ожидалось.
— Всё когда-нибудь проходит, — заключил Унэн и довольно улыбнулся.
— Ну что, пора собираться? — спросил Бревин. — Не век же нам сидеть здесь. Жаль, Крепость сильно пострадала от пожара. И ничего спасти не удалось…
— Ну, это как сказать, — возразил монах. — Кому удалось, а кому и нет. Вот, возьми, — и протянул шантирцу тяжёлый знак княжеской власти, тщательно начищенный и сверкающий. — Два вечера старался. Надеюсь, что ты оценишь.
— Спасибо, — голос Бревина дрогнул. Он держал знак на ладони и оглядывал своих друзей. — Ну что, покончим с некоторыми формальностями? Есть у кого-нибудь возражения?
— Нет, — Коллаис взяла Ользана за руку и шагнула вперёд. — Кстати. Позвольте вас представить. Бревин Шаальтар, мой брат, — указала она Ользану. — Ользан из Камней Меорна, мой супруг.
XV
— Супруг? — глаза Бревина округлились и рука со знаком замерла в воздухе. — Интересно, когда вы успели?
Сестра его молча протянула руку — на ней был перстень, некогда принадлежавший их матери. Брат её озадаченно покачал головой.
— Ну ладно, — сестра взяла из рук брата едва не выпавший символ и одела ему на шею. — Долгого и благословенного правления князю Шантира!
Раздались восторженные крики и рукоплескания.
— Не знаю, огорчаться или радоваться, — Бревин обвёл взглядом горы и задержался на столбе дыма, поднимавшимся над Шантром. — Страна разорена, вот-вот война, замок почти разрушен… Здорово мы тут повеселились!
— Риви! — сестра укоризненно нахмурилась.
— Виноват. И, между прочим… — он оживился. — Выходит, что барон смертельно оскорбил сестру князя?
— Выходит, что так, — ответила сестра.
— Ну что же, — Бревин усмехнулся. — По соглашению, подписанному Ролданом пять веков тому назад, барону придётся обменять государство на свою жизнь. Если, конечно, он ей дорожит. Выходит, что и тебе, Олли, кое-что достанется…
— Ну уж нет, — Ользан выставил перед собой руку ладонью вперёд. — Я не правитель. Я художник. Если только Лаис… — он взглянул на свою супругу.
Та отрицательно покачала головой и улыбнулась.
— Ладно, — Бревин снисходительно махнул рукой. — Вернём Ролдан Шантиру. Лишняя провинция никогда не помешает.
— Верно, — Унэн приблизился к ним, потирая руки. — Значит, свадьба? Слушайте, это превосходно! Прекрасное завершение столь мрачных событий. Итак, я предлагаю — отправляемся ко мне в монастырь, и отпразднуем там. Ух, и погуляем!
— А это уместно? — поинтересовалась смутившаяся Коллаис. — Всё-таки монастырь…
— Дорогая моя, кто из нас настоятель? — сладким голосом спросил Унэн. — Если я говорю, что можно — значит можно. Вдобавок, отмечать такое событие на руинах собственного дворца не очень весело.
— Ну что же, — Бревин оглянулся на шатры. — Может, сначала собраться?
— О вещах не беспокойся, — монах махнул рукой. — Нашёл время думать о подобных мелочах. Дай- ка мне жезл, и…
Лёгкий шорох послышался справа от них — он донёсся со стороны обрыва.
Кошачий силуэт скользнул к холмику и застыл там. Некоторое время чёрная горная львица молча смотрела на людей, затем прижалась к земле и из травы поднялась Лемори, такая же спокойная и невозмутимая. Глаза её полыхнули зелёным огнём.
Превращение произвело на шантирцев огромное впечатление. Бревин по привычке потянулся к мечу, но монах поймал его за руку.
Мирацу приблизилась к людям — встав шагах в десяти от них и что-то сказала Ользану, прижав руки к груди. Тот оглянулся, задумчиво почёсывая затылок.
— Она хочет пойти с нами, — пояснил он.
Все обменялись недоумёнными взглядами. Кроме Унэна. У того на лице было написано удовлетворение.
Неожиданно для всех, Коллаис сделала шаг навстречу Лемори и спросила:
—
Больше всех поразился Ользан. Он сделал шаг назад и оглянулся на остальных.
— А они друг друга стоят, — шепнул монах и ткнул оцепеневшего шантирца в бок кулаком.
Мирацу удивлённо посмотрела на девушку и подошла к ней. Взяла осторожно за руку и отвела в сторонку. После чего принялась тихо говорить с ней — один раз прижав кулак к груди и указав глазами на Ользана.
Не выпуская чёрную мягкую ладонь из своей, Коллаис повернулась к Ользану.
— Интересно, когда ты успел? — спросила она озадаченно, и едва заметные нотки ревности скользнули в её голосе.
Ользан смущённо развёл руками.
— Здорово! — воскликнул Унэн и захохотал. — Первая семейная сцена! Ну вот, теперь у вас всё, как полагается!
Коллаис и Лемори говорили ещё несколько минут, после чего рука об руку вернулись ко всем остальным.
— Ну что же, идём все вместе, — заявила девушка, глядя на художника прищуренными глазами.
— О чём это вы говорили? — спросил тот с любопытством.
— О том, что за тобой нужен глаз да глаз, — ответила Коллаис и засмеялась. — Наши секреты тебя не касаются, верно?
Она посмотрела на Лемори и та тоже улыбнулась, прищурив глаза.
— Лаис, — отозвался её брат, выглядевший несколько смущённо. — Не могла бы ты попросить её… одеться, что ли? Как-то не очень удобно.
Коллаис вновь отошла с мирацу в сторону и что-то шепнула той на ухо. Удивление пробежало по чёрному лицу и Лемори, подумав, что-то спросила. Помедлив, Коллаис кивнула.
Мирацу отступила на шаг, подняла руки и осторожно провела по волосам девушки… по лицу… по одежде. Затем прижала руки к плечам и присела. Туман потёк над ней и рассеялся. С земли поднялась вторая Коллаис — только медальон не висел у неё на шее.
— Отлично! — похлопал в ладони Унэн и спросил. — Олли, ты не боишься, что как-нибудь их перепутаешь?
Две пары глаз посмотрели на монаха — серые и зелёные. Тот растерянно моргнул.
— Понятно, — кивнул он. — Не перепутаешь. Везёт тебе, Олли — такая красавица, да ещё в двух экземплярах!
— Пусть не радуется, — ухмыльнулся Бревин. — Хлопот будет гораздо больше, чем вдвое.
Две шантирки засмеялись. А вот смеются они одинаково, поразился Бревин.
— Ну что, пошли? — вздохнул Ользан и, встав между двух Коллаис, взял их под руки. Ему не нужно было глядеть в глаза, чтобы определить, кто из них кто. Кисть, что нежно сжимала его левую руку, таила в себе могучую силу, которую ничто не могло скрыть.
Сколько, интересно, я дал обещаний? — подумал художник, ведя их обеих к Унэну. Неужели так живут все — половину жизни накапливают долги, а потом пытаются их вернуть?
