Кэссиди заметила, что герцог красив, а его взгляд буквально завораживает. Скорее всего он привык к тому, что женщины повинуются ему с полуслова… Но что ему нужно от нее?
— Злодеи может иметь приятную наружность, но он все равно остается злодеем, — сказала она после долгой паузы.
Внезапно его глаза весело заблестели.
— Так вы находите мою наружность приятной?
— Под красивой внешностью может скрываться черная душа! — выпалила Кэссиди.
— А что, если бы я предложил вам попробовать исправить мои недостатки, мисс Марагон? — улыбнулся он.
— Я бы предложила вам обратиться к кому-нибудь другому. К тому, кому не безразличны ваши недостатки. Что касается меня, то мне нет дела до вашей души. Рейли заметил, что его вопрос задел ее за живое.
— Однако я все же рискну сделать вам это предложение, — сказал он. — Тем более что я собирался просить вашей руки.
Кэссиди обомлела.
— Что вы сказали?! — воскликнула она., ей показалась, что она ослышалась.
Рейли встал. Он был так высок, что ей пришлось слегка запрокинуть голову, чтобы взглянуть ему прямо в глаза.
— Я прекрасно сознаю, что мне не следовало бы так спешить и что я могу показаться вам смешным, — начал он, — но у меня нет времени на церемонии и ухаживания. Я очень занят делами своего загородного имения… — он чувствовал, что поступает опрометчиво, но уже не мог остановиться и продолжал говорить: — И я хочу сделать вам предложение, мисс Марагон, выйти за меня замуж…
— Я что, похожа на сумасшедшую? — удивилась Кэссиди. — Да как вы только осмелились предложить мне подобное?! — возмутилась она.
Удивленное выражение на лице Рейли уступило место смущению.
— Мне казалось, что это скорее комплимент, чем оскорбление, — пробормотал он.
— Наверное, вы думали, что, женившись на мне, заставите меня молчать и свет не узнает о преступлениях вашего брата?
Герцог присел в кресло около нее.
— Я и сам считаю его негодяем.
Кэссиди отвернулась, пытаясь побороть рыдания, которые готовы были вырваться из ее груди.
— Вы говорили, что уйдете, если я вас об этом попрошу, — с трудом проговорила она. — Так вот я вас прошу — уйдите! Я больше никогда не хочу вас видеть!
Рейли переполняла жалость к этой девушке. Она казалась ему такой маленькой и беззащитной. Он чувствовал себя глубоко виноватым в том, что с ней произошло, — ведь именно его семья заставила ее так страдать. Ему хотелось защищать ее, заботиться о ней.
Он хотел взять ее за руку, но решил, что этот жест может напугать ее.
— Я прошу дать мне еще минуту, чтобы я мог еще кое-что объяснить!
Кэссиди окинула его ледяным взглядом.
— Нам не о чем больше говорить, — заявила она, — и ваше предложение неприемлемо. Как только вы могли подумать, что я соглашусь выйти замуж за человека, брат которого самым подлым образом соблазнил мою сестру и бросил ее в тот момент, когда она больше всего в нем нуждалась?
Рейли мужественно выдержал взгляд Кэссиди и немного помедлил, обдумывая ее слова. Разве можно допустить, что Хью женился на Абигейл Марагон и об этом не знали ни Лавиния, ни он, Рейли? И леди Мэри, и, по-видимому, мисс Марагон считали именно так.
— Что говорила вам сестра? — спросил Рейли.
— Умирая, сестра просила меня отвезти ребенка герцогу Равенуорту, своему мужу. Поскольку вы герцог, я и приняла вас за ее супруга в тот злополучный день.
Рейли охватила ярость. Так, значит, Хью снова принялся за свои старые мерзости — он соблазняет девушек, прикрываясь титулом, который ему не принадлежит!
— Поверьте хотя бы тому, — горячо произнес он, — что честь моей семьи для меня священна. Единственное, чего я желаю, это вернуть ваше уважение к фамилии Винтер!
Сама не понимая почему, Кэссиди поверила, что он говорит искренне.
— Это правда, что вы сражались под Ватерлоо? — поинтересовалась она.
— Да, мисс Марагон. Пять лет я был за границей и только недавно возвратился…
— Вы не в силах вычеркнуть у меня из памяти страшные тюремные ночи на соломенном тюфяке, который кишел насекомыми. Вы не можете заставить меня забыть ужасное варево, которое мне приходилось есть. Вы не в силах вычеркнуть у меня из памяти ужас и отчаяние, которые я тогда чувствовала… А также многое другое. Нет, ваша светлость, предложением жениться на мне вы не исправите того, что было. И я не хочу иметь к вашей семье ни малейшего отношения!
Рейли не мог найти слов, чтобы успокоить несчастную девушку, и его сердце болезненно сжалось.
— Увы, я не в состоянии ни смягчить ваши страдания, ни избавить вас от ужасных воспоминаний, — кивнул он. — Но, мисс Марагон, мы тем не менее крепко связаны — желаем мы того или нет…
— Ошибаетесь, ваша светлость, между нами нет ничего общего! — запальчиво воскликнула Кэссиди.
— Вы не правы, — мягко продолжал Рейли. — Ребенок моего брата и вашей сестры и есть эта связь. Вы задумывались о будущем, которое ожидает малышку? Кэссиди напряженно выпрямилась в кресле.
— Так вы угрожаете мне?
— Да нет же, нет! — проворчал он. — Я лишь хотел сказать, что если бы мы поженились, то у нее была бы нормальная семья.
— Но я не хочу выходить за вас замуж. С какой стати? Я до сих пор не уверена в том, что вы не были замешаны в моем похищении!
Рейли устал защищаться.
— Буду с вами совершенно искренен, мисс Марагон. Вас похитили двое мужчин, которых наняла моя мачеха. Она полагала, что вы Абигеил Маратом, и рассчитывала таким образом избавить своего сына от нежелательного брака.
— Как она могла решиться на подобное? — изумилась Кэссиди. — Вы себе не представляете, что…
— Уверен, мы не в состоянии предвидеть, что еще взбредет ей в голову, — мрачно заметил Рейли. — Но хочу вас уверить, что больше она не принят зла ни вам, ни ребенку. Отныне вы оба не представляете для нее никакого интереса.
— Я никогда не соглашусь выйти за вас замуж ради того, чтобы успокоить вашу совесть.
— Я надеялся, что вы воспримете мое предложение иначе.
— У меня есть более высокие цели в жизни, ваша светлость, чем брак без любви, — заявила она, сверкнув глазами. — И у меня тоже есть гордость. Пусть Марагоны не так богаты и могущественны, как Винтеры, но эта фамилия ничем себя не запятнала!
— Я это знаю, — кивнул Рейли. — Неужели вы думаете, что я просил бы вашей руки, если бы был о вас другого мнения? Даже чувство вины не заставило бы меня передать титул герцогини недостойной женщине!
Кэссидн горько рассмеялась.
— Но я вынуждена отказаться от подобной чести!
— Прошу вас, подумайте, какую пользу принесет наш союз вашей маленькой племяннице! Если бы вы согласились на мое предложение, то малышка приобрела бы такое состояние и титул, что никто бы не посмел смотреть на нее свысока!
Кэссиди ответила ему гордым взглядом.
— Мне не нужны ваши деньги. Я сама смогу о ней позаботиться.
— Значит, «нет» — ваше последнее слово? Внезапно Кэссиди вспомнила о том, что сделал с ней грязный тюремщик, когда она находилась без сознания, и задрожала от ужаса. Теперь она никогда не сможет выйти замуж за порядочного человека. И уже, конечно, не за такого высокомерного господина, как этот!
— Теперь я хочу, чтобы вы ушли, ваша светлость, — сказала она, избежав конкретного ответа на его
