может, он и не переставал видеться с ней. Однажды во второй половине дня она увидела, как он входил в театр, где играла Фанни. Алекса ехала в своей карете и попросила кучера остановиться. Примерно через полчаса Адам снова появился, и на руке у него повисла сияющая Фанни. Алекса вышла из кареты.
— Алекса! — сказал Адам, очень довольный, что его так быстро раскрыли. Он собирался только поухаживать за Фанни, пока Алекса не почует неладное. В Лондоне слухи распространяются быстро, и он не сомневался, что она услышит о его проделках либо от Мака, либо от кого-то из слуг. — Что ты здесь делаешь?
— То же самое я могу спросить у вас, — спокойно ответила Алекса.
— Как видишь, я зашел к… другу.
— Как это мило с твоей стороны, — ответила Алекса.
— Ревнуешь, любовь моя?
— Не больше, чем вы, — отозвалась она небрежно.
И, качнув бедрами, Алекса снова уселась в карету и велела кучеру ехать, даже не оглянувшись.
— Проклятие! — выругался Адам, и лицо у него пошло пятнами.
— Не обращай на нее внимания, милок, — проворковала Фанни. — Пойдем ко мне. Я заставлю тебя забыть об этой скучной мегере.
— Скучной! — сердито воскликнул Адам. — Да тебе никогда не сравниться с этой женщиной. Она гордая, смелая…
Фанни уставилась на него, раскрыв рот.
— Господи, — вздохнул он, — что это я говорю?
Но он уже не мог взять свои слова обратно, даже если бы и хотел, а он не хотел. И будь он проклят, если позволит кому-нибудь владеть Алексой. Она у него единственная, и он ни на кого ее не променяет.
Схватив Фанни за руку, он потащил ее по улице.
— Куда ты меня ведешь? — спросила она.
— К тебе домой. А хочешь, отвезу тебя еще куда-нибудь, только скажи!
— Ты хочешь вернуться к ней, — обиженно сказала Фанни. — А я-то думала, что ты терпеть ее не можешь!
— Да, Фанни, я собираюсь вернуться к жене. Она моя единственная любовь.
— Ты просто пользовался мной, — надулась Фанни.
— Прости. Я не хотел причинить тебе боль.
Фанни невесело рассмеялась:
— Боль? Не будь дураком. Я с самого начала знала свое место. Женщины вроде меня хватают удовольствия где могут и ничего не ждут взамен. Мне нравилось быть с тобой, Адам, но когда я увидела твою красотку-жену, то я поняла, что у меня нет никаких шансов.
— Ты славная девушка, Фанни, и я искренне прошу прощения, что воспользовался тобой. — Адам сунул руку в карман и протянул ей пачку банкнот. Фанни хотела отказаться, но он сказал: — Ты это заслужила, милая. Если бы не я, ты бы занялась… другими делами. Желаю тебе всего хорошего.
И Адам ушел. Он решил поговорить с Алексой. Он не станет смотреть, как другой крадет привязанность женщины, которую он любит больше жизни.
Слишком много они с Алексой пережили, чтобы предать это забвению.
Глава 24
Когда, дрожа от едва сдерживаемой ярости, Алекса вернулась домой, кучер из загородного поместья подал ей письмо от Мэдди. Заболел Дэви, и она должна приехать немедленно. Понадобилось меньше получаса, чтобы она побросала в саквояж несколько платьев и выскочила из дома. Она задержалась ровно на столько, чтобы сказать Оуэну, куда едет и зачем, предупредив его никому не говорить об этом, даже Адаму, который уже начал вызывать восхищение у старого слуги. Кучер пустил лошадей быстрой рысцой, и они помчались по улицам.
Вернувшись домой, Адам был несколько раздражен, узнав, что никого нет, кроме слуг. Он сел и стал ждать, а поскольку время шло и Алекса не возвращалась, забеспокоился. Она, наверное, так огорчилась из-за Фанни, что бросила его. Господи, что же он натворил!
Воображение Адама нарисовало ему Алексу в объятиях другого. И Адам бросился наверх в спальню, проклиная себя за то, что не сразу заглянул туда. Увидев открытый гардероб и заметив, что в нем не хватает нескольких платьев, Адам громко застонал. Так он и знал! В ящиках тоже не хватало интимных принадлежностей туалета. Алекса ушла! И винить в этом он может только самого себя!
Спустившись вниз, Адам стал расспрашивать Оуэна.
— Вы не знаете, куда могла уехать моя жена? — спросил Адам, совершенно пав духом.
Оуэн опустил голову, чтобы не смотреть Адаму в глаза, и ответил так, как велела ему Алекса. Прежде всего он должен хранить верность семье Эшли, какое бы восхищение ни вызывал у него лорд Пенуэлл.
— Нет, милорд, леди Алекса ничего мне не сказала, кроме того, что уезжает и вернется через несколько дней.
— Вы уверены, что она вернется?
— Да, милорд, думаю, миледи вернется.
— Хорошо, Оуэн, — сказал Адам, опускаясь на стул. — Постойте, принесите мне вина.
За этим занятием и застал его Мак, вернувшись домой через пару часов. Бутылка была пуста, и Адам был сильно пьян.
— Черт побери, Адам, что случилось? — Мак укоризненно покачал головой. — Оуэн мне сказал, что ты сидишь так уже не один час. Намекнул, что ты «пьян в стельку» — кажется, именно так. А где Алекса?
— Ушла, — промямлил Адам, раскачиваясь в кресле. — Разумеется, к любовнику. Я сам в этом виноват.
— Адам, что за вздор ты несешь! — вздохнул Мак. — У Алексы нет никакого любовника. Ты единственный, кто ей нужен.
— Это было когда-то.
— Расскажи, что случилось.
Из бессвязного рассказа Адама Мак все же понял, что произошло.
— Ты еще глупей, чем я думал, — сказал он, когда Адам умолк.
Адам кивнул:
— Я люблю ее, Мак.
— Пора бы тебе в этом признаться. Пойдем, я помогу тебе лечь. Утро вечера мудренее.
Но утром Адам и Мак получили сообщение, что комиссия по заключению мирного договора собирается снова и их ждут при дворе. Все последующие дни Адам уходил рано и возвращался поздно.
Как-то вечером после особенно утомительного дня Адам был так взвинчен, что никак не мог уснуть. Ему не хватало рядом нежного тела Алексы. Скорее бы закончились эти проклятые сборища. Почти все было согласовано, и министрам короля оставалось лишь подписать документ.
Прошагав взад-вперед почти целый час, Адам почувствовал, что голоден, и пошел через весь дом на кухню. Дверь была приоткрыта, в щель проникал свет, идо Адама донеслись тихие голоса. Оуэн и Берта сидели за столом и пили чай. Адам уже хотел войти, но тут услышал имя Алексы и остановился.
— Бедняга, — покачала головой Берта. — Нехорошо леди Алекса поступает со своим мужем.
— Нас это не касается, — сказал Оуэн. — У леди Алексы наверняка есть на то причины.
Берта прищелкнула языком, ее симпатии были явно на стороне Адама.
— Ей следовало бы сказать лорду Пенуэллу, он имеет право знать о Дэвиде.
Адам похолодел. Дэвид! Любовник Алексы?
— Не распускай язык, Берта. Что делает моя госпожа в деревне, это ее дело. Скоро она вернется и объяснит мужу, почему уехала так неожиданно в загородное поместье Эшли.
Адам не стал дожидаться конца разговора. Он бросился наверх, ему нужно было обдумать услышанное. Теперь он хотя бы знал, куда уехала Алекса и с кем. Он дрожал при мысли, что именно сейчас она, быть может, находится в объятиях этого самого Дэвида. Как долго продолжается эта связь? Тут он вспомнил, сколько раз не заставал Алексу дома. Какой же он дурак, что снова поверил ей!
На другое утро Адам, как обычно, ушел с Маком, но вместо того чтобы присутствовать на переговорах, попросил разрешения отлучиться на пару дней, сославшись на семейные дела, не терпящие отлагательства.
