— Вас обвиняют в том, что вы оказали помощь известному преступнику, за голову которого объявлена награда. Этот Лис был арестован в вашем доме, и вы упорно защищали его, — проговорил генерал.
— Это Мак, а не Лис. Вы судили и приговорили совсем другого человека.
Раздались издевательские смешки, потом громкий хохот.
— Это вы так говорите, — сухо заметил генерал. — Вы избавили бы нас, миледи, от многих затруднений, если бы признались.
— Мне не в чем признаваться, — настаивала на своем Алекса. — Мак и Лис — разные люди. Спросите у моего мужа. Он может это подтвердить.
— Мы так и сделаем, миледи. Видимо, вы твердо решили сделать все, чтобы суд опорочил ваше имя.
— Я уверена, что все разъяснится и меня признают невиновной, — проговорила Алекса, сама в это не веря. Скорее всего ее повесят рядом с Маком, которого ошибочно приняли за Лиса, в назидание другим.
— Будь по-вашему, леди Фоксуорт. — Генерал устало махнул рукой. — Теперь я вызываю капитана Баррингтона, пусть расскажет, как он и его люди шли по кровавому следу Лиса, который вел к вашему дому.
Капитан Баррингтон рассказал, как увидел, что Лис упал в воду, после того как был ранен в сражении на борту «Серого призрака». Поисковый отряд сел в шлюпку и несколько часов выслеживал раненого до плантации Фоксуорта.
— Что произошло дальше? — спросил генерал.
— Сначала леди Фоксуорт не хотела нас впустить, утверждая, что ничего не знает о Лисе.
— Вы ей поверили?
— Нет, сэр, — улыбнулся Баррингтон. — Как можно? Я стоял в луже крови, и мне не требовалось больше никаких доказательств.
Баррингтон подробно рассказал, как нашел раненого человека в спальне, а на чердаке — маску Лиса, после чего торжествующе посмотрел на Алексу и сел. Адам тихонько выругался и нахмурился.
— Что вы имеете сказать, леди Фоксуорт? — спросил генерал Прево.
— Вы должны верить мне, генерал, — настаивала Алекса. — Человек, которого капитан Баррингтон нашел в моем доме, не Лис. Его зовут Логан Макхью, он друг моего мужа.
— Почему он был ранен?
Алекса вспыхнула. Она явно попалась. Пусть Мак и не Лис, он все равно пират.
— Я… я не спрашивала у него, — запинаясь ответила она.
— Вижу, что не спрашивали, — насмешливо сказал генерал. В зале раздался смех, но генерал поднял руку, требуя тишины. — А маска, спрятанная на чердаке? Может быть, она принадлежит лорду Пенуэллу и он-то и есть Лис?
Алекса бросила взгляд на Адама, но тот отвел глаза.
— Понятия не имею, как эта маска оказалась на чердаке. Может быть, она предназначалась для маскарада, — предположила Алекса. — И кто, как не я, знает, что мой муж лорд Пенуэлл не Лис.
Услышав это, Адам тихонько вздохнул.
— Вы правы, леди Фоксуорт, мы уже судили и приговорили Лиса, а он явно не лорд Пенуэлл.
После этого Чарлза попросили дать показания относительно ее характера, поскольку среди присутствующих он знал ее с давних пор. Как и ожидала Алекса, Чарлз рассказал о ее дурной репутации. Алекса вздрогнула, когда Чарлз во всех подробностях рассказал, как она стала любовницей Адама в Англии, разумеется, опустив тот факт, что она сделала это против собственной воли. Особенно Чарлз упирал на то, что он и Алекса должны были пожениться, но она поддалась чарам лорда Пенуэлла, после чего от нее отрекся отец, потому что, когда она надоела Адаму, он вернул ее отцу беременной.
На лицах присутствующих выразилось потрясение и недоумение, но, как ни странно, вовсе не по отношению к Адаму. Алекса, которую попросили ответить на обвинения Чарлза, закусила губу и покачала головой в знак отказа. Что могла бы она сказать такого, что уже не было сказано? Она все ждала, что Адам бросится защищать ее честь, но, к ее горчайшему разочарованию, он по-прежнему сидел на месте с явно равнодушным видом. Когда она услышала, что генерал Прево вызывает следующего свидетеля — Адама, — ненависть и негодование придали ей смелости.
— Лорд Пенуэлл, — спросил генерал Прево, — вы знали о мятежных настроениях вашей жены, когда вступали с ней в брак?
Повернувшись лицом к Алексе, Адам безжалостно впился в ее фиалковые глаза своим серо-стальным взглядом. Как показалось множеству присутствующих, взгляд этот выражал презрение к жене. Но Алекса так не думала. Хотел ли он ее приободрить? Сказать, что не бросил ее, что это лишь видимость? Но вскоре она поняла, что заблуждается.
— Генерал, сожалею, но должен признаться, что моя жена не раз принимала сторону американцев в моем присутствии, — медленно произнес Адам.
Алекса ахнула и тихо прошептала:
— Адам, как же вы можете?
Адам притворился, будто не слышит, и продолжал:
— Как вам известно, я вынужден был уезжать из дома на долгое время и мало знал — или совсем не знал, — что происходит в мое отсутствие.
— Мы слышали ваше свидетельство, лорд Пенуэлл, касательно ваших отношений с человеком, которого вы знали как Мака, но который на самом деле Лис. Вы верите, что у леди Фоксуорт были… э-э… близкие отношения с Лисом?
Вперив в Алексу непроницаемый взгляд, Адам ответил:
— Я уверен, что Лис любит мою жену.
Алекса ушам своим не поверила. Адам не мог без боли смотреть на нее и опустил глаза. «Держись, Алекса, — мысленно подбодрил он жену, — не сдавайся. Слишком многое поставлено на карту».
И словно угадав его мысли, Алекса выпрямилась и с вызовом посмотрела на зрителей и судей, которым так не терпелось вынести ей смертный приговор.
— Можете сесть, милорд, — сказал генерал Адаму, — я понимаю, как все это мучительно для вас, но ваша личная преданность никогда не вызывала сомнений.
Последним был вызван для дачи показаний губернатор Райт, и он повторил слово в слово то, что Алекса несколько месяцев назад сказала на приеме у генерала. Когда губернатор сел, генерал Прево спросил:
— Вы можете что-нибудь сказать в свое оправдание, леди Фоксуорт?
Та покачала головой. Какой смысл, если все настроены против нее?
— Не можете? В таком случае я готов вынести приговор.
Алекса затаила дыхание.
— Обвинения против вас серьезны, — заговорил генерал. — Вы, дочь знатного человека, супруга графа, пренебрегли обязанностями, налагаемыми на вас вашим положением, и намеревались предать свою страну. Ваше высокое общественное положение, — продолжал он, — не может повлиять на наше решение. Вы виновны в измене. — Взглянув на сидевших рядом с ним офицеров, он выждал положенное время и принял их молчание за согласие. — Как видите, суд согласен с моим решением.
Алекса вздохнула. Ее охватило отчаяние. Одно дело — ждать, что тебя сочтут виновной, другое — услышать это. Она посмотрела на Адама и заметила в серебряных глубинах его глаз жалость и сочувствие. В этот момент генерал призвал собравшихся к тишине.
— За измену существует только одно наказание — смерть. Леди Фоксуорт, через два дня вас повесят. А рядом с вами предателя, которого вы укрывали в своем доме. Да будет Бог милосерден к вашим душам.
В зале воцарилась тишина — все взоры обратились на стройную, красивую женщину, чья жизнь будет оборвана в расцвете лет. Многие считали, что неразумно убивать такое прелестное создание, и Алекса была им благодарна за сочувствие, которое прочла в их глазах. У нее оставалось всего два дня, чтобы дышать воздухом, мечтать о будущем, которое никогда не наступит, о любви того, кто ее предал.
Узнай Лис о том, что с ней случилось, он нашел бы способ ее спасти. Но она не знала, жив ли он.
— Вы хотите что-нибудь сказать, леди Фоксуорт?
Алекса заколебалась было, но потом она выпрямилась и повернулась лицом к взволнованной публике.
