ваших жилах течет индейская кровь. А вы, миссис Страйкер, – продолжил он, – очень смелая женщина. Не многие отважились бы выйти замуж за того, кого любят, столкнувшись с преградами в виде предрассудков. Недаром вы так блестяще выступаете в защиту прав женщин. Я желаю вам обоим всего самого лучшего. Вы этого заслуживаете.
– Спасибо, мистер Брайт, – сердечно поблагодарил его Блейд.
– Не переживайте, дорогая, – добавила миссис Брайт. – Со временем все уляжется. Горожане поймут свою неправоту. Ваша общественная деятельность важнее предрассудков.
Кора и Элизабет согласились с ее словами. Затем все разошлись по домам.
До гостиницы было совсем близко, но Шэннон и Блейд успели услышать множество колких замечаний в свой адрес. Свирепые взгляды Блейда отпугивали наиболее назойливых. Шэннон обрадовалась, когда они, наконец, дошли до гостиницы. Однако и тут пришлось убедиться, как скоро распространились сплетни по городу. Не успели они дойти до своей комнаты, как им преградил дорогу служащий отеля. Обратился он к ним вежливо, но в словах сквозила насмешка:
– Управляющий просит вас освободить комнату к концу недели. Наша гостиница высшего класса, и мы не обслуживаем метисов и их жен.
Блейд застыл, сжав губы в тонкую белую линию. Шэннон заметила, как вздулись жилы на его шее, как сжались его огромные кулаки. Она испугалась, думая, что сейчас Блейд набросится на жалкого служащего, побелевшего от страха, словно полотно. Шэннон погладила руку Блейда, стремясь немного успокоить его.
– Предлагаю тебе извиниться перед моей женой. Мне все равно, что ты думаешь обо мне, но моя жена – леди и заслуживает уважения.
Служащий судорожно сглотнул, прекрасно понимая, что должен извиниться, и повернулся к Шэннон:
– Я не хотел вас обидеть, миссис Страйкер, я просто выполнял приказ.
– С удовольствием, я полагаю, – съязвила Шэннон.
– Мы уедем к концу недели, – коротко сказал Блейд, не желая продолжать разговор.
Если бы Шэннон не была в положении, он бы действовал по
Войдя в комнату, Шэннон прильнула к широкой груди Блейда. Как больно видеть, что с ними так жестоко обращаются! Она могла бы убить Клэр за подлость. Все, чего они с Блейдом достигли за последние месяцы, лопнуло как мыльный пузырь.
– Не переживай, Огненная Птичка. Я не позволю, чтобы что
– Что нам делать? Надо освободить комнату, а до конца недели остается совсем мало времени.
– Теперь небезопасно оставлять тебя одну в Шайенне.
– Но у меня еще остались друзья.
– И враги. Нет, любимая, мы переедем на наше ранчо. Дом почти готов. За эти дни мы купим мебель и все необходимое.
– Мне невыносима мысль о том, что люди подумают, будто выгнали нас из города.
– Пусть думают, что хотят. Главное – ты и наш ребенок. Я с самого начала предвидел, как будет, но слишком люблю, чтобы отказаться от тебя.
– Ты не сможешь отказаться от меня, Блейд Страйкер! А теперь поцелуй и давай забудем обо всех неприятностях, – Шэннон крепко обняла мужа за шею.
Блейду не нужно напоминать дважды. Он нежно раздвинул языком губы Шэннон и действительно забыл обо всем на свете.
– Каждый раз, когда я занимаюсь с тобой любовью, испытываю новые восхитительные ощущения, – прошептал он. – Я трепещу, как неопытный юнец перед соблазнительной женщиной.
– Ты слишком много говоришь, Блейд Страйкер, пожалуйста, отнеси меня на кровать.
– Мы не навредим ребенку?
– Нет, конечно. У моей мамы шестеро детей, и она продолжала... спать в одной постели с отцом до самых родов.
– Шестеро! – повторил Блейд, озорно блестя глазами. – Сможем ли мы побить этот рекорд?
– Пока нужно родить хотя бы одного. Блейд отнес жену на кровать, а сам мгновенно сбросил с себя одежду.
– Не смотри на меня так, Огненная Птичка, а то наш вечер окончится, даже не наступив.
Шэннон хихикнула:
– Неужели я всегда на тебя так действую?
– Всегда.
– Я рада. Со мной происходит то же самое. А теперь люби меня, мой великолепный воин.
– Об этом ты могла бы и не просить.
