домашней.
– Нужно быть дураком, чтобы на это отвечать. – Еще до того, как она успела бы сказать, что все мужчины дураки, Роберт впустил сумки на пол и подхватил Кларису на руки.
Он сел в кресло, усадив жену к себе на колени. Это была его любимая поза.
– Как поживает Миллисент? – спросила Клариса.
– Прекрасно. Первая красавица Эдинбурга и предводительница «синих чулок». Она шлет тебе наилучшие пожелания. – Он поцеловал Кларису в щеку.
– Она прелесть. – Клариса обвила его шею руками. – А Пруденс?
– Они с юным Эйденом впервые поссорились.
– Из- за чего?
– Не знаю.
– Это у них серьезно?
– Тоже не знаю. Я постарался убраться оттуда как можно быстрее.
Клариса вздохнула. Мужчины никогда не обращают внимание на то, что действительно важно.
– Именно по этому поводу они, вероятно, и ссорились, – мрачно заметила она.
Роберт растерянно посмотрел на нее, затем вытащил из сумки письмо, проштампованное королевской печатью Бомонтани:
– Вот тебе записка от бабушки.
Ах, бабушка! В этот самый день двумя годами раньше, когда Клариса стояла на пристани в Лондоне и смотрела на корабль, который должен был переправить ее через Ла-Манш, она думала о бабушке. Она думала об Эми, о том, нашла ли сестра свою дорогу в жизни, и о Сорче тоже. О Сорче, от которой так и не было никаких вестей. Она обернулась, чтобы посмотреть на принца Рейнджера, и увидела, что тот смотрит на нее со странной кривой усмешкой.
– Я не хочу жениться на женщине, которая влюблена в другого мужчину.
Клариса насторожилась при этих словах.
– Я выгляжу угрюмой? – Ей казалось, что она на удивление успешно скрывает свое горе.
– Нет, ты трагически храбра. – Он поднял руку, призывая ее не возражать ему. – Наверное, мне следовало сказать «трагически жизнерадостна». Ты ведешь себя именно так, как должна вести себя принцесса, которая влюблена не в того, кто ей предназначен.
– Спасибо. – За время путешествия Клариса обнаружила, что Рейнджер ей вполне симпатичен. Он повзрослел, превратился в надежного мужчину, остроумного, умеющего постоять за себя и других. Она пыталась убедить себя в том, что брак с ним будет не столь ужасен.
О Роберте она думала каждую ночь и рыдала в подушку. Рейнджер между тем продолжал:
– У тебя есть еще две сестры, которых я должен найти, и твоя бабушка. Эта ужасная женщина никак не хочет умирать. Мне кажется, она будет жить вечно. И, по правде говоря, не даст мне жениться ни на одной из своих внучек, пока я не разыщу вас всех. Так что ты, Клариса, будешь сидеть во дворце и ждать, пока я не привезу в Бомонтань Эми и Сорчу.
В сердце Кларисы затеплилась надежда.
– Понимаю.
– Поэтому, если ты вернешься в Шотландию и выйдешь за своего графа Хепберна, Бомонтань не пострадает.
– А если ты не найдешь моих сестер?
– Найду, – сверкнув глазами, сказал Рейнджер.
И он найдет. Именно поэтому Клариса сказала ему, что Эми убежала на север Шотландии, хотя знала, что ее младшая сестра терпеть не может холода и скорее всего отправилась на юг Рейнджеру следовало сконцентрировать внимание на Сорче.
И теперь, сидя на коленях у Роберта с письмом от бабушки в руках, Клариса вздохнула:
– Каждый месяц. Из месяца в месяц. Когда ей наконец надоест требовать моего возвращения?
– Может, сообщение о надвигающихся родах ее остановит? – Роберт потер ей спину, и Клариса благодарно замурлыкала. – Мы приедем в Бомонтань, когда малыш подрастет. Напиши ей об этом. – Он крепко обнял Кларису и прижал к себе.
Потом страстно поцеловал. Так, будто они обрели друг друга после долгой разлуки.
Впрочем, так оно и было. Они расстались, не надеясь когда-нибудь встретиться.
И вот Клариса снова в Маккензи-Мэнор. Никогда еще она не была так счастлива. Несмотря на то что переживает за Эми и за Сорчу, на постоянные упреки бабушки.
Отстранившись, Клариса увидела, что Роберт собирается сообщить ей что-то важное.
– Не волнуйся, – сказал он и достал из сумки газету, купленную в Эдинбурге. – Это от Эми.
Клариса выхватила у него газету.
– Она больна? – Как Эми и обещала, она помещала объявления в газете. Иногда каждый месяц, иногда всего четыре раза в год. Она заверяла Кларису в том, что она здорова и счастлива, но никогда не сообщала о своем местонахождении. – Годфри? Он нашел ее? Он что-то с ней сделал? – Ибо роль Годфри в судьбе разбросанных по миру принцесс Бомонтани перестала быть тайной, хотя, несмотря на все усилия вдовствующей королевы, посланник-предатель так и не был пойман.
Роберт не улыбался и в то же время пытался успокоить Кларису:
– С Эми все в порядке. Точнее, все было в порядке. Под сообщением стоит дата трехмесячной давности.
– Она писала три месяца назад? – У Кларисы так дрожали руки, что она не могла читать. – Почему три месяца назад?
– Полагаю, объявление шло сюда не слишком быстро, да и публиковать его как можно быстрее никто не стремился. Вот. – Он указал на небольшую заметку, обведенную рамкой.
– Читай скорее. – Она сунула ему газету в руки. – Что она пишет?
Роберт прочел:
–
