– Путешествия, моря-океаны – это не для женщины, мой господин.
– В Японии. В моей стране путешествуют и женщины. Если я скажу, что будет так, значит, так оно и будет.
– При условии, что принц захочет этого, мой господин. Она всё ещё сердилась и по-своему, по-женски, отпускала шпильки. Так что он тоже в долгу не останется.
– Все на свете в руках провидения, не так ли, Сикибу? Она снова одарила его своим долгим, непроницаемым взглядом, потом хлопнула в ладоши над головами детей.
– Пора завтракать. Бегом. А потом в школу. Асока проводит вас. Бегом, бегом.
Ребятишки пискнули в притворном ужасе и кинулись из комнаты.
– Они замечательные малыши, Сикибу, – сказал Уилл. – Как говорят в моей стране, они станут утехой моей старости.
Сложив постель в стенной шкаф, Сикибу опустилась рядом на колени. Его руки легли на её руки, скользнули к плечам.
– Время ушло, мой господин, – сказала она. – Настал день.
– Разве я не могу хотя бы это утро провести на своём ложе? Со своей женой? Я всё равно успею к ночи в Сидзюоку.
– Всему своё время, мой господин. День – для трудов. Разве вы не познали меня тысячи раз, а может, и миллион? Что решат какие-то несколько часов?
– Да, – сказал он. – Да, когда меня пожирает страсть к тебе. Она бросила взгляд через плечо:
– Кимура идёт.
– Чёрт бы побрал этого Кимуру. – Но он обернулся с улыбкой на лице, ведь произнёс он это по- английски. – Приветствую тебя, Кимура.
– Добрый день, мой господин. – Кимура поклонился. – Мельхиор Зандвоорт ожидает вас во дворе. Лошади готовы.
Уилл обернулся. Сикибу стояла в дверях. Она не завязала пояс ночного кимоно и теперь придерживала полы руками. – Удачи вам, мой господин, – пожелала она. – Возвращайтесь поскорей. И привозите хорошие вести от принца.
Это подразумевало – привезти известия, что ты снова в числе фаворитов, а следовательно, снова восстановлен в правах самурая. И в его обязанностях? Восемь лет прошло, но Сикибу не забыла, не простила несправедливости, проявленной, по её мнению, к её господину. Сикибу-преданная.
Восемь лет. Какой долгий срок. В Эдо не осталось и следа от той разрушительной ночи. Город отстроили заново. Башни и пагоды снова тянулись к небу, реки всё так же лениво несли свои воды к заливу, в воздухе разливалось благоухание, а люди трудились, как муравьи.
Сидзюока лежала к югу, южнее Миуры, и от землетрясения не пострадала. Постройки оставались невредимыми с тех самых пор, когда Иеясу выбрал это место в качестве летней резиденции. Теперь огромная крепость нависала над городом, словно богиня-покровительница.
Здесь тоже кипела суета, присущая любому монаршему двору, хотя официально принц удалился от дел целых семь лет назад. Сукэ встретил их сразу же, стоило им ступить во внутренний двор.
– Уилл! Добро пожаловать в Сидзюоку! Как давно я тебя не видел. И Мельхиора. Рад снова встретиться с вами, друзья. Великий день сегодня, Уилл. Великий день. Прибыл посол от знаменитого короля Филиппа. Человек по имени Сотомайор. Он хочет заключить официальный договор о дружбе между нашими народами. Разве это не замечательная новость, Уилл?
– В самом деле, Сукэ. А что принц? Сукэ улыбнулся:
– Ждёт тебя, Уилл. Несмотря на все эти годы. Впрочем, мне кажется, он никогда всерьёз не гневался на тебя. Он просто хотел выглядеть разгневанным. А теперь, когда настал час вести переговоры с испанцами, он хочет, чтобы ты был рядом с ним. Идёмте.
Он провёл обоих европейцев в галерею. Здесь толпились десятки придворных, рассчитывая получить аудиенцию у принца. А может, они просто последовали за сегуном из Эдо. Здесь были и голландцы, проделавшие неблизкий путь из Нагасаки. – Капитан Адамс, – окликнул минхеер Спекс – невысокий, суетливый человечек, постоянно размахивающий руками. – Какая плохая новость. Очень плохая.
– Плохая новость, минхеер? А, здравствуйте, минхеер Зегерзоон.
Второй голландец, ростом повыше своего товарища, с длинным худощавым лицом, кивнул в ответ.
– Добрый день, капитан. Здравствуйте, минхеер Зандвоорт. Что нам делать с этим доном?
– Делать, джентльмены? – удивился Уилл. – Но, господа, торговля с Испанией – в интересах Японии. Думаю, дон встретит тут тёплый приём.
– Но в наших ли это интересах, капитан?
– Если вам это не нравится, то винить во всём вы должны только самих себя. Периодически я говорил вам, чего принц ждёт от Европы, но вы упорно продолжаете привозить свои зеркала и часы, кипы никчёмных тканей и всяческие безделушки. Когда же вы поймёте, минхеер, что Япония – не Африка и что её цивилизация в некоторых отношениях превосходит вашу?
– Господи, сэр, ваши слова меня просто изумляют, – заявил Спекс. – Вы разве не реформист? Этот Сотомайор – папист. Больше того, он воплощает всё злое могущество Испании, против которой наши два народа столь долго сражались.
– Ваши народы, минхеер Спекс. Мой народ ещё не воевал с Испанией и пока что не собирается.
– О боже! – воскликнул Спекс – О боже!
