опасности, не будешь ли ты так добра принести чего-нибудь крепенького? Виски, например.
— Но я никогда не слышала, чтобы шок лечили алкоголем! — засомневалась было Верити.
— Поверь, я знаю, что говорю, — легонько нажал Джонас. — Виски веками использовалось для этих целей.
Прекрасное средство!
— Ну, раз ты так считаешь, — мгновенно согласилась Верити и бросилась в главную залу, где до сих пор стояли шеренги полупустых и абсолютно полных бутылок со всевозможными напитками.
Все оставалось нетронутым с той самой минуты, когда гости наконец поняли, что в доме творится что-то неладное. Кейтлин лично попросила всех, в том числе и наиболее уважаемых участников будущего аукциона, покинуть ее дом сразу после того, как люди шерифа закончат предварительный осмотр места происшествия. Со столов убрали только скоропортящиеся продукты, а нанятая на вечер прислуга обещала явиться с утра и до начала торгов привести жилище в полный порядок.
Верити уже успела переодеться, сменив роскошное платье на тесно облегающие джинсы и топик цвета чайной розы с длинными рукавами и десятью крошечными пуговками спереди. Джонас не спускал глаз со своей хозяйки, услужливо наливавшей ему виски. Черт возьми, как идет ей этот наряд!
После неожиданного завершения великосветского бала Кейтлин, Тави, Джонас и Верити остались одни.
Джонас решил, что настало время для объяснений — настоящих объяснений, а не той лапши, которую они успешно навесили на уши представителям закона.
— Я хочу получить ответы на некоторые вопросы, — спокойно заявил Джонас, когда Верити ласково вложила стакан в его руку и молча опустилась на скамеечку возле раненого героя. Джонас не удержался и нежно погладил ее рыжую голову. Господи, как же хорошо! Кажется, все бы отдал, только бы продлилось…
У противоположной стены на длинной серой банкетке, тесно прижавшись друг к другу, сидели Кейтлин и Тави. С тех пор как уехала полиция, ни одна из них не обмолвилась ни словом. Кейтлин, казалось, с головой ушла в мир своих переживаний. Тави ни на шаг не отходила от своей несчастной подруги.
Шерифу поведали почти правдивую историю. Ни единого слова явной лжи — однако двое из шестерых участников трагедии были мертвы, а остальные четверо непоколебимо держались общей версии…
Версия эта была проста и незыблема. По каким-то непонятным причинам Кинкейд проигнорировал предстоящий аукцион и вознамерился украсть» Кровавую страсть «. В качестве исполнителя он нанял таинственного гангстера Тресслара. Джонас застиг грабителя на месте преступления и едва не поплатился жизнью. Чудом избавившись от своего убийцы, он возвратился в дом и застал Кинкейда за новым злодеянием — попыткой похищения Верити Эймс. Судя по всему, негодяй испугался, что Верити заподозрит его в причастности к исчезновению своего друга.
Застигнутый врасплох, Кинкейд выронил пистолет и схватил первое подвернувшееся под руку оружие — старинную шпагу, висевшую на стене. Насмерть перепуганной хозяйке дома оставалось только поскорее принести безоружному Джонасу вторую шпагу. Тогда Кинкейд бросился на нее и художница, защищаясь, инстинктивно выставила перед собой клинок, на который и напоролся мерзавец. Вот и вся история.
Просто и безыскусно. Возможно, у людей шерифа еще возникнут кое-какие вопросы, но в целом они вполне удовлетворились услышанным, тем более что все участники трагедии единодушно повторяли одно и то же.
— Что вы хотите узнать? — тихо проговорила Кейтлин.
Джонас отхлебнул виски.
— Похоже, изящный план отмщения, который вы утром изложили Верити, был беззастенчивой ложью. Я прав, Кейтлин? Вы отнюдь не собирались публично оскорбить Кинкейда. Вы хотели втайне убить его. Да к тому же моими руками, замечу. Что вам известно обо мне?
Кейтлин медленно опустила голову.
— Я полагаю, вы имеете право знать правду…
— Мягко сказано, — процедил Джонас. — Когда-то вы говорили, что присутствовали на моей лекции в Винсенте.
— Я пришла на эту лекцию только потому, что была наслышана о вашем таланте и психологических тестах, — промолвила художница. Помолчав, она негромко добавила:
— Долгое время я очень тесно общалась с Илайхью Райтом. Мы были друзьями… Очень близкими друзьями.
Тави шевельнулась и молча сжала руку Кейтлин.
Верити задумчиво сморщила лоб:
— Илайхью Райт? Джонас, это тот самый чудак, который отписал вашему колледжу солидную ренту на условиях основания там Отдела исследований аномальных явлений?
Кейтлин опередила Джонаса с ответом:
— Илайхью страстно верил в существование паранормальных способностей человека. Его снедала идея доказать это всему свету, поэтому он и давал миллионы Винсент-колледжу. Взамен он требовал лишь подробных отчетов о проведенной работе. Когда ему сообщили о Джонасе, Илайхью пришел в настоящий восторг. Он находился просто на седьмом небе от счастья, ведь вы, Джонас, были первым по-настоящему серьезным объектом изучения… Ваш талант обескуражил Илайхью. Он ожидал обнаружить обычную телепатию или еще что-нибудь в этом роде, но ваш дар просто не укладывался ни в какие знакомые науке рамки!
— Как много он знал? — резко перебил ее Джонас.
— Все, — коротко ответила Кейтлин. — Даже то, что произошло в тот день, когда вы едва не убили лаборанта.
Вам никогда не говорили, что все опыты подробно записывались на пленку, а потом психологи тщательно изучали их и выдвигали свои теории! Илайхью, естественно, был в курсе этих разноречивых мнений. А сколько новых экспериментов еще планировалось провести!
Джонас тихо проклял свою альма-матер. Оказывается, эти придурки собирались снова и снова хладнокровно доводить его до безумия!
— Какое счастье, что я навсегда покинул колледж!
Кейтлин снова кивнула:
— Илайхью умер вскоре после вашего исчезновения. Отдел исследования аномальных явлений закрылся. Вы же понимаете, изучение аномалий снижает престиж солидного учебного заведения… Илайхью сделал меня своей наследницей, таким образом мне в руки попали отчеты обо всех проведенных опытах.
— Ты стала его наследницей? — ядовито спросила Верити.
— Я любила Илайхью как доброго друга. Мы познакомились в больнице. Я многие месяцы лежала там после катастрофы, а Илайхью оправлялся от инфаркта… Он стал моим старшим товарищем, моим наставником. Это он убедил меня вернуться к живописи. Тогда мне вообще не хотелось жить, не то что рисовать! Но Илайхью терпеливо уговаривал меня и наконец уговорил! Я всем обязана ему… Илайхъю был очень богат, но одинок… Поэтому все свое состояние он завещал мне.
— Значит, на его деньги ты купила этот дом? — продолжала допрашивать Верити.
— Частично. Когда погиб Сэндквист, я уже добилась успеха и была материально независима. Деньги никогда не интересовали меня, — выразительно повела плечами Кейтлин. — Я хотела только одного — отомстить. Долгие часы, месяцы, годы я мечтала только о том, как отомщу Сэндквисту и Кинкейду. Но они были слишком богаты, слишком могущественны… Когда я услышала, что Кинкейд принялся коллекционировать мои картины, то сначала страшно перепугалась. Я боялась, что он узнает или уже узнал мой стиль… Какая наивность! После произошедшего в доме Сэндквиста мой полудетский стиль навсегда изменился… К тому же Кинкейд в то время совершенно не интересовался моей живописью!
— Кроме того, он считал тебя мертвой, — задумчиво протянула Верити. — Почему?
— Он сбросил с утесов мою машину, но со мной сидела другая женщина… Она голосовала на дороге, и я подсадила ее. Бедняжка уснула на заднем сиденье и больше никогда не проснулась. После катастрофы я сразу заподозрила Кинкейда и поняла, что он пытался избавиться от меня. Я подозревала, что рано или поздно он доберется до меня, поэтому до прибытия полицейских обменялась паспортами с несчастной
