оцепенении. Харви обманул ее, делая вид, что разделяет ее чувства. Вместо этого он довел до высшей точки наслаждения ее, но отнюдь не себя. Почувствовав комок в горле, она на мгновение стыдливо спрятала лицо в ладонях, потом торопливо оделась и нетвердыми шагами направилась в свою комнату.
На этот раз у Джоан не возникло желания разбираться в причинах происшедшего или заниматься мучительным самообвинением. Вместо этого она намеренно занялась самыми обыденными делами. Вытерла слезы. Приняла душ. Накрасила ногти и подождала, пока они высохнут. Решила, во что оденется на следующий день, и тщательно разложила одежду на кресле. Потом расчесала волосы так энергично, что даже заболела кожа головы, и, ни разу не взглянув на себя в зеркало, отправилась в постель.
Раздавшийся сильный стук заставил ее подпрыгнуть от неожиданности. Сев на кровати и обхватив колени руками, Джоан тревожным взглядом уставилась на запертую дверь, как бы опасаясь, что Харви может пройти сквозь нее.
– Джоан! – Побелев, она сжалась, еще крепче обхватив колени. – Открой эту чертову дверь или я ее выломаю! – приказал Харви.
О Господи! Дом был чужим. Не могла же она позволить Харви выломать дверь. Вся дрожа, она пересекла комнату и, с трудом повернув ключ в тяжелом замке, поспешила залезть обратно в постель. Раскрыв дверь настежь, Харви насупясь смотрел на нее из-под густых черных бровей.
– Я предупреждал тебя: я не ангел. И всему есть свои границы.
– Знаю.
Воцарилось долгое молчание. Плечи Харви были высоко подняты. И сначала Джоан даже показалось, что он собирается подойти к ней и вытрясти из нее душу – а может, обнять, – но, должно быть, это была просто игра воображения, потому что не случилось ни того ни другого. Вместо этого он неловко спросил:
– Тебе не нужно ничего, что бы помогло уснуть?
Она в недоумении уставилась на него, но он и не думал иронизировать.
– Нет. Я не хочу принимать таблетки во время беременности, – сказала она и почувствовала, что у нее пересохло горло.
– Я имел в виду горячее молоко или что-нибудь в этом роде.
– И из-за этого ты собирался ломать дверь? – ядовито поинтересовалась она.
Харви пожал плечами.
– Я беспокоился за тебя.
– Ты необыкновенно любезен.
– Что, черт побери, ты хочешь этим сказать? – проворчал он.
Вспыхнув от возмущения, она взглянула ему прямо в глаза и раздраженно ответила:
– Как тебе объяснить. Просто ты ухаживаешь за мной, как племянник за престарелой богатой теткой. Если бы ты не был достаточно обеспеченным человеком, я могла бы заподозрить тебя в корыстных намерениях. Почему ты так со мной возишься, Харви?
– Я уже говорил тебе: ты такая беззащитная...
– И все же ты причинил мне боль, – тихо сказала она.
Харви тяжело вздохнул и облокотился о косяк.
– Ты хотела меня, – грубо сказал он. – Я исполнил твое желание. Что в этом плохого?
– Плохого?! – побледнев от гнева воскликнула она. – Я хотела, чтобы ты разделил со мной любовь. Но ты не в состоянии сделать это. Тебе нужно постоянно контролировать свои чувства. И поэтому... – Джоан перевела дыхание. – Я не желаю, чтобы со мной обращались как с домашним животным: гладили и кормили! А ты поступил именно так. Увидел, что мне необходима ласка, и великодушно доставил мне удовольствие. Мне это ненавистно, Харви! Это похоже... на снисхождение! – закончила она, зная, что он понял ее.
– Но если бы я... вчера ушел, – с трудом выдавил он из себя, – ты винила бы меня в том, что я пренебрегаю тобой. Разве не так?
– Возможно, я и подумала бы так, – пробормотала она, – но не стала бы плакаться.
– С другой стороны, – безжалостно продолжил он, – если бы я занялся с тобой любовью по-настоящему, ты могла бы обвинить меня в том, что я использую тебя для собственного удовольствия. Как ни поступи, я бы оказался в проигрыше. Ну и что мы теперь будем делать?
– Как можно скорее встретимся с Патриком, а потом я хочу уехать домой, – нахмурясь, ответила она. Он прав: ей нужна была от него только любовь. Ничто другое не удовлетворит ее. – Позднее, когда мы сможем обсудить это спокойно, нам, если мы захотим, чтобы наше супружество продолжилось, придется условиться о каких-то основных правилах поведения. – И она подняла на него посеревшее, с упрямо сжатым ртом лицо.
– Черт бы тебя побрал, Джоан! – Он мрачно взглянул на нее, затем повернулся и, не сказав больше ни слова, захлопнул за собой дверь.
На следующее утро Джоан делала все возможное, чтобы держаться от Харви подальше. Он, казалось, стремился к тому же. Но к завтраку им, похоже, пришла в голову одна и та же мысль, и, готовя для себя на кухне сандвичи, они долго ходили вокруг друг друга.
Наконец, не выдержав, Харви подошел к Джоан и, повернув к себе лицом, бесцеремонно притиснул к стене.
– Я так больше не могу, – угрюмо произнес он. – Хватит нам молчать как рыбы.
– Мне нечего тебе сказать, – напряженным голосом ответила она.
– А мне кажется, очень даже есть. Ты решила наказать меня...
