говорила, но шутка, которая ему так понравилась, понравилась и мне.
– Не старайся меня успокоить. Мы оба знаем, что он собирается тебя обесчестить. Я не могу понять почему, поскольку обычно он себя так не ведет. Ясно только, что он собирается оправдать свои действия жаждой мести.
Эйлис слегка коснулась предплечья Барры.
– Ты в самом деле думаешь, что Дональд Маккорди примет меня любезно? – Поскольку на его лице появилось понимание, она кивнула. – Мой жених мечтал лишить меня девственности для того, чтобы отомстить за все мои насмешки. Я не хочу, чтобы меня «взяли» в этом замке – и все же, когда я думаю о том, как это расстроит Дональда, мне становится легче. Если мне суждено стать орудием мести, пусть месть будет направлена против Дональда, а не Дональдом против меня. И я не могу поверить, что твой брат будет таким же грубым, как Дональд.
– Нет, но Александр не доверяет женщинам, а нрав у него крутой.
– Да, я видела. Если ты хочешь сделать что-нибудь для меня, пошли в мою комнату немного вина.
– О нет, Эйлис! Если ты собираешься напиться до бесчувствия, не делай этого. Это разъярит Александра.
– Ты меня обманываешь, – мягко произнесла она и чуть улыбнулась. – Я знаю, что могу все же попытаться воспротивиться своей судьбе. Я буду бороться с твоим братом, как я боролась с разными людьми на протяжении многих лет. Я тут говорила о смирении, но сама я не из покорных. Я хочу напиться, чтобы меньше болтать и не пустить в ход кулаки, что только осложнит мое положение в замке.
Барра машинально кивнул. Искренние слова Эйлис тронули его. Покидая ее, он пробормотал, что скоро принесут вино, а затем пошагал прочь, оставив Эйлис в совершеннейшем смущении.
Она вошла в спальню и тут же поняла, что ее направили в комнаты владельца имения. Сомнений не осталось – лэрд Ратмор хочет получить свою награду немедленно. Ей еще повезло, что он не взял ее прямо в большом зале.
В комнате было мало мебели, зато тепло. Сразу бросалась в глаза массивная кровать. Эйлис вдруг поняла, что ей трудно оторвать взгляд от этого украшенного резьбой предмета мебели.
В большом глиняном тазу находилась предназначенная для нее вода. Эйлис подумала, что этот таз обычно служит сэру Александру Макдабу в те минуты, когда он возвращается, покрытый потом и пылью после бешеной скачки. Но потом она отбросила от себя эту мысль и начала умываться. Если она останется грязной, это не остановит лэрда Ратмора от осуществления его мести.
Предоставленное ей платье было широким, так что Эйлис осталась в своих сорочке и нижнем платье. Она завершила омовение как раз ко времени, когда было доставлено вино. Эйлис налила себе полный бокал, села перед узким окном и выглянула на залитый лунным светом двор Ратмора. В ее голове теснились разнообразные мысли. Эйлис решила серьезно подумать над тем, как ей жить дальше.
В юности Эйлис иногда мечтала о легендарно красивом сэре Александре Макдабе. Ее крайне разочаровало, что он оказался обыкновенным человеком. Однако его красивая внешность окажет ей неплохую услугу. Можно представить себе, что сэр Александр ее возлюбленный, а не человек, желающий затащить ее в кровать ради мести. Ощущения, которые он вызвал в ней, когда ласкал ее запястье длинными пальцами, сказали ей, что она могла бы даже увлечься этим человеком. И весьма сильно.
Что-то подсказывало ей, что Александр не захочет совершить над ней насилие – уж больно удивленным он выглядел, когда ударил ее в ответ на оскорбление.
Она не сомневалась, что он возьмет ее, когда захочет, – через принуждение, умелое соблазнение и даже через терпеливую осаду. Она могла избавить и его, и себя от лишних волнений. У нее было мало средств, чтобы отомстить Дональду Маккорди, но одним из них было то, что свою девственность она отдаст не ему. Но ей не следует дарить еще и свою любовь. Она нанесет удар по Дональду и победит сэра Александра, не позволяя ему вызвать в ней какие-либо глубокие чувства. Придя к такому решению, Эйлис осушила свой кубок и подумала, что сэр Александр наверняка тоже будет пьян.
Александр предвкушал встречу с Эйлис. Он едва замечал других людей в большом зале, праздновавших вместе с ним. Прошло уже много времени с тех пор, как он мечтал затащить в постель какую-нибудь женщину. Он хотел бы, чтобы с Эйлис не была связана мысль о мщении, но жажда мести оставалась, и он ничего не мог с этим поделать. Не мог он избавиться и от чувства отвращения к своему намерению. Он никогда не брал женщину силой. Пытаясь убедить себя, что имеет право поступать с человеком из клана Макфарланов как захочет, он перехватил совсем не братский взгляд Барры.
– Что-то беспокоит тебя, Барра? – спросил он своего брата. – Ты выглядишь совсем не как человек, к которому вернулись его дети. Я подозреваю, что тебя гнетет что-то не связанное с детьми.
– Ты прав, брат. Черт побери, Александр, не мог бы ты оставить эту девушку в покое? – спросил Барра.
– Нет, – резко ответил Александр, но потом наклонился к Барре. – Ты забыл, что эта девушка принадлежит к семейству Макфарланов?
– Нет, но я никогда не забывал и то, что она любимая сестра моей возлюбленной Майри и тетя моих детей.
– Это я хотел бы как можно быстрее забыть. Тебе бы следовало получше следить за этой девушкой, когда она ухаживает за твоими детьми. Боюсь, она скоро восстановит их против тебя.
– Ей это не удастся, – тихим скорбным голосом произнес Барра. – Она и не будет этого делать. Ты судишь о ней неверно, брат.
Слова Барры разъярили и раздосадовали Александра.
– Я не выносил о ней никаких суждений, за исключением того, что от ее присутствия во мне вспыхивает огонь. – Он осушил свою кружку и наполнил ее снова, после чего молча уставился на эль.
– Если ты в игривом настроении, то почему бы тебе не взять одну из жаждущих этого дам, которых полно в Ратморе? Ты позаботился о том, чтобы их здесь было предостаточно. – Барра произнес проклятие. – Эта девушка – девственница, милостью Божьей.
– Милость Божья не имеет с этой дамой ничего общего. Она не похожа на леди – запросто пускает в ход кулаки и отлично управляется с кинжалом. – Александр не смог удержаться от улыбки, подумав о том, как
