детства.
Поэтому ради отчима и матери, которых не стало пять лет назад, девушка сделала все возможное, чтобы достойно занять их место в жизни и продолжить семейный бизнес вместе со своими сводными братом и сестрой.
Люди в центре зала немного переместились, открывая для обозрения другую часть бара, и Чарити смогла увидеть Брета Лофтуса с шевелюрой соломенных волос, блестевших в полумраке. Со своими широкими плечами в смокинге он выглядел еще более могучим, чем обычно. Словно добродушный норманнский бог, Брет непринужденно и с удобством расположился около Дэвиса.
От этой картины Чарити содрогнулась. Ей показалось, что снова из зала исчез весь воздух. Ее ладони так взмокли, что она не рискнула вытереть их о дорогую ткань платья.
Если Дэвис казался просто большим, то Брет на его фоне выглядел поистине огромным. «Многие женщины в этом зале отдали бы все на свете, лишь бы быть рядом с Бретом Лофтусом», — подумала Чарити. Но к ее глубокому сожалению, она была не из их числа.
Неотвратимость того, что произойдет здесь через некоторое время, словно пронзила Чарити своей неумолимостью. Она вдруг ясно поняла, что никогда не сможет обручиться с Бретом, даже ради будущего брата и сестры, на алтарь которого были положены последние пять лет ее жизни.
— Не выпить ли нам по бокалу шампанского? — Мередит взяла Чарити за руку. — Пойдем присоединимся к Брету и Дэвису. Знаешь, ты выглядишь в последнее время немного странно. Наверное, ты просто очень много работаешь. Может быть, планирование предстоящего слияния компаний вместе с заботами по устройству этой помолвки явились слишком большой нагрузкой для тебя? А теперь вам еще предстоит решить, как вы будете праздновать свою свадьбу и где проведете медовый месяц.
— С меня довольно. — Страх стал почти невыносимым, и Чарити подумала, что наверняка сойдет с ума, если еще хоть минуту останется здесь. Она должна немедленно бежать отсюда. — Да, с меня довольно! Извини, я должна оставить тебя, Мередит.
— Ты о чем? — удивленно спросила Мередит, поворачиваясь.
— Да-да, и прямо сейчас.
— Успокойся, Чарити. Ты не можешь просто так взять и убежать. Что подумает Брет? Что скажут все эти люди, которых мы сюда пригласили?
Чувства вины и непомерной личной ответственности захлестнули Чарити. Некоторое время она боролась со своим навязчивым страхом, пока наконец не смогла перебороть себя.
— Ты права, — сказала Чарити, задыхаясь. — Я должна держать себя в руках и все объяснить Брету.
Мередит посмотрела на нее с явной тревогой и спросила:
— И что же ты должна объяснить Брету?
— Я должна объяснить ему, что не смогу с ним обручиться. Я пыталась это сделать, видит Бог, пыталась. Я даже уговаривала себя, что приняла правильное решение. Но теперь я окончательно поняла, что сделала большую ошибку. Брет слишком хороший человек и не заслуживает такого отношения к себе.
— Не заслуживает чего? Чарити, неужели ты его не любишь?
— Да, и я должна ему об этом сказать. Надеюсь, что он меня поймет.
— Может быть, мы обсудим твои слова где-нибудь наедине? — поспешно предложила Мередит. — Как насчет женской комнаты?
— Я думаю, что в этом нет никакой необходимости. — Чарити потерла лоб. Она никак не могла сосредоточиться и чувствовала себя подобно подхваченной стремительным водным потоком газели, которая продолжает всматриваться в прибрежный кустарник, опасаясь появления льва. — Независимо от исхода дела я не успокоюсь, пока не уйду отсюда.
И собрав всю свою волю, закаленную в испытаниях, с которыми ей пришлось столкнуться во время руководства компанией, Чарити вступила в единоборство со своим страхом. Она решительно направилась прямо к бару, протискиваясь сквозь людскую толпу.
Брет и Дэвис повернулись к ней, как только она вынырнула перед ними из толпы. Дэвис приветствовал ее ласковой усмешкой и поднял свой бокал с бодрым тостом.
— Я хочу выпить за вечер, который ты проводишь здесь, Чарити, — сказал он. — Подумать только, ты вполне могла задержаться в офисе!
Брет смотрел на нее влюбленными глазами:
— Ты выглядишь просто потрясающе, дорогая. Готова ли ты к объявлению о нашей помолвке?
— Нет, — печально сказала Чарити. Она остановилась прямо перед ним и продолжила:
— Брет, я очень и очень огорчена, но я не смогу этого сделать.
Брет нахмурился:
— В чем дело, Чарити?
— Во мне самой. Я не пара для тебя, а ты — не пара для меня. Поверь, ты мне очень нравишься. Ты был хорошим другом и наверняка стал бы прекрасным деловым партнером. Но я не могу выйти за тебя замуж.
Лицо Брета стало мертвенно-бледным, а Дэвис изумленно смотрел ей в рот. Зрачки подошедшей Мередит расширились, словно от удара. Чарити всей кожей ощутила, как постепенно все стихает. Взгляды присутствующих устремились на всех четверых.
— О Господи, это, похоже, будет гораздо хуже, чем я думала, — прошептала Чарити. — Поверь, я очень сожалею, Брет, ты прекрасный человек и заслуживаешь настоящего счастья. Я хочу, чтобы ты заключил союз с достойной женщиной ради любви и страсти, а не только для дружбы и деловых отношений. Брет медленно поставил свой бокал:
— Я тебя не понимаю.
— Я тоже не могла себя понять до сегодняшнего дня. Брет, я просто не вынесу эту помолвку. Объявить о ней сейчас было бы нечестно как по отношению к каждому из нас, так и по отношению к приглашенным гостям. Мы ведь с тобой не любим друг друга, Мы просто друзья и коллеги, но этого недостаточно для прочного союза двух людей. Поэтому я не могу обручиться с тобой. До недавних пор я надеялась справиться с этим, а сейчас поняла, что это выше моих сил.
Никто из присутствующих не произнес ни слова. Все в зале теперь пристально смотрели на Чарити, буквально пронизывая ее своими взглядами. Страх снова подобрался к ней.
— О Господи, я сейчас же должна выйти отсюда! — Она повернулась и увидела, что Мередит загораживает ей путь. — Дай мне пройти, пожалуйста.
— Чарити, это безумие! — Мередит схватила ее за плечо. — Ты не можешь взять и разрушить все своими руками. Почему ты не хочешь выйти замуж за Брета? Он замечательный человек. Ты слышишь меня? Просто замечательный!
Чарити с трудом могла дышать. Совершенный ею поступок отнял у нее последние силы, она едва держалась на ногах, но вернуть все назад уже было невозможно. Ощущения страшной вины, гнева и страха словно жгли Чарити изнутри.
— Он слишком большой. — Она развела руки в беспомощном, отчаянном жесте. — Ты разве сама этого не видишь? Я не могу выйти за него замуж, Мередит. Он слишком большой.
— Ты сумасшедшая? — Мередит слегка встряхнула Чарити. — Брет — прекрасный человек. Ты должна себя чувствовать счастливейшей женщиной на свете.
— Если ты считаешь, что он и вправду такой замечательный, то почему, будь я проклята, ты сама не выйдешь за него?
Ужаснувшись своим словам, Чарити стряхнула с себя руку Мередит и поспешила окунуться в толпу.
Ошеломленные свидетели происшедшего расступались перед ней, освобождая дорогу. Она быстро пробежала по персидскому ковру и проскользнула через стеклянные двери гостиной.
Чарити не задержалась и в окрашенном в пастельные тона фойе этого старого как мир клуба. Изумленный ее бегством, швейцар поспешил открыть перед ней входные двери. Она бросилась вниз по ступенькам парадной лестницы, ненадежно балансируя на своих высоких каблуках. Запыхавшись, Чарити наконец очутилась на тротуаре перед клубом.
На улице был летний вечер, девятый час, Сиэтл все еще нежился в позднем солнечном свете.
