женщина не просто на него сердилась, а отказывалась ему повиноваться. В общении с другими женщинами он всегда сознавал свое превосходство.
С Розалин все по-другому. Вчера вечером она ясно дала понять, что терпит его общество только из-за их сделки. А когда приказала уйти, ему стало вдруг невыносимо больно, и он взорвался.
Самое ужасное было то, что он хотел ей нравиться.
Несколько тяжелых капель упали на его обнаженную голову. Затянутое серыми тучами небо было под стать настроению. Если он не поторопится, то попадет под дождь.
Уоткинс открыл дверь. Майкл прошел мимо него, но осторожное покашливание дворецкого заставило его обернуться.
— В чем дело, Уоткинс?
— Вам записка, милорд. Мне кажется, это срочно.
Майкл взял записку. Наверху стояло имя известного в Лондоне ювелира. Майкла удивило, что ювелир вдруг написал ему: счетами обычно занимался поверенный. Но это был не счет. Майкл прочитал записку, скомкал и тихо выругался.
— Милорд?
— Нет, ничего.
Майкл быстро взбежал наверх, чтобы переодеться. Нравится это Розалин или нет, но ей придется его принять. И немедленно.
Однако ее не было дома. Миссис Хэррод сообщила, что Розалин собиралась сделать кое- какие покупки, а потом зайти в библиотеку Хукхэма.
— И должна заметить, милорд, выглядит она усталой. Круги под глазами, будто она плохо спала, моя бедняжка. Не хочется болтать лишнего, но мне кажется, се брат попал в беду.
Поблагодарив миссис Хэррод, Майкл решил сначала поехать к ювелиру. От него он вышел спустя полчаса, оставив адрес, по которому попросил отослать свои покупки. Он был полон решимости найти Розалин и поехал прямиком в библиотеку.
Она стояла у полки, перелистывая какую-то книгу, которую уронила, когда его голос неожиданно раздался у нее за спиной.
— Вас дьявольски трудно найти, моя дорогая.
— Что вы здесь делаете, милорд? — довольно холодно спросила она, стараясь скрыть свое удивление.
— Я хотел поговорить с вами.
— Неужели? Уверена, что с этим можно подождать. Я сейчас занята. — Она снова повернулась к полкам, давая понять, что разговор окончен.
— То, что я должен вам сказать, нельзя откладывать.
— На мой взгляд, можно. Если вы думаете, что имеете право всецело распоряжаться моим временем, то ошибаетесь.
— Я вовсе так не думаю. — Майкл дотронулся до ее рукава, и она дернулась так, будто это было ей неприятно. — Может, вы хотя бы посмотрите на меня?
Розалин достала с полки другую книгу и начала упорно се листать.
— Значит, я буду вынужден повсюду за вами следовать, пока вы не обернетесь.
Она наконец обернулась — с видом мученицы, которой некуда деваться.
— Так что вам нужно, милорд? — Поговорить с вами.
— А мне нужно выбрать книги. Придется вам подождать.
— Хорошо. — Он поднял книгу, которую она уронила. — Вы эту хотели взять? — Он прочел заголовок и фыркнул. — Так вот какие книги вы читаете!
— Отдайте, милорд.
— Не отдам. — Он раскрыл книгу и стал читать: — «…у нее кровь застыла в жилах, дрожь пробежала по телу, во рту пересохло, щеки стали белыми, как мел…» Захватывающее чтение!
То, что правильная леди Джефриз читает средневековые романы ужасов, вдруг развеселило его.
— А я-то думал, что вы читаете только серьезную литературу. Трактаты о нравственности и тому подобное. Весьма неожиданная сторона вашего характера.
— Прекратите! Вдруг нас услышат? — прошептала она. Но рядом никого не было.
Он придвинулся ближе и начал нашептывать ей какие-то стихи.
— Майкл! Не надо!
— А! Наконец-то вы вспомнили, как меня зовут.
— Ну почему вы все время стараетесь поставить меня в затруднительное положение?
— С единственной целью увидеть, как вы краснеете. — Стэмфорд усмехнулся, довольный результатом. — Так вы берете эту книгу?
— Нет, я передумала. Мне вообще не нужны книги.
— Тогда пойдемте. У меня для вас есть кое-что. — Поставив книгу на место, он вывел ее из библиотеки.
На улице она остановилась. Он увидел, что она бледна и у нее действительно усталый вид.
— Что вам от меня нужно?
— Мне необходимо поговорить с вами, Розалин, — тихо сказал он. — Но не можем же мы разговаривать на улице, да еще под дождем. Я отвезу вас ко мне домой. Где ваш лакей?
— У него зубы разболелись.
— Полагаю, что и ваша горничная тоже чем-то занята? — Он взял ее под локоть и повел к экипажу. — У вас, видимо, не так уж много слуг.
— Мне много и не надо.
— Но их должно быть достаточно, чтобы чувствовать себя комфортно.
— Моя жизнь достаточно комфортна. Одного я не могу себе позволить — содержать армию слуг, которые выполняли бы каждую мою прихоть.
Не то что он. Его отец был одним из богатейших людей Англии. Ему никогда не приходилось беспокоиться, что у него не хватит денег на слуг или на что-нибудь другое, чего бы он ни пожелал. Он вообще не представляет, что значит беспокоиться о деньгах.
Когда Стэмфорд усадил Розалин в карету и сел напротив, он задал ей вопрос, который его давно интересовал:
— Почему вы не живете с бабушкой, Розалин?
— Потому что тогда я не буду принадлежать себе. Я хочу жить одна, уходить и приходить, когда вздумается. Не хочу быть обязанной никому.
Ее слова поразили его. Не только потому, что это сказала женщина (что было удивительно само по себе), но и потому, что таковыми были и его взгляды на жизнь. Последние десять лет он сознательно избегал каких-либо привязанностей, которые ограничивали бы его свободу, а его финансовое положение позволяло ему быть независимым. Но ему была особенно страшна зависимость другого рода. Такая, которая означала бы, что он уже не может назвать собственную жизнь своею, потому что она будет тесно переплетена с жизнью другого человека.
Майкл глянул на сидевшую напротив женщину. Хочет он того или нет, но их жизни уже переплелись. Как развязать этот узел, одному Богу известно. Хуже всего то, что он не уверен, хочет ли этого.
Розалин между тем размышляла о том, почему сидит в карете Майкла. Видимо, она действительно устала, раз позволила ему везти ее к себе домой.
Она украдкой глянула на Майкла. Он сидел прямо, сжав губы и вздернув подбородок, — тот самый высокомерный лорд Стэмфорд, которого знали в свете.
Карста остановилась перед особняком Майкла. Не без внутренней дрожи Розалин припомнила свой единственный визит в этот дом. Пришла бы она сюда, если бы знала, как тесно се жизнь переплетется с жизнью лорда Стэмфорда? На этот вопрос у нее не было ответа.
Лакей открыл дверцу кареты, и Майкл помог Розалин выйти. Взяв се за руку, он быстро поднялся по ступенькам. Дворецкий распахнул перед ними двери.
— Леди Джефриз останется на ланч, — сказал Майкл.
— Очень хорошо, милорд. — Уоткинс повернулся к Розалин, и его лицо расплылось в улыбке. —
