высока. Месть может обойтись мне слишком дорого.
Она облегченно закрыла глаза. Элойсо не разрушить их жизнь.
– Харви! – всхлипнула она.
– Ты плачешь, родная? Эй! – воскликнул он, рассмеявшись. – Не надо, я хочу видеть тебя счастливой!
Джоан улыбнулась сквозь слезы и оказалась в его объятиях. Вежливое покашливание прервало их поцелуй.
Они обернулись, и улыбка тотчас же сползла с губ Джоан, а глаза вновь наполнились слезами.
– Линда! – произнесла она, протягивая руки к стоящей в дверях высокой седовласой женщине. – О, Линда! – И вот Джоан уже оказалась в ее объятиях. Объятиях матери. Любовь наполняла ее сердце. Потом Джоан почувствовала, что руки матери разжались.
Линда повернулась к Харви.
– Спасибо! – взволнованно сказала она.
Харви улыбнулся.
– Спасибо вам за приезд. Раньше вы говорили, что никогда не вернетесь сюда. Я знаю, как трудно вам было решиться на это.
– Иначе вы бы от меня не отстали! За последние несколько дней я просто не знала, куда от вас деться, – пожаловалась Линда. – Харви сходил с ума от беспокойства за тебя, Джоан. Он сказал, что ты перенесла все очень тяжело. – Пожилая женщина улыбнулась. – Однако потому, что я только что здесь увидела, тебе уже лучше, не так ли? Не надо, не красней. Тебе повезло, что ты нашла такого любящего мужчину, как Харви. Он частенько выговаривал мне за тебя!
– Как жаль, что ты не рассказала мне этого раньше! – с жаром воскликнула Джоан. – О Харви, о его чувствах. О том, что ты моя мать...
Линда сжала ее руку.
– Дорогая, я просто боялась. И особенно потерять твое уважение, прежде чем Харви все уладит. И кроме того, я... лгала насчет Элойсо.
Харви нахмурился.
– Лгали?
– Послушайте, я буду с вами честной, – ответила Линда, не решаясь поднять на Харви глаза. – В нашем разрыве я была виновата не меньше мужа. Жить со мной тоже было нелегко, – начала она. – Я страдала от агорафобии и никуда не выходила. А потом, когда Луису исполнилось шесть лет, мы поссорились – я считала, что мальчик должен узнать о своем происхождении, а Элойсо был не согласен со мной.
Джоан вспомнила о данном Харви обещании скрывать правду от своего малыша, и ей стало грустно.
– Как я понимаю, Элойсо вышел из себя и обошелся с тобой недопустимо грубо, – сказала Джоан, пытаясь дать понять матери, что понимает ее поведение и не винит ни в чем.
– Это неправда. – Линда тяжело вздохнула. – Во время ссоры мы кричали друг на друга, но не более того. А Луису показалось, что муж меня обидел. А я... должна признаться, к своему стыду, использовала этот факт как оправдание тому, что сбежала от мужа. И всем это стало казаться правдой. Мы, как он, так и я, сами испортили друг другу жизнь.
Джоан взглянула на Харви. Он, очевидно, никак не мог осознать тот факт, что Элойсо не тиранил свою жену.
– Но вы сказали мне, что муж привел в дом любовницу, – сухо напомнил он.
Линда вновь опустила глаза.
– Это и стало основной причиной, по которой я ушла. Он решил взять для меня компаньонку, поскольку я не выходила из дому. Женщина была не особенно красива, но молода, поэтому я сложила два и два и получила пять. Видите ли, у него уже до этого были любовницы. Наш брак стал чистой фикцией. И я не могла этого больше терпеть... Но она не была его любовницей, – призналась Линда. – В тот раз я ошиблась.
– Ты все равно бы бросила его, – сочувственно сказала Джоан.
– Да... – Линда опять вздохнула. – Все решила моя беременность. Я хотела как можно сильнее ранить его. Поэтому забрала с собой самое ценное для него. Тебя, Джоан. – Она закусила губу в приступе раскаяния. – А в итоге я тоже тебя потеряла, потому что была больна, растерянна и слишком не приспособлена к самостоятельной жизни, чтобы принять на себя ответственность за новорожденного ребенка. Мне пришлось дорого заплатить за свой эгоизм. За эти прошедшие двадцать пять лет я не раз сожалела о своем решении.
– Ты была нездорова... а у меня было очень счастливое детство, – сказала Джоан, пытаясь найти верные слова и успокоить Линду.
Мать взяла дочь за руку, и их пальцы сплелись.
– Знаю. Я так благодарна Кларкам за это.
– А теперь вы нашли с Элойсо общий язык? – помедлив, спросила Джоан.
– Кажется, да. Очевидно, нам надо было давно встретиться и поговорить обо всем. Видите ли, виноваты мы оба.
– Вы очень великодушны, Линда. Однако я простить его не могу, – проворчал Харви.
Линда сочувственно посмотрела на него.
