-- Кишлаки по дороге были?
-- Карезак вроде проехали полчаса назад, но мы его стороной обошли. Там по рации голос Америки трепал про то, как мы по Ирану прокатились.
-- Да ну на х...й! -- удивился я.
-- Да, серьезно, базарят, что наш полк нарушил границу Ирана и обстрелял кишлак в районе города Ездан.
-- Откуда они узнали, суки?
-- Враг не дремлет, хули ты думал.
-- И что теперь?
-- Да ни чего, пошли они на х...й. Кто что докажет, не были мы там, не были и все. Командир ротного вызывал, но ротный хрен признается, ты же его знаешь. Но командир ерунда, замполит там больше всех разоряется. Но и это херня, тут ротный подсел на нашу волну, я ох....ел ваще.
-- Надо поменять волну.
-- Да хрен с ним, ротный что -- ваще долбай? Он все прекрасно знает, лишь бы замполит не вычислил эту канитель.
-- Да и пусть вычисляет, он один хрен не врубится в наши базары.
-- А если врубится, то у него крыша съедет сразу, -- сделал заключение Туркмен, потом добавил:
-- Да, и еще, тот караван, который мы под утро отпустили, он не дошел обратно, его на заре разбомбили вертушки прям на перевале, а я еще удивился, как это командир отпустил их, теперь мне все понятно.
В отсеке что-то загремело, и послышались маты, это проснулся Хасан. Мы с Туркменом обернулись, Хасан отплевывался и материл Сапога.
-- Наверно воды из фляги хапнул, -- сказал я Туркмену.
-- Ну и что?
-- Там хлорки полно, Сапог наверно закинул пять таблеток, как положено, я тоже ее пил, параша жуткая.
К нам подлез Хасан, рожа его была сонная и помятая.
-- Сапог падла, воду запоганил -- сука, -- пробубнил Хасан.
-- Ниче, не сдохнешь, я тоже выпил, живой пока.
-- Ну че, может косяк забьем, а? -- предложил Хасан.
-- Ты как всегда в своем репертуаре. Морду сначала продери и жопу намыль, замполит узнал, что мы в Иран заехали, так что готовься, -- сказал я Хасану.
-- Ни пиз...и.
-- Вот не верит, Туркмен скажи ему.
-- Да, да, голос Америки уже объявил в эфир, -- подтвердил Туркмен.
Рядом с нами появился Урал, он тоже был заспанный, глаза его, и без того узкие, стали еще уже.
-- Дайте воды, наверх лезть неохота, -- промямлил Урал, еле ворочая языком.
-- Сапог спит? -- спросил я Урала.
-- Да спит, калымит так, что хрен разбудишь. Да дайте же воды!
-- Там фляга валяется, где-то возле движков, иди попей пока она холодная, недавно из родника набрали, -- предложил ему Хасан и, достав чарс, стал забивать косяк.
Урал пополз к движкам искать флягу, примерно через минуту из отсека донеслись маты.
-- Ну вот и Татарин воду попробовал, теперь, Туркмен, твоя очередь, -сказал я.
-- Нет не угадали, у меня вот фляга с нормальной водой, -- Туркмен достал из под сидения флягу и, повертев этой флягой у нас перед глазами, засунул ее обратно.
-- Че за х....ня? -- карабкаясь к нам воскликнул Урал.
-- Это вода такая, с хлоркой называется, -- ответил я.
-- Чья это фляга. Черт возьми? -- опять спросил Урал.
-- Сапога, чья же еще.
-- А-а, ну тогда ясно.
-- Туркмен ты будешь чарс? -- спросил Хасан, прикурив косяк.
-- Давай, немного хапну.
Туркмен сделал несколько затяжек и протянул сигарету обратно.
-- Да кури, я два забил, -- отмахнулся Хасан и взорвал второй косяк.
-- Вот черт, опять обкуримся как суки, -- сказал я, беря косяк у Туркмена.
Мы вчетвером выкурили два косяка и прибалдели капитально, я провел рукой по голове, там ничего не было, блин, всегда так, как обкуришься, так кажется, что на голове шапка надета. Я посмотрел на пацанов: Туркмен с невозмутимым видом крутил баранку, Хасан сидел и скалился во весь рот, Урал с довольной 'миной' лупал глазами. Я смотрел на них и думал, как мы стали близки друг другу за время службы, и как хорошо, что мы вместе, едем вот так в БТРе по этой проклятой афганской земле, обдолбленые, в насквозь пропотевшем ХБ, с потрескавшимися от ветра и палящего солнца лицами, небритые и немытые, но живые. Жаль, что нет с нами Качка, но Качок хоть живой, пусть ранен, но живой, а вот Пипка уже нет, и никогда мы больше с ним не встретимся, разве, что на том свете. Пипок был не в нашем экипаже, и поэтому мне казалось, что Пипок живой и катит в своей БМПшке где-то рядом, а то, что его убили, это просто страшный сон. Как хотелось верить, что это был всего лишь сон.
-- И что там сказали эти буржуи, что это я за рулем был, да? -- спросил Хасан, вспомнив недавний разговор насчет Иранской прогулки.
-- Ну, так прямо не сказали, но это ведь не трудно выяснить. Международный скандал поднялся, ротного уже арестовали. Мы все скажем, что спали и ничего не знали, а тебе -- труба. Наденут на тебя наручники, и покатишь ты по этапу. Хотя нет, по законам военного времени тебя расстреляют, прямо возле БТРа. Так что считай, что ты выкурил свой последний косяк, и помолись перед смертью. Может тебе муллу позвать, он отходняк прочитает?
-- Да хоть папу римского, мне похеру.
-- А ты татарин чего уставился, тебе ваще пиз...ец, ты там пол Ирана из пулемета завалил, когда случайно на спуск нажал, -- подколол я Урала.
-- Да пошел ты, Юрка, гонишь всякую ху...ню, -- сказал Урал и повалился на сидение в отсеке.
-- Слушай, Хасан, ты же мусульманин? -- спросил я.
-- А че, ты сомневаешься, да?
-- А в Аллаха ты веришь?
-- Да он в Будду верит, Аллах че, у Аллаха две руки и он за раз всего лишь один косяк забить может, а вот у Будды шесть рук, тот за раз сразу три заколачивает, -- ляпнул Туркмен.
Мы все заржали так, что аж Сапог проснулся и уставился на нас в непонятках.
-- Туркмен, ну ты и сморозил, а главное прям в точку попал, -- я закатывался и не мог остановиться.
-- Юрка, на, сядь за руль, а то я уже запарился, пойду в отсек поваляюсь немного, -- предложил Туркмен вставая из сидения.
-- Дай я поеду, -- подпрыгнул Хасан и полез на место Туркмена.
-- Да пошел ты, на ишаке сначала научись ездить, -- ответил Туркмен и оттолкнул его рукой.
Я стал перелазить на место Туркмена, когда Туркмен убрал ногу с педали газа, БТР замедлил ход. Садясь на его место, я резко надавил на педаль -БТР дернулся, и чуть не стукнулся в машину, идущую впереди нас, я чуть сбросил газ.
-- Осторожно, а то скажут, что уснули, -- предостерег меня Туркмен, и завалился на десантное сидение, а Хасан в это время запрыгнул в командирское кресло.
Я закурил сигарету и начал подстраиваться под скорость колонны, чтоб не въехать во впереди идущий БТР, или чтоб сзади идущий БТР не долбанул нас. В окно практически ничего не было видно из-за пыли, временами ее сдувало ветром и показывался зад впереди идущего БТРа. Управлять машиной в таких условиях было трудно, если брать в расчет, что я не водила.
-- Ну как? -- спросил Хасан.
-- Видимость нуль, машину веду по приборам, -- ответил я ему.
Я по раскумарке прикололся к управлению машины, и уже не слышал, о чем там болтали пацаны. Глаза
