крайнего возбуждения, о чем свидетельствовала его восставшая плоть, вид которой поразил Сьерру. В своих откровенных разговорах с подружками Сьерра часто обсуждала те или иные особенности-строения мужского тела, о которых знала чисто теоретически. И вот она впервые в жизни имела возможность во всех подробностях разглядеть мужское тело. Даже в тусклом свете луны Рэм был великолепен! Его обнаженное тело было прекрасно, пугающе прекрасно. Это потрясающее зрелище возбудило самые неудержимые эротические фантазии девушки.
Рэм между тем приближался к тому месту, где пряталась Сьерра. Испугавшись, что, обнаружив ее, он подумает, что она подглядывает за ним, девушка отползла в сторону и, к своему ужасу, попала в глубокую впадину, вырытую у самого берега нерестящимися рыбами. Сьерра почувствовала, что идет ко дну, и вода сомкнулась над ее головой.
Рэм, немного освежившийся и отвлекшийся от мыслей о Сьерре, но все еще чувствовавший сексуальное возбуждение, внезапно услышал придушенный возглас и замер на месте. Но, увидев тонкие девичьи руки, старающиеся уцепиться за воздух, и темноволосую головку, готовую вот-вот скрыться под водой, он чуть не расхохотался.
Устремившись к девушке, он в шесть прыжков преодолел разделявшее их расстояние и вытащил ее из ямы, поставив на ноги. Наглотавшаяся воды Сьерра никак не могла отдышаться. Рэм нисколько не удивился, обнаружив барахтающуюся в воде Сьерру, – он уже привык к тому, что она постоянно попадает в беду. Когда он спустился к реке и, оглянувшись вокруг, не заметил поблизости девушку, то решил, что она, вымыв посуду, вернулась в лагерь. Лес был таким густым и темным, что они вполне могли разминуться.
Рэм не знал, что ему делать: сердиться или смеяться. Но, решив, что рассердиться на девушку в этой ситуации умнее и безопаснее, он довольно грубо тряхнул ее за плечи и спросил:
– Ты подглядывала за мной, Сьерра?
Глава 8
Сьерра, которую Рэм держал за плечи, знала о том, какое желание охватило его, – в ее живот упиралась его твердая, словно камень, восставшая плоть. «Похоже, – подумала она, – он находится в этом состоянии уже давно». Несмотря на его уверения, Сьерра знала, что он неравнодушен к ней. Впрочем, как и она к нему. Видит Бог, она сопротивлялась своему желанию, пока могла, но этот невозможный человек с каждым днем становился ей все дороже.
Забыв всякий стыд, она прижалась щекой к груди Рэма и полной грудью вдохнула исходящий от него запах. Этот смешанный аромат табака, полыни и дыма костра еще больше возбудил ее. У Сьерры было такое чувство, словно вся ее жизнь, все случившееся с ней до встречи с Рэмом Хантером, было лишь прелюдией этого чудесного момента. Она сгорала от желания дотронуться до него, поцеловать его, ней страшно хотелось почувствовать в ответ его ласку и его поцелуй.
Все тело Рэма напряглось, когда он ощутил прикосновение к своей груди бархатистой щеки девушки. В его ушах зашумела кровь, в которой зажегся такой огонь желания, что Рэм застонал, словно от нестерпимой муки. Он хотел овладеть ею, ощутить на губах вкус ее кожи, он хотел утолить наконец сжигавшую его страсть.
Ценой огромных усилий Рэму удалось отстранить девушку от себя. Он понимал, что хотя бы один из них должен сохранять самообладание и присутствие духа.
– Я задал тебе вопрос, Сьерра. Ты подглядывала за мной? Сьерра судорожно сглотнула и покачала головой. Рэм внимательно вгляделся в ее лицо.
– Я знаю, чего ты хочешь, – хрипло промолвил он. – Чего мы оба хотим...
– Я... Я не уверена, что чего-то хочу... Голос Рэма звенел от напряжения.
– Поверь мне, голубка, я знаю, о чем говорю. Ты настоящая заноза, впившаяся в меня в день первой нашей встречи. Как я ни пытаюсь избавиться от этой занозы, она с каждым разом все глубже впивается в мое тело. Все, я сдаюсь, – с трудом вымолвил он и крепко сжал Сьерру в объятиях. – Пусть меня обрекут на вечную муку, но я больше не могу бороться со своей страстью. У меня нет сил.
Сьерра почувствовала, как ее лоно увлажнилось. Она была так крепко прижата к груди Рэма, что ощущала, как жесткие волосы на его груди царапают сквозь тонкую мокрую ткань сорочки ее нежную кожу, а твердая чуть подрагивавшая плоть упирается ей в живот. Девушку охватило непреодолимое желание обнять Рэма. Ее руки обвили его шею, а пальцы погрузились в его влажные русые волосы. Она запрокинула голову и встретила губами губы Рэма.
Тяжело дыша, Рэм жадно припал к губам девушки, раздвинув их дерзким языком. Прижавшись бедрами к животу Сьерры, он потерся о него восставшей плотью, чтобы хотя бы немного смягчить испытываемую им адскую боль. Пожалуй, Хантер впервые в жизни ощущал такое сильное сексуальное возбуждение. Это была всепоглощающая страсть, поистине первобытное, отчаянное, непреодолимое желание соития, грозное и всесильное, словно стихия, сметающая все на своем пути. О сохранении самообладания и хладнокровия больше не могло быть и речи.
Когда Рэм наконец прервал их затянувшийся поцелуй, Сьерра взглянула на него круглыми от изумления сияющими глазами, похожими на два серебряных доллара.
– Я не понимаю, что происходит, – честно призналась она. – И чего я хочу от тебя. Я... я никогда еще не вела себя так с мужчинами, и это пугает меня.
– Меня это пугает еще больше, я испытываю адские муки, – сказал Рэм, еле переводя дыхание, как будто он только что пробежал длинную дистанцию. – Я знаю, чего ты хочешь, дорогая, и я дам тебе это. Я хочу, чтобы ты ощутила, как великолепно все это может быть. Видит Бог, я очень долго сдерживал себя, ни одна женщина не имеет права так долго испытывать терпение мужчины. Ты привела меня в такое состояние, что я едва помню, как меня зовут. И все же я дам тебе последний шанс, у тебя еще есть время изменить свое решение. Ты можешь передумать и уйти. Говори же, пока еще не поздно!
Во рту у Сьерры пересохло от волнения. Откуда Рэм знает, чего именно она хочет, если она сама этого не знает? Его слова звучали так загадочно. И так пугающе. И так заманчиво.
Он хотел сделать с ней то, что разрешается делать лишь в супружеской постели. Может быть, Рэм предложит ей выйти за него замуж, если она разрешит ему сделать то, что он хочет? Но тут Хантер снова заговорил, и надежды Сьерры рухнули.
– Я не могу давать тебе никаких обещаний. То, что мы сейчас с тобой сделаем, мы сделаем просто так, из чистого удовольствия. Я не могу ничего предложить тебе, кроме чувственного наслаждения. Если ты надеешься на что-нибудь большее, то лучше уходи. Уходи прямо сейчас, пока не поздно.
