответил я. – Меня зовут Руарт.
– Крах?
Я кивнул. Звучало ведь похоже…
Глава 20
РАССКАЗЧИК – РУАРТ
Выйдя из трага на нижнем уровне, я потрусил к устью реки. Я хотел добраться до гхемфов как можно скорее, но смысла в том, чтобы бежать, было мало: мы просто выдохлись бы, ведь до анклава оставалось около трех миль.
Керен оставил свой плащ у стражника, рядом с трагом, и только тогда я понял, зачем вообще он его взял с собой. Плащ скрывал меч и портупею. Как и Блейз, Керен предпочитал носить меч в ножнах за плечом. Он был хорошо тренирован и не испытывал при беге трудностей, а я порадовался тому, что недели ежедневных подъемов по лестницам позволили мне не отставать.
Все же к тому времени, когда мы добрались до места, небо на востоке посветлело – и стражники нас опередили. Обогнув угол, мы наткнулись на двоих солдат, которые должны были не пропускать никого
