Сапогу с Мамедом, и я направился к ним. В глубине кишлака стрельба становилась все сильнее и сильнее, в районе нашей роты уже во всю воевали, наверное, вычислили, где находятся духи. Я достал сигарету и прикурил, но к горлу подкатил какой-то комок, сделав пару затяжек, я смял сигарету, и выкинул ее. Еще один такой стресс и нервы мои не выдержат, я сорвусь, не знаю, в чем это выразится, но когда-нибудь это произойдет. С другой стороны, я прекрасно понимал -- что бы не случилось, надо держать себя в руках, иначе тебе кранты. Сколько было случаев, когда пацаны 'слетали с катушек' и, наделав глупостей, гибли. А ведь частенько возникает непреодолимое желание встать во весь рост и с диким криком броситься вперед, круша все вокруг и стрелять, стрелять, а когда закончатся патроны, грызть зубами этих проклятых духов. Но в Афгане атаки, как в Отечественную, не практикуются, у духов нет регулярной армии, здесь нужен расчет и осторожность, прав был Сухов из фильма 'Белое солнце пустыни', когда сказал 'Восток -- дело тонкое', я бы еще сказал 'Восток -- дело хитрое'. Вот показался и Сапог с Мамедом, Сапог сидел на корточках и вертел стволом от Мамедовского автомата, его СВДшка лежала рядом.
-- Че там было? -- спросил испугано Сапог.
-- Два духа с гранатометом, они подорвали 'таблетку' -- суки.
-- А где эти духи?
-- Аллаха пошли проведать. Давай, понесли быстрее.
Взяв Мамеда, мы потащили его дальше.
-- Сапог, свою винтовку оставишь, а возьмешь АКС Мамеда. Понял?
-- Ладно, возьму, -- ответил Сапог.
Мы вышли на край кишлака, в стороне стоял танк, который недавно чуть было не замочил меня, танкисты ходили вокруг подорванной 'таблетки', мы направились в их сторону.
Танкисты заметили нас, и двое из них направились к нам навстречу. Один из них был прапор, техник взвода, в рейдах мы часто встречались, а боец был Хасана земляк, но я не был с ним хорошо знаком, так, здороваемся, когда встречаемся, и не больше.
-- Привет, 'соляра'. Чего тут у вас? -- спросил прапор, подойдя к нам (соляра, от слова солярка, так называли пехоту в Афгане.)
-- Да вот, руку пацану оторвало, надо к медикам его, -- ответил я и спросил:
-- Я вижу, таблетку духи спалили?
-- Да, спалили, как видишь. Там самим медикам помощь нужна, водилу насмерть, а летеху тяжело ранило. Давайте мы вашего тоже заберем заодно, тащите его в танк, -- предложил прапор.
-- Вы там меня чуть не замочили из пушки.
-- Это ты ракетницу пустил? -- спросил земляк Хасана и, пристроившись рядом с Сапогом, стал помогать нам тащить Мамеда.
-- Да, я, два духа за кустом с гранатометом, я их грохнул, а потом увидел, как ваше дуло прямо на меня смотрит, и еле успел смыться.
-- Ну что ж, бывает. Откуда мы знали, что ты там торчишь, -- сказал прапор.
-- Да я не виню вас.
-- А в кишлаке как дела? --Спросил прапор.
-- Хреново, на ДШК нарвались, Приходько убило, командира третьего взвода, полчерепа ему снесло.
-- Это хохла-то? Ну, дела-а-а, -- промолвил с сожалением прапор, и спросил:
-- А еще есть погибшие?
-- Не знаю, с нашей роты, вроде, никого больше, а про остальных не знаю. Первая рота сильно бучкается.
Мы подошли к танку, к нам подошли еще танкисты и стали помогать грузить Мамеда на броню.
-- Ну, прощай, Мамед, может, свидимся еще, -- сказал я, глядя Мамеду в глаза.
Мамед ничего не говорил, и никак не реагировал, глаза его были открыты и смотрели в одну точку, только слезы скатывались по его щекам. Я не стал больше ничего говорить, и спрыгнул с брони. Тяжело было парню, я это понимал.
На трансмиссии лежал мертвый водила с 'таблетки', я глянул на его лицо, лицо знакомое, приходилось в полку с ним несколько раз встречаться.
-- Дембель? -- спросил я пацанов, показывая на мертвого водилу.
-- Не знаю, вроде 'дед', -- ответил один танкист.
-- Вот винтовка, оставите ее на 472-м БТРе, он по пути вам попадется, стоит вон там, как раз напротив.
Я показал танкистам в сторону, где примерно стоял наш БТР, и добавил:
-- И Туркмену привет передайте, это наш водила. Скажите, что Юрку с Сапогом видели. Передадите, что Приходько убили, и Мамеду руку оторвало.
-- Ладно заедем, -- сказал прапор.
-- Хасану привет передай от Шавдета, -- попросил земляк Хасана.
-- Хорошо передам.
Мы с Сапогом отправились обратно, а танк, запустив движки, двинулся в сторону расположения полка. Солнце поднялось над горами и начало чувствительно припекать, скоро задует афганец, и тогда принимай, 'шурави', еще один облом ко всем прочим.
Мы вошли в проход между дувалами, откуда недавно выходили. Я повернулся к Сапогу и сказал:
-- Сапог, будешь осматривать местность позади нас, в общем, чаще оглядывайся, и если что заметишь, похожее на духов, стреляй не задумываясь. Понял?
-- Да, понял, -- ответил Сапог.
-- Ну, тогда погнали быстрей.
Надо было торопиться, обстановка может измениться в любой момент, и там где были наши, могут оказаться духи. Судя по выстрелам, наша рота вроде была на том месте, где мы ее и покинули. Хотя нет, выстрелы раздаются намного ближе, вот уже рядом прерывистой очередью лупил АГС.
Осторожно пробираясь между дувалами, я сначала выглянул, чтоб убедиться наши это или нет, у духов тоже были АГСы. К счастью это оказались наши. Мосейко стрелял из АГСа, а наш взводный что-то кричал ему на ухо. Я махнул Сапогу, и мы направились к ним.
Взводный, увидев нас, что-то выкрикнул, но из-за грохота АГСа я не расслышал его.
-- Да хорош долбить! Заеб...л уже своим грохотом! -- крикнул я Мосейке.
-- Откуда вы? -- спросил взводный, когда АГС заглох.
-- Мамедова вытаскивали, -- ответил я, и спросил:
-- Где наш взвод?
-- Там за дувалами ротный с бойцами, -- взводный показал рукой в сторону ближайших дувалов, и добавил:
-- Смотрите, тут духи везде, и снайпер где-то работает, он заеб...л уже здесь всех, мы вот из гранатомета простреливаем то место, где примерно он сидит. Пока стреляешь, он вроде молчит, как мы перестаем стрелять, так он начинает щелкать.
-- Никого еще не щелкнул?
-- Вроде нет, но бьет сучара прицельно, и не дает перемещаться.
-- Ну ладно, долбите дальше, пусть уж лучше он молчит, а мы погнали дальше.
Забежав за дувалы, мы увидели ротного на рации и с ним Хасана с Уралом. Рядом лежал убитый прапор, голова его была полностью замотана его же тельником. Немного в стороне сидел Носорог, и строчил куда-то из своего АКСа. Тут были и Закиров с Бачей, они разложили НСВТ (крупнокалиберный пулемет) и короткими очередями обстреливали верхние дувалы.
-- Ну, как у вас тут? -- спросил я подойдя к Хасану, он как всегда был обдолбленный.
-- Как в Сочи! Не видишь, что ли? Мне вон руку прострелили суки, -Хасан показал руку, перевязанную тряпкой чуть выше локтя.
-- Ты, наверно, зацепился за куст какой-нибудь или за ветку, а думаешь, что прострелили.
-- Че, развязать, показать?! -- Хасан, тыкая мне локтем в рожу.
-- Да не надо, я и так вижу, как ты ей машешь. Она у тебя выглядит, лучше, чем здоровая.
-- Кость не задело, шкуру только пробило.
