наша жизнь будет полна невзгод и опасностей. У меня будет гораздо легче на душе, если я буду знать, что вы оба в безопасности. Омар согласился оставить Ленору приглядывать за тобой.
Потом он поцеловал ее, и Кристу охватило отчаяние, которое могло сравниться лишь с тем всепоглощающим горем, которое она испытала, когда Абдулла приговорил ее возлюбленного к пожизненному рабству.
В Лондоне уже вступила в свои права настоящая зима, но первый месяц после возвращения оказался для Кристы не слишком тяжелым, Марк, как и обещал, написал своей домоправительнице миссис Бен-тон. Когда Криста вручила ей письмо, миссис Бен-тон приняла ее с распростертыми объятиями, да и все слуги были счастливы приветствовать новую хозяйку и относились к ней с нежной заботой и теплотой. Вдобавок Криста очень часто виделась со своими близкими, что скрашивало ее одиночество.
Леди Хортон была несказанно счастлива, что будет присутствовать при рождении ребенка. Сэру Уэсли доверили высокий пост в Лондоне, что очень обрадовало его жену — ведь они так долго прожили вдали от горячо любимой родины.
Еще одно письмо Марка предназначалось для сэра Питера Трентона. В нем он сообщал о своей женитьбе на Кристе и просил старого друга обеспечить Кристе положение в обществе, приличествующее ее герцогскому сану. Сэр Питер отнесся к поручению с полной серьезностью и сразу же нанес визит Кристе. Они подружились, а скоро каминная полка Кристы была завалена визитными карточками и приглашениями, но из-за беременности она выезжала нечасто. Тем не менее предусмотрительность Марка позволила ей безболезненно войти в общество, а ее высокое положение заставило сплетников прикусить языки.
С самого приезда в Лондон Кристу не покидала мысль, что Уиллоу Лэнгтри никогда не перестанет вмешиваться в ее жизнь, но скоро она узнала, что Уиллоу больше не представляет опасности ни для нее самой, ни для Марка. Сэр Питер рассказал ей, что Уиллоу проиграла процесс и потеряла наследство, которое qua должна была получить после смерти мужа. Поскольку эта женщина была совершенно не способна ни в чем себя ограничивать и не могла прожить на собственные небольшие средства, ей пришлось срочно выйти замуж за стареющего графа, который сразу после свадьбы увез ее в свое удаленное поместье, где они жили в строгом уединении. Криста хорошо представляла себе, что должна была чувствовать леди Лэнгтри, оказавшись в подобном положении, и почти сочувствовала ей. Она знала, что Уиллоу всегда ненавидела тихую скромную жизнь и, без сомнения, страдала от отсутствия развлечений, которыми была полна ее жизнь в Лондоне.
Прошло уже полтора месяца со дня отъезда Марка. Криста с Ленорой каждый день ждали возвращения мужей. Услыхав стук лошадиных копыт на улице, они спешили к окну, и каждый раз их постигало жестокое разочарование. К концу второго месяца Криста уже была уверена, что с Марком случилось что-то ужасное, и, если бы не приближавшиеся роды, она бросилась бы на его поиски. Ленора и родители как могли старались поддержать ее, укрепить ее дух, но ничто не могло отвлечь Кристу от мрачных мыслей.
В ветреный февральский день Майкл Марк Кэррингтон появился на свет, крича во всю силу своих хорошо развитых легких, в присутствии врача, Леноры, леди Хортон и миссис Бентон. На весах он потянул семь фунтов, пушок, покрывавший его головку, оттенком немного напоминал темные волосы отца, а бессмысленные голубые глазенки ничем не отличались от глаз других младенцев.
Криста неплохо справилась с тяжелым испытанием, и в этом ей очень помогла Ленора, которая за время жизни в неволе научилась пользоваться в подобных случаях целебными травами и другими восточными средствами. По счастью, Майкл был не слишком крупным младенцем, иначе исход родов мог бы оказаться не столь благоприятным. Но Криста на удивление хорошо перенесла беременность и роды, несмотря на свое хрупкое телосложение. Единственное, что ее печалило, — это отсутствие Марка, который так и не смог стать свидетелем счастливого события. Неужели его обещание ничего для него не значило?
Суровая зима сменилась мягкой весной. Майкл постепенно превращался в смышленого мальчонку, и Криста, которая с восторгом наблюдала за сыном, не могла не думать, как много теряет Марк. Его не было уже четыре месяца. Как он мог забыть, что его ждут жена и ребенок?
Сэр Питер по-прежнему был частым гостем в ее доме. Ему, как никому другому, удавалось развеселить ее рассказами о студенческих проделках Марка и его друзей. Но стоило ему уйти, и Кристу вновь охватывала тоска.
Не требовалось большого воображения, чтобы представить себе, что случилось с Марком. Как только Абдуллу свергли, Марк вошел в роль принца Ахмеда, бея Константины. Чем больше времени проходило, тем больше росла ее уверенность в том, что Марк и не собирался возвращаться. Все его обещания были лишь пустыми словами, и, по всей видимости, власть значила для него больше, чем жена и ребенок. А почему бы и нет? Ведь гарем Абдуллы был полон молоденьких девушек, куда более красивых, чем она.
Когда стало совсем тепло, Криста стала подумывать о том, чтобы покинуть Лондон. Ей хотелось, чтобы маленький Майкл мог дышать чистым деревенским воздухом. Посоветовавшись с родителями, она переехала в поместье Мальборо, которое находилось всего в нескольких часах езды от Лондона.
Она с радостью бросилась в омут хозяйственных дел — огромный дом нуждался в ремонте и обновлении, — и дни потекли за днями, однообразные и полные повседневных забот. Иногда Кристу навещал сэр Питер, и, уезжая, он каждый раз проклинал Марка за то, что тот принес ей так много горя. Проводив гостя, Криста снова замыкалась в своем тесном мирке, где не существовало никого, кроме нее и ребенка. Если она не может получить Марка, то никто другой ей не нужен. Она проведет остаток жизни в деревне со своей маленькой семьей. И довольно с нее любви. Любовь несет с собой слишком много боли.
Криста лежала под яблоней и думала о том, что фруктовый сад в золотой летний день — самое лучшее место для того, чтобы укрыться на час-другой от будничной суеты и немного отдохнуть. У нее была кормилица по имени Мэгги, которую наняли в соседней деревне, чтобы присматривать за малышом, но Криста предпочитала воспитывать Майкла сама и очень редко позволяла себе выкроить немного времени для отдыха в одиночестве.
Как и всегда, когда она оставалась одна, мысли Кристы устремились к Марку. Она вспоминала все, что их связывало, все, что они пережили вплоть до того часа, когда судьба разлучила их. Ее охватило ощущение безнадежности, в горле образовался комок, который она никак не могла проглотить. Она закрыла глаза, и перед ее внутренним взором предстал образ возлюбленного — дерзкое и гордое выражение бронзового лица, зеленые глаза, яркие и блестящие, как два изумруда, стройное тело, кошачья грация движений. Она вплоть до мельчайших подробностей вспоминала, как они любили друг друга, его страсть, которая заставляла трепетать ее тело и воспламеняла душу. Она словно воочию видела ямку на его подбородке, сильные нежные руки, умеющие творить чудеса. Все глубже погружаясь в дремоту, она слышала его глубокий звучный голос. Этот голос звучал в ее душе, он был полон нежности и заботы, навевал память о том, что она испытывала в объятиях Марка. Потом вопреки всякой логике тот же голос произнес:
— Проснись, любовь моя.
«Нет!» — раздался отчаянный крик ее сердца.
Почему даже во сне она должна страдать от разлуки с ним?
— Криста, я едва не лишился рассудка, когда добрался до Лондона и понял, что тебя там нет. Слава Аллаху, миссис Бентон сказала, что ты в деревне.
Криста медленно открыла глаза, боясь, что сон развеется и он исчезнет.
— Марк? — прошептала она, и на ее лице недоверчивое выражение сменилось выражением глубочайшего изумления. — Неужели это ты?
Марк опустился рядом с ней на колени, жадно пожирая взглядом ее хрупкую фигурку, совершенство которой нисколько не нарушило материнство, восхищаясь ее красотой и мягкими грациозными движениями.
— Разве я не говорил тебе, что обязательно вернусь? — полным нежности голосом произнес Марк. — Прости, что я задержался, но с этим ничего нельзя было поделать.
Криста так стремительно бросилась к нему в объятия, что они оба упали на траву. Она плакала и смеялась одновременно, снова и снова повторяя его имя.
— Я думала, ты забыл нас.
— Забыть тебя и ребенка? Как ты могла такое подумать? Я никогда не даю обещаний, которые не собираюсь сдержать. Ты знаешь, я уже видел наше го сына. Я зашел в дом, и Ленора мне его показала. Он
