проклятые отметины от мотора, теперь я сполна расплачусь за то, что вовремя их не ликвидировал. Но я хочу сказать о другом. Неужто вы, инспектор, и впрямь решили, что я клюнул на вашу сказочку про подвесной мотор? Не слишком у вас лестное мнение о моих мозгах, но, по-моему, и Скотленд-Ярд чересчур себя переоценил. Ваша рассказанная мне 'по секрету' история означало одно: игра окончена. Мне оставалось уповать только на то, что вы не разыгрываете передо мной дурака, что вы действительно заподозрили Ноулза, переболевшего некстати гриппом. Но в глубине души я понимал, что уже вряд ли сумею выпутаться.- Он вынул из кармана заветный мешочек и положил его на капот мотора.- Вам, разумеется, известно, что тут у меня те самые полтора миллиона, за которыми вы так долго охотились. Что ж, вы их все равно не получите. И я, как вы понимаете, тоже. Когда обугленные останки моего катера упадут на дно, эти камешки будут погребены под глубокими слоем ила. Никому и в голову не придет искать их там, а если даже и придет, пусть попробует... это утопия. Какая жалость. Френч, верно? Мне и вас немного жаль. Вы же исполняли свой долг. Но если я оставлю вас в живых, мне не миновать виселицы. Зачем болтаться на виселице, если можно все проделать более эстетично и безболезненно? У меня есть пуля и для себя лично. Стреляю я хорошо, можете не беспокоиться.
Нолан замолчал и поточнее направил дуло пистолета, потом торжественно произнес:
- Ну что ж, прощайте, Френч. Закройте глаза, я собираюсь нажать на ку...
- Погодите, Нолан,- вдруг затараторил Френч, не узнавая собственного голоса. Ему хотелось жить, жить!- да не будьте же вы таким кретином! Мы оба должны остаться живыми. Для всякого человека нет ничего дороже, чем его собственная жизнь. Вот о чем надо помнить прежде всего. И тогда мы сможем прийти к компромиссу. Должен существовать какой-то приемлемый выход. Должен. Не стоит так торопиться.
Френч и сам не понимал, что он такое несет. Им правил в этот момент слепой инстинкт, инстинкт самосохранения: выжить во что бы то ни стало.
Нолан горько усмехнулся.
- Это и есть самый приемлемый,- отозвался он,- тот, который я вам только что предложил. Не уговаривайте, Френч. Я все обдумал уже сотню раз. Это тупик. Так что закройте глаза, дружище, сейчас я...
Выстрел раздался раньше, чем он закончил фразу, а еще раздался звон разбитого стекла. Френч ошарашенным взглядом смотрел перед собой. Силы небесные, что же произошло? Почему вокруг не заполыхало пламя? Френч мгновенно сообразил, что пребывает в ясном сознании, и даже по-прежнему стоит на ногах, он ожидал гораздо более плачевного исхода... Но что с Ноланом! Пистолет его с глухим металлическим стуком грохнулся на пол, а сам он, остолбенев, смотрел округлившимися глазами на свою правую кисть, из которой хлестала кровь. Обоюдное остолбенение длилось не более доли секунды, ибо в следующий миг Нолан с яростным воплем накинулся на Френча.
Во время своего невероятного, поистине циркового прыжка Нолан уронил фонарь. Его кулак проскользнул мимо Френча, но - увы!- вышиб из рук инспектора фонарь. Фонарик инспектора упал на пол, разбившись на мелкие кусочки, и погас. Машинное отделение погрузилось в кромешный мрак.
- Фонарь!- крикнул он Картеру, вцепляясь в Нолана.
И началась отчаянная схватка. Они топтались на небольшом пятачке, шатаясь и раскачиваясь из стороны в сторону, то утыкаясь в борт, то в обшивку мотора. Нолан сражался с неистовостью дикого животного, пытающегося вырваться из капкана. Но Френч держал его крепко. В какой-то момент они замерли в мертвой хватке, их дыхание заглушало даже шум волн и скрип кранцев.
Потом снова каждый начал налегать на противника. И каждому казалось, что прошло несколько долгих эр. Но в какой-то момент Френч споткнулся, и они рухнули на пол. Френчу показалось, что из него вышибли дух.
- Картер, живо,- прохрипел он, чувствуя, как стремительно иссякают силы.
Однако Картер все не подходил, и казавшаяся бесконечной схватка, продолжилась. Френч, крепко ударившийся при падении, быстро слабел, но не выпускал свою жертву. Он поранил бок о выступ мотора, и если бы его противник и сам не был ранен в руку, все бы уже закончилось... Потом вдруг накатила страшная слабость, и Нолану удалось схватить его здоровой левой рукой за горло. Френч продолжал самоотверженно сопротивляться, но мышцы уже не желали ему подчиняться. В ушах зазвенело, и Френч впал в полузабытье. Какое-то время он еще чувствовал боль, потом и она исчезла - инспектор потерял сознание.
Когда Френч пришел в себя, то обнаружил, что лежит на рундуке в кают-компании. И что какой-то незнакомец, близко наклонившись, с интересом за ним наблюдает.
- Здорово вы заставили нас понервничать, инспектор,- услышал он смутно знакомый голос, почти ликующий,- не переживайте, скоро снова будете в полной боевой готовности. Подумаешь, три сломанных ребра, ничего серьезного.
- Нолан?- пробормотал сквозь стон Френч.
- Ему пришлось расстаться с большим пальцем, а больше ни одной царапины. Выкиньте вы его из головы. Сейчас самое главное - перенести вас на кровать. Там вам будет полегче.
В тот же вечер Френчу поведали о том, что и как происходило. Только благодаря выдержке и сообразительности Картера инспектор и его потенциальный арестант остались живы.
Когда Нолан включил свой фонарик, Картер мигом сообразил, что противник его не заметил, поскольку он стоял чуть дальше от двери и на него падала тень от фигуры Френча. У Картера тоже был револьвер, но он тоже понял, что стрелять нельзя - тесное машинное отделение было наполнено парами бензина. И отойти подальше от опасной зоны тоже было невозможно, поскольку тогда Нолан оказался бы вне поля зрения. План дальнейших действий пришел в голову мгновенно. В следующий миг Картер уже тихонько крался к двери каюты. Выбравшись наружу, он ринулся к стеклянному световому люку над машинным отделением, чтобы сквозь него выстрелить в Нолана. Но там его поджидала неудача: стекло было непрозрачным. Были, конечно, и бортовые иллюминаторы, но один борт был точно недоступен: там стояла 'Нимфа'. Однако же и к иллюминаторам второго борта с палубы было дотянуться невозможно. Картер сразу пал духом и растерялся. Но еще секунда раздумий - и выход был найден! Перемахнув через поручень, он спрыгнул в воду, держась за него свободной левой рукой. Это позволило ему держаться на плаву на уровне пояса, правая же рука, полуопущенная в воду, стала гораздо легче. Перебирая ногами, Картер подобрался к нужному иллюминатору и толчком отодвинулся назад, чтобы пламя при выстреле никоим образом не попало за разбитое стекло - только летящая пуля. И вот он наконец выстрелил. И, надо сказать, очень вовремя. А замешкался в ответ на призыв Френча он потому, что пришлось пару минут потратить на то, чтобы снова забраться на палубу.
Поймав Нолана с поличным как раз в тот момент, когда он спрятал в карман алмазы, полицейские получили долгожданную достоверную улику. Многое еще предстояло прояснить и уточнить, но при наличии имевшейся уже информации это особых трудностей не представляло.
Очень скоро версия, изложенная Френчем сэру Мортимеру Эллисону еще на первом этапе расследования, полностью подтвердилась. Когда над концерном Моксона стали сгущаться тучи, компаньоны предприняли самые героические усилия, чтобы все поправить. Когда же стало очевидным, что избежать банкротства невозможно, они решили спасать свои шкуры, забыв о долге и чести. Они стали подворовывать наличность и устроили всю эту аферу. Рыльце в пуху оказалось у Моксона, Дипинга, Эсдейла и Нолана. Реймонд наверняка не согласился бы участвовать в этом грязном деле, это сообщники прекрасно знали, все же прочие компаньоны, более мелкого калибра, в расчет вообще не принимались.
Нолан практически сразу задумал избавиться от своих сообщников, отчасти ради собственной безопасности, чтобы не осталось свидетелей, но основной мотив был все же иным: обыкновенная алчность. Действовал он четко и продуманно. Покупая алмазы, он старательно держал правым мизинец согнутым, чтобы его приняли за Эсдейла. Когда же ему пришлось забирать письмо насчет мотора, он действовал просто гениально. Рассудив, что настоящий Эсдейл наверняка постарался бы спрятать столь красноречивую 'особую примету', Нолан при разговоре с владельцем табачной лавки все время держал руку в кармане.
Помимо скупки алмазов и закупки мотора Нолан занимался не менее важным делом: настойчиво убеждал своих сообщников принять его план бегства. После судебного разбирательства, когда стало ясно, что на пересмотр вынесенного приговора надежды нет, Нолан, как говорится, 'раскололся'.
Да, они действовали вчетвером. Он должен был подплыть на своем катере к 'Нимфе', в ту точку, через
