высокий, худой и молчаливый, пришли за Лизой в лабораторию, чтобы отвести ее в безопасное место. Невзирая на энергичные протесты Ребуса, ему не разрешили пойти с ней. Да, Флайт шутить не собирался. Но перед тем, как уйти, ребята из лаборатории попросили ее оставить отпечатки пальцев и образцы волокон с одежды – на всякий случай. Охранники вызвались ее сопровождать.
Флайт и Ребус, оба весьма измученные, стояли у автомата с напитками в длинном, ярко освещенном коридоре, бросая в отверстие монетки, чтобы получить по чашке быстрорастворимого кофе и чая.
– Джордж, а ты женат?
Непонятно, то ли его удивил сам вопрос, то ли выбранный Ребусом момент.
– Да, – сказал он, – последние двенадцать лет. Жену зовут Марион. Это вторая. Первая была настоящая мегера. Но это моя вина, а не ее.
Ребус кивнул и аккуратно взял горячий пластиковый стаканчик за ободок.
– Ты говорил, что тоже был женат, – заметил Флайт.
Ребус снова кивнул.
– Верно.
– Так что же произошло?
– Теперь я уже и сам не знаю. Рона говорила, наша жизнь была похожа на континентальный дрейф: такой медленный процесс, что мы и не заметили, как она оказалась на одном острове, а я – на другом. Но было уже слишком поздно. Между нами пролегло чертово бескрайнее море.
Флайт улыбнулся:
– Так ты говорил, она была учительницей?
– Да, она и сейчас работает. Они с дочкой живут в Майл-Энд.
– Майл-Энд? Ну ты даешь! Это же самая настоящая трущоба. Дочери сыщика там не место.
Ребус улыбнулся, уловив иронию, прозвучавшую в его голосе. Пришло время раскрыть карты.
– Честно говоря, Джордж, я тут выяснил, что она встречается с парнем по имени Кенни Уоткис.
– О, боже. Кто? Твоя бывшая или твоя дочь?
– Дочка. Ее зовут Саманта.
– И она встречается с Кенни Уоткисом? А сколько ему лет?
– Он постарше. Ему восемнадцать, девятнадцать, что-то в этом роде. Он курьер-мотоциклист. Работает где-то в Сити.
Флайт кивнул, начиная понимать.
– Так это он кричал в суде? – Он немного помолчал. – Ну, исходя из того, что я знаю о семейке Уоткис, Кенни, должно быть, племянник Томми. У Томми есть брат, Ленни, он сейчас отбывает срок. Ленни просто паинька, не то что Томми. Его посадили за мошенничество, неуплату налогов, подкручивание стрелок на спидометре, подделку банковских чеков. Это, конечно, все мелочи, но эти мелочи накапливаются, и когда мошенник рано или поздно попадается, судья обычно решает, что этого более чем достаточно, и тогда… словом, глазом не успеешь моргнуть, как ты уже за решеткой.
– У нас в Шотландии то же самое, – заметил Ребус.
– Да, я так и думал. Так ты что, хочешь, чтобы я разузнал насчет этого курьера-мотоциклиста?
– Мне уже известно, где он живет. Черчилл-Эстейт, это спальный район в…
Флайт так и прыснул:
– Ой, только не надо объяснять мне, где находится Черчилл-Эстейт. Об этом каждый лондонский полицейский знает. Там тренируют воздушный десант.
– Да, – кивнул Ребус, – Лейн мне говорил.
– Лейн? А он-то здесь при чем?
Ну вот я и проболтался, с досадой подумал Ребус.
– У меня был номер телефона Кенни. Я хотел узнать адрес.
– И Лейн дал его тебе? А как ты объяснил, для чего это тебе нужно?
– Для расследования по делу Оборотня.
Флайт вздрогнул, его лицо исказила гримаса.
– Ты опять забыл, Джон, что ты здесь гость. Прекрати свои выходки, пока не поздно. Когда Лейн узнает…
– Если узнает.
Флайт покачал головой:
– Нет,
