Конни Мейсон
Заложница страсти (Невеста Льва)
ПРОЛОГ
Зловещие кровавые пальцы появились на темном небе, предвещая новый день и новые беды. Ариана содрогнулась: картина уже являлась к ней в видениях. Даже если не прибудет посланник Вильгельма Завоевателя, она знает, чего ждать.
Девушка стояла на парапете замка (он достался ей от отца) — изящная маленькая фигурка на фоне багрового неба. Умный человек, способный предвидеть будущее, Найл Крэгмир возвел замок во французском стиле: со множеством внутренних переходов и галерей. Это выгодно отличало его от устремленных ввысь каменных башен замков английских баронов. Такая конструкция имела явные преимущества перед другими крепостями, расположенными на пограничных землях Нортумбрии. Время было смутное, неспокойное. Ариана вглядывалась в зловещую багряную даль, а сердце замирало от предчувствия неминуемой беды. Получив известие о гибели отца и трех братьев, сложивших головы в битве при Гастингсе, она поняла, что этот день придет. Одержав победу, Вильгельм, не теряя времени, отобрал замки и земли у саксонских баронов. Он подарил их норманнским рыцарям, сражавшимся на его стороне. До последнего времени его жадные руки не касались Нортумбрии, но теперь Проклятый Завоеватель добрался и до северных владений.
— Он приближается! Норманнский Лев приближается! — раздался встревоженный голос Кина, сенешаля Арианы, находившегося неподалеку от хозяйки.
Девушка, вздрогнув, резко повернулась, и водопад пепельно-серебристых волос заструился по плечам. Прищурив зеленые глаза, она разглядывала ненавистного посланника, появившегося из багровой зари. Он, сидя верхом на огромном черном жеребце, приближался к замершему в ожидании неминуемой беды Крэгмиру, словно слуга дьявола. Внезапно небо разверзлось, и первый луч солнца упал на его бронзовый шлем. Яркое сияние едва не ослепило девушку. — Смотрите, он привел с собой целое войско.
Ариана нахмурилась. Ее верный сенешаль нисколько не преувеличивал: за Лайоном скакало множество рыцарей и наемников, облаченных в боевые доспехи. Солнечный луч, игравший на металле, больно резал глаза. Девушка подавила возглас негодования, и спазм сдавил горло. Неужели он действительно считает, что четырнадцатилетняя хозяйка Крэгмира способна оказать достойное сопротивление?
С лихорадочно бьющимся сердцем она наблюдала за приближением этого свирепого воина, которого так высоко ценил Завоеватель. Разве кому-нибудь другому отдал бы Вильгельм одно из богатейших поместий в этих краях? Бронзовый шлем скрывал лицо рыцаря, на кожаную рубашку была надета длинная кольчуга. В левой руке мужчина держал овальный стальной щит, такой тяжелый и громоздкий, что воин попытался облегчить его, привязав к нему кожаный ремень и перекинув его через плечо. Из сумки, притороченной к седлу, торчала пара семифутовых копий со стальными наконечниками. В правой руке рыцаря находился большой обоюдоострый меч, та кой огромный и тяжелый, что только очень сильный человек мог удержать его. В демонстрации силы в любом случае не было необходимости.
— Он сеет страх, не так ли, миледи? — Ариана вздрогнула от неожиданности, когда колдунья Надия внезапно выросла за ее спиной. — Говорят, он такой же незаконнорожденный, как и его хозяин Вильгельм. Несмотря на молодость — ему только двадцать два года, — Лайон так же искусен на поле брани, как и Вильгельм Завоеватель, и так же храбр. Когда ему было восемнадцать лет, он спас жизнь королю. Норманнский Лев заслужил свой титул беззаветной храбростью и отвагой, чем немногие при дворе Завоевателя могут похвастаться.
— Очень жаль, что его не убили в бою, — печально проговорила Ариана. — Крэгмир мой, и Вильгельм не имеет права отбирать его у меня и отдавать кому бы то ни было.
— Ты еще ребенок и не можешь как следует защитить замок от северных соседей. Король Шотландии уже давно положил глаз на Нортумбрию. У Малькольма не дрогнет рука взять Крэгмир силой у беззащитной девочки.
Ариана подозрительно взглянула на колдунью:
— На чьей ты стороне, Надия? И что ты делаешь здесь? Я что-то не припомню, чтобы посылала за тобой в твою лесную лачугу. Возможно, великий лорд Лайон Норманнский не потерпит, чтобы в его новых владениях жила колдунья.
Девушка не хотела обидеть старушку, но взять слова обратно уже не могла. Ей давно было известно о связи Надии с потусторонними силами. Колдунья жила в лесу и беспрепятственно проходила через ворота замка. Женщины постоянно просили у нее совета, если не могли понести и если, наоборот, возникала угроза появления нежеланного ребенка. Надия много знала о белой и черной магии. Поговаривали, что она могла наслать проклятия, повергавшие людей в вечное забвение.
Ариана прекрасно понимала, что слухи сильно преувеличены, но уже давно стала уважать старую женщину за знание трав. Ее мастерство и глубокие познания в знахарстве спасли не одну жизнь. Девушка научилась от Надии многому. Колдунья входила в число тех немногих, кто знал об особом даре хозяйки Крэгмира — видеть знамения.
С раннего детства проявились способности Арианы, и она тщательно их скрывала по понятным причинам. Об этом знали мать и Надия. Матушка перед смертью советовала дочери никому не говорить о своем даре, ибо злые языки всегда могут назвать ее ведьмой, и Ариана навсегда запомнила слова матери.
— Великий лорд Лайон Норманнский никого не боится, в том числе и колдунью из Крэгмира, — возразила Надия. — Нет, Ариана, я здесь затем, чтобы защитить тебя от огромного зверя. Посмотри сама, — женщина костлявым пальцем указала на быстро приближающегося всадника в сверкающих доспехах. — Недаром его прозвали Львом, разве нет?
Владелица замка смотрела на воина с возрастающим отчаянием. Ему действительно дали очень удачное прозвище: он напоминал хищника. Лайон гордо восседал в седле, глядя на окружающих с нескрываемым презрением, словно царь зверей. Шлем закрывал его лицо, скорее всего свирепое и испещренное шрамами, полученными в сражениях.
Лайон Норманнский подъехал к воротам Крэгмира и остановился, одобрительно осматривая крепость, теперь принадлежащую ему. Замок, построенный на холме, был окружен со всех сторон рвом, наполненным водой. В Нормандии такие укрепления строились уже давно, а вот для Англии они большая редкость. Если бы он не спас жизнь Вильгельму Завоевателю в одной из битв при Мейне, такого щедрого подарка не видать бы ему никогда в жизни. Являясь незаконнорожденным, Лайон и мечтать не мог о женитьбе на богатой наследнице, не говоря уже о владении роскошным замком. Пятно незаконнорожденности наложило свой отпечаток на жизнь и характер этого человека, наполнило его душу печалью и ожесточило сердце.
Окинув замок взглядом, Лайон понял, что он очень хорошо укреплен и защищен от нападения мародеров с севера. Крэгмир располагался в обширной долине, по которой протекала река Хамбер. В главную башню можно было попасть только через подъемный мост, внизу находились башни поменьше с узкими бойницами. Рыцарь с удовлетворением подумал, что замок практически неприступен для нападавших. Любимцу Завоевателя уже довелось проехать через деревни, принадлежащие хозяйке Крэгмира. Народ, живущий в них, явно не бедствовал. Лайон, подняв голову, прищурился: с парапета главной башни на него смотрела девушка с печальным бледным лицом. Мужчина медленно наклонил голову, приветствуя хозяйку и сдерживая норовистого коня. Через мгновение девушка уже исчезла. Натянув поводья, норманн повернул скакуна к подъемному мосту и, сняв шлем, стал ждать, когда тот опустят.
Солнце, отражаясь от бронзового шлема, играло в его иссиня-черных волосах и слепило глаза.
Кин, сенешаль Арианы, повернувшись к хозяйке, вопросительно поднял брови: — Миледи?
— Да, — поморщившись, печально проговорила девушка, — опустите подъемный мост. Я спущусь вниз, чтобы поприветствовать нового лорда Крэгмира, хотя я предпочла бы вонзить кинжал в его сердце.
— Берегись, Ариана, берегись, — проскрежетала Надия, и в ее голосе слышалась мудрость веков. — Лайон вовсе не такой, как твои отец и братья, любившие и уважавшие тебя. Он — преданный друг Завоевателя, никогда не забывай об этом. И он всегда и во всем будет повиноваться Вильгельму. Не перечь ему и не зли его.
— Я сделаю то, что должна, — твердо сказала Ариана с мудростью, не свойственной ее юным годам. —
