– Слушай, а он что, до такого возраста и неженат был? – к беседе девушек, не удержавшись, присоединилась администратор.
– Был. Вика особенно в подробности не вдается, сколько я у неё не выспрашивала.
– Это не из-за неё он развелся?
– Я тоже так думала. Она говорит, что намного раньше.
– Умница, что семью не разбивала, – сказала администратор.
– Что вы, Елена Романовна, Вика не такая, – Зоя стала очень серьезной. – Она никогда на такое не пошла бы.
– Я так думаю, если он такой классный мужик, как ты говоришь, жена его была большой дурой, раз с ним разбежалась, – глубокомысленно сказала, подсаживаясь к общему кружку, освободившаяся вторая маникюрша. – Такими мужиками не разбрасываются. Я ведь твою Вику знаю. Жили рядом. Она терпеть, чтобы об неё ноги вытирали или обходились с ней как попало, не станет.
Этого Лолита снести уже не могла. Маникюрша и администратор были чуть моложе неё или её ровесницы, и их реплики не были болтовней глупых девчонок. Она картинно коснулась лба кончиками пальцев, так, чтобы волосы не коснулись лака, изобразила на лице смесь усталости и раздражения и обратилась к администратору:
– Лена, позови хозяйку.
– Сейчас, – администратор поднялась. – Я решить не могу?
– Нет.
Через минуту появилась хозяйка салона – дородная дама бальзаковского возраста в платье, сплошь расшитом на груди бисером и стразами. Она подошла к Лолите и поинтересовалась:
– Что случилось, Лолита Евгеньевна?
– Боюсь, Анастасия Михайловна, я перестану посещать ваше заведение, – надломленным голосом произнесла Лолита. – Раньше я отдыхала у вас душой. Сегодня я только и слушаю, как какая-то пигалица подцепила болвана вдвое старше себя, все этим восхищаются и шум стоит, как в курятнике, когда туда лисица лезет! Это же просто ужас! Мало того, что об этом треплется весь ваш персонал, так сюда же присоединилась Елена Романовна! О ваших девочках я не говорю – ни воспитания, ни такта. О чем я могу говорить с Еленой после этого?! Она потворствует этому, с позволения сказать, разгильдяйству! Я нахожусь под мнением, что, если у вас здесь преобладательны такие настроения, мне здесь места нет.
Пока доводились до совершенства её ногти, Лолита с упоением слушала, как хозяйка распекала всех своих подчиненных, включая администратора. Больше всех, как зачинщице досталось Зое, а потом Лолите были принесены извинения.
Настроение у всех было испорчено. Клиентов в это время ещё не было. Когда Лолита ушла, к администратору подсела вторая маникюрша и поинтересовалась:
– Что за муха её сегодня укусила? Можно подумать, раньше никто при ней ни о чем не трепался.
– По-моему, у неё с мужем проблемы. Или с деньгами. Она раньше каждые три дня появлялась, теперь только раз в десять дней, – администратор поморщилась.
– Может, загулял?
– Всё может быть. Она всегда о нем нелестно отзывалась, хотя сама, по-моему, порядочная стерва.
– Слушай, она такая деловая, такая образованная, а такую ерунду сказала «преобладательны». Что за слово такое? – маникюрша задумчиво посмотрела на администратора. – Или, действительно, так говорить нужно, или она так расстроилась?
– А ещё она сказала «нахожусь под мнением», – обиженно подала голос Зоя. – Странная она какая- то.
– Зоя, ты потише, а то услышит хозяйка, точно все на улице окажемся. У тебя есть возможность снова на хороший счет попасть – приведи свою Вику.
– Ладно. Попробую. Маникюр она ведь будет делать перед свадьбой обязательно. А, может, и макияж у нас сделает. Я думаю, что от такой клиенте Анастасия Михайловна не откажет.
Глава 75
Вика посмотрела на часы. Было около половины десятого. Нужно было вставать. Она с удовольствем потянулась, сунула ноги в тапочки и набросила халат. До свадьбы оставалось четыре дня. С сегодняшнего дня Вика взяла бесплатный отпуск, как просил её Дмитрий. Можно было предаваться праздному безделью сколько угодно. Вика, не торопясь, расчесала перед зеркалом волосы, состроила себе смешную рожицу и так же, не торопясь, пошла на кухню. Здесь над чем-то колдовала Женя.
– Доброе утро, Женечка, – поздоровалась Вика.
– Доброе утро, Виктория Андреевна, – Женя приветливо улыбнулась. – Что завтракать будете?
– Женя, а вы меня Дмитрию Максимовичу не сдадите? – Вика заговорщицки подмигнула.
– Попробую.
– Тогда кофе и печенье. Ничего с утра не хочу, – она сладко потянулась.
– Может быть, всё-таки что-нибудь приготовить?
– Не стоит. Всё равно Дима скоро приедет на обед и мне придется ещё и с ним есть.
– Не так уж скоро, – резонно заметила Женя. – Не раньше половины второго.
– А я сейчас пока под душем постою, пока зубы почищу, пока кофе попью и журнал полистаю… вообще, буду слоняться по квартире в рубашке и халате до часу… Я в отпуске, Женечка! А, потом, когда Дима с обеда будет ехать, попрошу, чтобы отвез меня к подружке.
– Виктория Андреевна, можно я домой позвоню? – спросила домработница, когда Вика уже собиралась повернуться, чтобы выйти из кухни.
– Да пожалуйста! Сколько угодно. Кажется, никто никогда не был против того, чтобы вы пользовались телефоном.
– Спасибо, а то у меня проблемы, – Женя смущенно улыбнулась.
– Случилось что-то?
– Как сказать… У меня есть кошка, Мила.
– Мила? – Вика удивленно смотрела на Женю.
– Да, Мила. А что?
– Можете Диму повеселить… Домработницу его матери зовут Мила, – она старалась не рассмеяться. – Он черный юмор любит. И что ваша милейшая киска?
– Окотилась. Из четверых котят у нас остался один, и мы его никак не пристроим. А он, нужно сказать, такой разбойник! Сегодня должна прийти свекровь. Нужно позвонить детям, узнать, что он там ещё натворил, чтобы свекровь не ворчала, что у нас вечно беспорядок.
– А какого цвета ваш сорванец?
– Сиамский. Знаете, какие они? Светло-бежевый, а мордочка, ушки и кончики лапок – темные.
– Ладно, не стану вас задерживать, звоните.
Вика пошла в ванную. Завтракать она отказывалась больше не потому, что есть не хотелось, а потому, что её поташнивало. Тошнота по утрам началась пару дней назад и отпуск теперь был очень кстати. Если тогда, когда была с Дмитрием в Ялте и говорила с ним о детях, Вика действительно ещё не была ни в чем уверена, то теперь сомнений не оставалось – она была беременна. Это её радовало и пугало одновременно. Единственное, чего она не хотела делать – сообщать о беременности Дмитрию до свадьбы. Она очень боялась, что такое известие он воспримет, как лишнюю попытку Вики привязать его к себе и спекулировать на своей беременности. Она вообще не хотела, чтобы Дмитрий думал, что она его пытается удержать всеми правдами и неправдами. Так же, как и он, она не хотела и даже боялась хоть на шаг стеснить его свободу. Оставалось всего ничего, каких-то четыре дня. Главное, чтобы токсикоз не усилился за это время.
Когда Вика вернулась из ванной, кофе уже был готов. Она взяла одно печенье и откусила маленький кусочек. Тошнота не усилилась. Значит, можно было есть спокойно. Вернулась Женя. Вид у неё был немного расстроенный.
– Что-то ваш тигр натворил? – поинтересовалась Вика.
– Пришла свекровь, а он на шторе повис. В своё время эту штору она нам подарила…
– Испортил?
