Рэнд одной рукой еще крепче сжал ружье, с которым эти дни практически не расставался, а другой нащупал висевшие на поясе ножны. Слава Богу, нож на месте. Может быть, он перестраховывается, но ведь ему точно известно, что барон вор, а недавняя драка с фон Шнеллом подтвердила его подозрения, что и этот огромный детина-немец – тоже далеко не ангел.
Береженого, как говорится, Бог бережет.
Рэнд подошел к Кейт и встал с ней рядом, уперев приклад мушкета в траву.
– Как я понимаю, это то самое место?
– На карте это место обозначено с той стороны горы, где мы сейчас находимся, чуть ниже ее вершины, и дано несколько ориентиров, как до него добраться. Вчера мы миновали первый: гору в форме гриба. Отец велел фон Шнеллу остановиться, когда он увидит выемку в кратере вулкана – второй ориентир на карте. – Она ткнула пальцем вверх. – Видишь, вон она.
В это время профессор сверял по карте, представлявшей собой кусок ткани с нанесенными выцветшими от времени чернилами обозначениями, остальные ориентиры. Похоже, он остался доволен, поскольку повернулся к Кейт с радостной улыбкой.
– Мы у цели, – сообщил он. – Именно это место описал Метц, Судя по карте, ожерелье должно быть зарыто неподалеку от тропы под деревом, на котором вырезан крест.
Все отправились на поиски. Рэнд старался держаться рядом с Кейт, тщательно осматривавшей каждый ствол. Прошел час, но нужное дерево так и не попалось никому на глаза. Путешественники все дальше углублялись в лес. Здесь было жарче, воздух оказался более влажным, чем на открытой местности, и Рэнд почувствовал, как на лбу выступили капельки пота. Вспомнилась вдруг ядовитая зеленая змея, чуть не ужалившая Кейт, и когда она наклонилась к самому стволу дерева, намереваясь обследовать его получше, Рэнд схватил ее за руку и оттащил в сторону.
– Ты должна быть осторожнее, Кейт. В лесу человека может подстерегать масса опасностей. Здесь темно, сыро и слишком густая листва. Помнишь, как тебя чуть не ужалила змея? В этом месте они вполне могут водиться.
Кейт непроизвольно вздрогнула.
– Просто не забывай об этом и смотри в оба.
Кейт кивнула. Теперь она уже более осторожно переходила от дерева к дереву.
День клонился к вечеру, но никаких признаков дерева, помеченного крестом, по-прежнему не было.
Носильщики принялись готовиться к очередному ночлегу в горах. Настроение у людей было пасмурным.
– Почему, черт подери, его нет? – недовольно буркнул Талмидж, подойдя к профессору, который занимался поисками неподалеку от Кейт с Рэндом. Сейчас барон ничем не напоминал того аккуратиста, каким они привыкли его видеть: брюки измяты, в вырезе расстегнутой рубашки видны седые волосы. – Вы же сказали, что мы его найдем! Вы же всех нас заверили, что оно здесь!
– Мне очень жаль, Филипп. Мне казалось, что, имея карту, найти ожерелье не составит труда. – Он огляделся по сторонам. Их окружал все тот же труднопроходимый лес. – Оно здесь, я это знаю. Мы не должны отчаиваться.
Вытащив из кармана брюк платок, барон вытер вспотевшую шею.
– Дай Бог, чтобы это было действительно так. После всего, через что мне пришлось по вашей милости пройти, я вам не завидую, если его не окажется.
Услышав это, Донован Хармон нахмурился.
– Мы найдем его, Филипп. И пока не отыщем, никуда не уедем.
Но и на следующий день ожерелье они так и не нашли. Наступил вечер. На землю спустилась мгла, и поиски пришлось прекратить. В тот вечер в лагере царило угрюмое молчание. Хотя Перси и один из носильщиков принесли с охоты рыжего оленя и всем досталось по куску восхитительно нежного, сочного мяса, вкусный ужин не смог развеять мрачного настроения путешественников.
Кейт сидела за ужином рядом с отцом и усердно старалась поднять ему настроение. Несколько раз, когда Кейт казалось, что он не смотрит в ее сторону, Рэнд ловил на себе ее взгляд. Интересно, вспоминает ли она о том, как они занимались любовью возле реки, подумал Рэнд. Хорошо бы, если бы это было так. Если это единственный способ вымолить у нее прощение, он с удовольствием им воспользуется. Причем сразу же, как только они благополучно спустятся с горы.
И в то время как у остальных членов экспедиции настроение оставляло желать лучшего, Рэнд на свое не жаловался.
Путешественники поднялись до рассвета и вновь взялись за поиски. Они углублялись в лес, который становился все гуще. Идти с каждым шагом становилось труднее: тропический лес постепенно превращался в почти непроходимые джунгли. Наконец фон Шнелл был вынужден вытащить тяжелый нож с длинным лезвием и начать прорубать дорогу.
Сверху доносились пронзительные крики обезьян, сидевших на деревьях. Кейт поймала себя на том, что временами, позабыв о поисках ожерелья, с улыбкой наблюдает за тем, как зверьки корчат уморительные рожицы, перескакивают с ветки на ветку, орудуя гибкими длинными хвостами, словно еще одной рукой. Вот маленькая обезьянка с коричневой шерсткой и круглым белым личиком ухватилась за ветку, однако та оказалась слишком тонкой, и обезьяна рухнула вниз, прямо к ногам Кейт.
Кейт громко расхохоталась, и обезьянка, с возмущением взглянув на нее, побежала прочь.
– Смышленые они, верно? – раздался за спиной Кейт низкий голос Рэнда, и она почувствовала, как по ее телу пробежала сладостная дрожь.
– Там, на побережье, мы их практически не видим, – заметила Кейт. – Похоже, им больше нравится жить в горах.
– Похоже, – согласился Рэнд и, улыбнувшись, взял Кейт за руку и повел за собой. – Я нашел кое-что, на что тебе небезынтересно будет взглянуть.
