На одно мгновение выражение его глаз пообещало Джулии надежду. Затем так же быстро его взгляд приобрел прежнюю суровость и непреклонность.
— Что ты хочешь? Почему ты преследуешь меня?
— Почему ты уверен, что я преследую корыстную цель?
— Потому что уже понял, как ты мыслишь, дорогая леди. Мы не влюбленная парочка, которая просто ссорится. Ты согласилась на брак ради денег. Когда ты узнала, что я внебрачный ребенок, ты — снова из-за денег — смирилась с этим.
— Неужели настолько легко и просто проникнуть в мои мысли? — Ее слова источали сарказм.
— Да. Эти огромные прекрасные глаза, как зеркало, отражают каждую мысль, которая появляется в твоей хорошенькой, но глупой головке.
Ее тело окаменело от возмущения.
— К твоему сведению, обстоятельства твоего рождения волнуют меня даже в меньшей степени, чем тебя. И, во-вторых, не смей называть меня глупой.
Брейдер громко засмеялся.
Джулия с трудом подавила порыв подскочить к нему и бить, бить, бить, пока он не захочет понять ее.
— Тебе нравится унижать меня, не так ли? Насмехаясь надо мной, издеваясь, ты, очевидно, чувствуешь себя отомщенным. Но это не так, Брейдер. Разве важно, отомстил ты или нет, если прошлого все равно не вернуть? Время нельзя повернуть вспять, и прошлое нельзя изменить. Я хорошо запомнила это.
Джулия стояла с горделиво расправленными плечами и высоко поднятой головой.
— И все это, — она обвела рукой террасу, — особняки, деньги, власть, никогда не вернут ни тебе, ни твоей матери прошлого. Есть только будущее, Брейдер. Только будущее.
Брейдер не отрывал от Джулии глаз; его лицо, его тело застыли так неподвижно, словно он был высечен из скалы.
Он продолжал молчать. Джулия сердито бросила мужу в лицо.
— Прекрасно! Прячься за своим цинизмом. Желаю счастья. Я ухожу! — Она вихрем повернулась, раздавив каблуками разбросанные по полу стекляшки.
У двери ее настиг мягкий, звучный баритон:
— Смелые слова, Джулия Маркхем. Но хватит ли у тебя мужества воплотить их в жизнь?
Джулия безмолвно продолжала свой путь, горя желанием громко хлопнуть дверью.
Глава VIII
Из зеркала на Джулию с улыбкой смотрела дама в элегантном темно-голубого бархата платье. Скромный высокий вырез более соответствовал ее вкусу, чем знаменитое декольте мадам Жаклин, а тяжелые складки юбки позволяли чувствовать себя более женственной. Бетти, служанка, аккуратно собрала волосы сзади и просто уложила их на макушке, подчеркнув грациозную линию шеи и очаровательный овал лица Джулии.
— Вы выглядите сегодня просто великолепно, миссис Вульф, если я смею высказать свое мнение, мэм, — восхищенно заметила маленькая служанка.
Джулия тепло улыбнулась девушке.
— Благодарю, Бетти. Я искренне ценю твои слова.
Таинственно кивнув головой, Джулия вышла из спальни и направилась в холл. Толстый ковер заглушал звук ее шагов. В доме царила тишина. Непривычная тишина, подумала девушка. Внезапно она заметила Фишера и лакеев.
— Добрый вечер, Фишер.
— Добрый вечер, мадам, — как обычно подчеркнуто вежливым тоном ответил дворецкий. Интересно, станет ли он когда-нибудь немного дружелюбнее? В той же степени, в какой Бетти была предана Джулии, Фишер был предан Брейдеру. Когда-нибудь, мысленно подумала Джулия, я завоюю всеобщую преданность и уважение в этом доме.
Улыбка Джулии была само очарование.
— Я опоздала на несколько минут, Фишер. Все уже собрались к ужину?
— Да, мадам, — дворецкий почтительно поклонился и предложил ей пройти в гостиную.
Едва ступив на порог комнаты, она застыла как вкопанная. В комнате горела, по меньшей мере, сотня свечей, играя бликами на сверкающих хрустальных канделябрах. Лакеи стояли, вытянувшись в струнку. На дальнем конце стола, поражающего ослепительной чистотой, блистал один-единственный прибор.
Джулия недоумевающе посмотрела на Фишера. — Что это значит? Я буду ужинать в одиночестве?
— Миссис Эшфорд всегда ужинает в своих апартаментах.
Джулия шагнула к слуге, ее глаза метали молнии. Фишер одним прыжком отскочил назад, мгновенно сбросив с лица привычное благодушное выражение.
Она скорее отправится в преисподнюю, чем согласится терпеть дерзость слуги! Джулия не повышала голоса, но ответила таким тоном, что адмирал на флоте не смог бы вложить больше значения в каждый слог, чем она.
— Я прекрасно знаю, где моя свекровь обычно принимает пищу. Но неужели я должна спрашивать тебя, Фишер, о местонахождении моего мужа?
Дворецкий смутился, вытаращил глаза и, запинаясь, как безусый гардемарин, ответил:
— Он вместе с мистером Хардвеллом в кабинете. Им подали ужин на подносах.
Она одарила Фишера улыбкой, которая, однако, не смягчила воинственного блеска ее глаз.
— Благодарю за информацию. Приготовьте поднос для меня и принесите его в кабинет. — Джулия направилась вдоль холла.
Дворецкий, все больше впадая в панику, отчаянно пытался остановить хозяйку.
— Миссис Вульф, миссис Вульф, мэм! Я не уверен, что хозяину это понравится. Хозяин обычно, когда занимается с мистером Хардвел-лом делами, не любит, чтобы его беспокоили.
Джулия резко повернулась и вопросительно подняла бровь, ясно давая слуге понять, что ее не волнует, что хозяину нравится, а что не нравится. Затем решительно повернула дверную ручку и толкнула дверь кабинета.
Комната почти не изменилась со времен ее деда, отметила про себя девушка. Брейдер, сидящий за массивным столом из красного дерева, украшенным искусной резьбой, производил впечатление человека, находящегося на своем месте. Однако, когда он увидел Джулию, его рука с бокалом застыла у губ. Он смотрел на девушку так, словно видел ее первый раз.
Хардвелл суетливо вскочил на ноги, едва не перевернув на пол поднос, и с трудом пытался не уронить тяжелую бухгалтерскую книгу, которую держал на коленях.
— Леди Джу… ой, миссис Вульф! — Секретарь нервно переводил взгляд с Джулии на Брейдера, затем снова на Джулию. — Добрый вечер, мэм, — выговорил он в конце концов.
Лицо Джулии осветила ослепительная улыбка, та самая улыбка, которая покорила маркиза, двух графов и герцога. Улыбка, которая способна была расплавить даже каменное сердце.
— Рада видеть вас снова, мистер Хардвелл. Надеюсь вы, джентльмены, не будете возражать, если я присоединюсь к вашей трапезе.
Брейдер, наконец, опустил руку с бокалом.
— Честно говоря…
— Знаю, что ты не будешь против, дорогой, — перебила его Джулия, усаживаясь в кресло, разделяющее мужчин.
— Джулия, — начал Брейдер, — насколько я помню, Фишер накрыл стол для тебя в гост…
— В гостиной? — Джулия взяла роль кроткой и застенчивой жены. Ее голос плавно перешел на доверительный, почти интимный шепот. — Но мне там так одиноко! Пожалуйста, разреши мне остаться. — Она просительно посмотрела на мужа сквозь опущенные длинные ресницы.
Но она скорее превратится в камень, прежде чем Брейдер упадет к ее ногам! В ответ на льстивое замечание и кокетливый взгляд она заслужила лишь циничный изгиб губ Брейдера. И все же Джулия добилась успеха: Брейдер не приказал ей покинуть кабинет.
— Хорошо, оставайся. Но только не мешай, — согласился он.
С притворным удивлением девушка захлопала ресницами, выражая негодование тем, что он дерзнул
