Зара молча опустила тяжелый поднос на низенький мозаичный столик с витыми ножками и направилась к выходу.
— Ты куда? — остановил ее резкий вопрос шейха.
— Назад, в гарем, — невозмутимо ответила она. — Мне было велено принести тебе ужин, я это сделала, так что же еще? У меня есть и другие обязанности.
— Твоя единственная обязанность — служить мне.
— Господин чем-то недоволен? — с напускным смирением поинтересовалась Зара. — Быть может, пока я шла сюда через весь дворец, плов остыл или подгнили фрукты? О, ты только прикажи, и тебе принесут что-нибудь другое. Так я могу идти?
— Нет, — хмуро ответил Джамал, делая вид, что не замечает ее иронии. — Я не привык есть один. Раздели со мной трапезу.
— Благодарю, господин, но я уже поела.
— Мне все равно. Я приглашаю тебя поужинать со мной, а этой чести в моем доме не удостаивался еще ни один раб.
— Еще раз благодарю, но я сыта, — твердо заявила принцесса. — Что же касается чести, то зачем размениваться? Позови одну из своих наложниц, я полагаю, она будет счастлива.
— Отличная мысль! — не в силах больше сдерживаться, рявкнул Джамал. — Именно так я и поступлю. Ты свободна, Зара, можешь идти. И не забудь прислать сюда Саху!
Девушка быстро кивнула и удалилась. Пока она шла назад по длинным извилистым коридорам дворца, две мысли не давали ей покоя, смущая и тревожа ее: «Почему он решил не настаивать?» И «Почему мне это не безразлично?».
— Шейх Джамал — потрясающий любовник, томно закатив глаза, заявила Саха Лейле и Амар, когда наложницы расположились у бассейна в саду. — Сегодня ночью он был просто великолепен. Он ласкал меня до самого утра, и, когда, наконец, отпустил, я еле добралась до своей кровати.
Все это было ложью, когда Саха пришла к шейху, тот довольно грубо отослал ее назад, и она, стараясь не попадаться на глаза «подругам», скрылась до утра в своей комнате. Однако Лейла и Амар ничего не зная об этом, едва не позеленели от зависти: каждая из них дорого бы дала, чтобы оказаться на месте Сахи.
— А ты, Зара, что скажешь? — вкрадчиво обратилась та к принцессе, которая готовила для них чай. — Ведь правда в постели Джамал просто великолепен?
— Не знаю, — с легкой улыбкой ответила девушка, — мне это неизвестно.
— Но ведь вы с господином провели немало часов наедине, — удивилась Лейла. — И если он не позволил тебе доставить ему удовольствие, значит, ты просто не в его вкусе.
— Точно, — поддакнула ей Амар, — Зара не так красива, как мы, и к тому же слишком костлява. Возможно, берберские дикари и считали ее привлекательной, но откуда им знать, что такое настоящая женщина?
— Я не люблю мятный чай, Зара, — капризно сказала Саха, отодвигая поставленную перед ней пиалу. — Принеси мне чего-нибудь холодненького, ну хотя бы фруктовый шербет.
— Эти яблоки какие-то невкусные, Зара, подхватила Амар, — принеси другие.
— А мне надо протереть лицо, здесь так жарко! — лениво протянула Лейла. — Принеси-ка мне влажную салфетку да не забудь смочить ее моими любимыми духами!
Зара почувствовала, как в ней поднимается волна глухого раздражения. Ну неужели во всем огромном дворце для нее не нашлось другой работы, кроме как прислуживать этим трем тупым жирным коровам, У которых на уме только постельные утехи.
— У меня и без вас дел хватает, — спокойно ответила Зара. — Если вам что-то нужно, встаньте и возьмите сами.
Повисла гробовая тишина, нарушаемая лишь тихим журчанием фонтана в бассейне. Первой опомнилась Саха. Приподнявшись на локте, она грозно сдвинула брови и медленно, с расстановкой повторила: — Я же сказала тебе, чтобы ты убрала этот мерзкий чай и принесла мне шербет. Ты что, оглохла? Пошевеливайся!
Губы Зары тронула едва заметная усмешка.
— Какой чай убрать, этот? — Она подняла пиалу, медленно наклонила ее, и на шаровары Сахи полилась струя горячей зеленоватой жидкости.
Наложница с визгом вскочила на ноги; ее глаза метали молнии.
— Ого, — невозмутимо заметила Зара, — а я и не думала, что ты умеешь быстро двигаться.
— Ах ты, сучка берберская! Да как ты смеешь! Я сейчас же все расскажу Джамалу. И лучшее, что тебя ждет, — это возвращение на конюшню!
Она бросилась к дому и в дверях столкнулась с шейхом.
— О, господин, сам Аллах послал тебя!
Одного взгляда на ее одежду было достаточно, чтобы Джамал понял, в чем дело, но он все же спросил:
— Что так расстроило тебя, Саха?
Та обвиняющим жестом указала на Зару.
— Твоя берберская рабыня оскорбила меня! Посмотри, что сделала со мной эта ведьма! — Саха двумя пальцами оттянула край своих мокрых шаровар. — Она вылила на меня чай!
Джамала разбирал смех, и он с трудом сохранял серьезное выражение лица. Так было надо. Если на проделки Зары смотреть сквозь пальцы, она никогда не научится послушанию.
— Я вижу, Саха, — сказал он. — И какого наказания, на твой взгляд, она достойна?
Губы наложницы скривились в злобной улыбке, и она бросила на девушку исполненный торжества взгляд:
— Бастонады
Джамал внутренне содрогнулся, пораженный ее жестокостью. После десяти ударов нежные ступни Зары будут изуродованы, и она долго не сможет ходить.
— Не слишком ли это сурово, моя дорогая?
— Что ты, господин, — всплеснула руками Лейла, — пусть получает то, что заработала! Представляешь, она отказалась принести мне салфетку, когда я попросила ее об этом!
— Да-да, — кивнула Амар, — а мне она подсунула гнилые яблоки. Накажи ее, господин, накажи построже, а потом продай. Пусть с ней мучается кто-нибудь другой.
Джамал грозно взглянул на Зару. Лицо берберской принцессы отражало что угодно, кроме раскаяния в содеянном.
— Ты вызвала неудовольствие моих женщин, прислуживать которым я тебе велел, — сухо сказал он. — Более того, ты оскорбила их. Тебе есть что сказать в свое оправдание?
— А я и не собиралась доставлять им удовольствие, — с вызовом ответила она. — Ты с этим прекрасно справляешься и без моей помощи.
— Такой тон не к лицу рабыне, Зара, — покачал головой Джамал, пряча улыбку. — Твое дело исполнять все то, что тебе говорят, а не спорить.
— Она упряма и своевольна! — встряла Лейла. — Прогони ее! Отправь назад на конюшню!
— В самом деле, — гордо улыбнулась принцесса, — почему бы и нет? Условленный срок скоро истекает, и я все равно буду свободна!
— Что за условленный срок? — насторожилась Саха.
— Все, хватит! — повысил голос Джамал. Еще не хватало, чтобы дурацкая клятва; данная им в минуту ослепления, стала известна всем. Да его просто поднимут на смех!
— Так ты накажешь ее или нет? — капризно надула губки Саха. — Ведь, оскорбив нас, она оскорбила и тебя!
— Не беспокойся, она получит то, что заслужила, — с мрачной решимостью ответил шейх и повернулся к Заре: — иди за мной!
Девушка подумала, что на этот paз, похоже, зашла слишком далеко. Мысль о грядущем наказании
