— Я имел в виду вашу мачеху, эту вдовушку-герцогиню…
— Никакая она не герцогиня. Джек прищурился.
— Я не знаю, какую игру вы затеяли с вашей мачехой, но она наняла меня для одного дела, я его выполнил и хочу, чтобы мне заплатили. Насколько мне известно, еще кое-кто, кроме Винтеров, интересуется нашей маленькой пленницей. И я знаю, кто именно.
Рейли сделалось не по себе, когда до него дошел смысл сказанного. Лавиния наняла этого человека, чтобы упрятать мисс Марагон в подземелье Ньюгейта. Рейли, конечно, догадывался, что мачеха способна на подлость, но никак не ожидал от нее подобной жестокости.
Он решил сделать вид, что ему известны планы Лавинии. Так он рассчитывал побольше выведать у незнакомца.
— Так вы поместили мисс Марагон в Ньюгейт?
— Вообще-то ваша мачеха снабдила нас другими инструкциями, ваша светлость. Я не стал убивать девчонку, как было приказано, но упрятал ее туда, где ее никто не найдет, а это одно и то же. Я хочу получить то, что мне причитается, и больше вы обо мне не услышите.
Рейли едва сдерживал ярость. Этого человека следовало бы немедленно сдать в полицию, однако в этом случае отыскать Кэссиди Марагон не представлялось возможным. Поэтому Рейли ничем не выдал своего гнева и заговорил как ни в чем не бывало:
— А вы хорошо знакомы с моей мачехой?
Джек кивнул.
— У нас с ней договор, — сказал он. — Когда ей нужно кого-нибудь убрать, я всегда к ее услугам.
— Так она нанимала вас и раньше? — мгновенно спросил Рейли.
Джек подозрительно нахмурился.
— Я этого не говорил.
— Итак, моя мачеха пожелала, чтобы мисс Марагон умерла, и вы взялись это устроить?
— Только не за те деньги, которые посулила ваша мачеха, — усмехнулся Джек. — Если вы хотите, чтобы мы убрали девчонку, это будет стоить немного дороже, — он задумчиво потер подбородок. — Честно говоря, я тоже думаю, что ей лучше умереть, чем находиться в этом аду, — признался он.
Испугавшись, что не совладает с собой и бросится на незнакомца, Рейли убрал руки за спину.
— Итак, вместо того, чтобы… убить мисс Марагон, вы упрятали ее в Ньюгейт. Но в этом случае вы должны были воспользоваться чьей-то помощью.
— Если вы нанимаете Джека Бейля, он обо всем позаботится! — вырвалось у Джека. — Но я не уверен, что она все еще там. Понимаете, тюремщик, который должен был ее охранять, собирался продать ее в бордель. Не думаю, что он успел это сделать, поскольку на следующее утро его нашли мертвым. С ножом в сердце.
Рейли хотелось вышибить из негодяя дух, однако нужно было сохранять спокойствие, чтобы узнать побольше.
— Если бы я захотел взглянуть на нее, я бы мог попасть в Ньюгейт?
— Если вы хотите быть уверены, что она не встанет у вас на пути, то можете быть на этот счет совершенно спокойны. Она неженка и долго там не протянет. Может быть, ее уже нет в живых.
— Это вы послали записку тетушке мисс Марагон, леди Мэри?
Джек отвел взгляд.
— Понимаете, — пробормотал он, — я ужасно разозлился на вашу мать, то есть на вашу мачеху за то, что она отказывается платить. Конечно, отправлять письмо не стоило, мне нужно было явиться прямо к вам… Но этой леди неизвестно, где находится ее племянница. Насчет этого можете быть спокойны, — Джек искоса взглянул на Рейли и добавил: — В том случае, конечно, если потрудитесь немного раскошелиться!
— И сколько же моя… мачеха обещала вам?
— Сто фунтов. Когда мой брат встретился с ней, она заявила, что сейчас у нее нет денег. Сами понимаете, как мы разозлились…
Рейли с отвращением посмотрел на Джека.
— А как вы догадались, что эта женщина моя мачеха, ведь она не назвала вам своего имени?
— Джек не такой простофиля, как может кое-кому показаться! Даже если она не назвалась, у меня есть средства узнать, кто она такая. И я рад, что выследил ее. Благодаря этому я смог прийти к вам за деньгами.
— Я тоже рад, что вы пришли ко мне, — сказал Рейли и, отперев ящик, выложил на стол несколько золотых монет.
Потом он протянул деньги Джеку.
— Я заплачу вам еще пятьдесят фунтов сверху, — сказал Рейли, — если вы, когда моя мачеха снова обратится к вам с подобным поручением, немедленно сообщите мне об этом.
Джек расплылся в улыбке.
— Само собой, ваша светлость! — заверил он. — Иметь дело с таким порядочным джентльменом, как вы, одно удовольствие.
Рейли открыл дверь и шепнул Амброузу:
— Проводите этого господина, а затем возвращайтесь сюда. Мне потребуется ваша помощь. Нужно немедленно заложить экипаж.
Глава 14
Однажды, когда через окошко в железной двери передали ежедневную баланду, Кэссиди почувствовала, что у нее нет сил даже есть.
Она поднесла миску с похлебкой ко рту, но варево стекало у нее по подбородку, проливаясь на пол. Нужно было во что бы то ни стало набраться сил, и Кэссиди заставила себя съесть остатки и даже облизала миску.
Ни о каких правилах хорошего тона нечего было и вспоминать. Она превратилась в дикое животное, которое заперли в клетке. Единственным ее стремлением было выжить.
Вдруг в замке заскрежетал ключ и дверь отворилась. Кэссиди прижалась к стене, со страхом ожидая дальнейшего. Яркий свет лампы ослепил ее. Через несколько мновении глаза привыкли к свету, и она увидела двух надзирателей. Когда девушка убедилась, что нет того страшного грязного громилы, который запер ее здесь, из груди вырвался вздох облегчения.
— Интересно, за какое преступление эту девчонку законопатили в эту яму? — сказал один из мужчин. — У нее жалкий вид, правда?
Кэссиди пробежала рукой по волосам. Ее всегда называли красивой, а теперь этот мужчина назвал ее жалкой. Когда ее похитили, на ней было ее любимое зеленое платье. Теперь оно сделалось таким грязным, что трудно было даже догадаться о его первоначальном цвете.
— У нас с тобой проблемы, девушка, — продолжал мужчина. — Мы не знаем, кто ты такая и кто заточил тебя в камеру. По нашим спискам тебя вообще не существует.
Кэссиди разбирала пальцами спутанные волосы. Она была слишком смущена, чтобы отвечать, и только покачала головой.
— Если Том Брунсон и знал, кто ты такая, то унес это с собой в могилу.
Кэссиди при этих словах вновь испытала облегчение. Эти люди говорят, что Брунсон мертв? Так вот почему он не вернулся, чтобы мучить ее…
— Она совсем плоха и, если мы не заберем ее отсюда, может умереть, — заметил второй надзиратель. — До тех пор, пока мы не выясним, кто она такая, я переведу ее в женскую камеру.
Кэссиди пыталась понять, о чем говорят эти мужчины. Почему они решили, что она может умереть? Разве она больна? Она хотела подняться, но не могла удержаться на ногах.
Один из надзирателей снял с нее цепи, которые со звоном упали на каменный пол. Кэссиди потерла израненные запястья. У нее в сердце затеплилась надежда. Может быть, они освободят ее?
— Как тебя зовут, девушка? — спросил у нее надзиратель. — Советую тебе не врать!
— Кэссиди Марагон, — с трудом проговорила она, и он записал ее имя в свою книгу. — Я попала сюда по ошибке. Я не сделала ничего дурного. Пожалуйста, выпустите меня отсюда!
Надзиратели расхохотались.
