Тайване. Эти люди располагали контактами в американской компьютерной индустрии и приобрели знания и опыт, что позволяло им не отставать от последних достижений в данной сфере и успешно продавать свои изделия. Они опирались на инженеров и техников, получивших образование на Тайване. Среди двух-трех миллионов человек, которые бежали на Тайвань с генералом Чан Кай-ши, было немало интеллектуалов, администраторов, ученых и предпринимателей. Они были тем катализатором, который превратил Тайвань в мощную экономическую державу.
Тем не менее, представители элиты, прибывшие на Тайвань из континентального Китая, знали, что в долгосрочной перспективе их положение станет сложным. Они являлись меньшинством, составлявшим около 10% населения острова. Медленно, но неизбежно, в состав государственной бюрократии и офицерского корпуса вооруженных сил, первоначально состоявших из выходцев из континентального Китая и их детей, вливалось все больше коренных жителей Тайваня. Политический вес коренных жителей Тайваня должен был возрасти, это было только делом времени. Цзян и его высокопоставленные помощники понимали это. Они отбирали среди коренных жителей Тайваня тех, кого они считали наиболее надежными людьми, которые продолжали бы проводить их политику противостояния китайским коммунистам, но при этом не вели бы дело к образованию независимого, отдельного от Китая Тайваня, который предавался анафеме китайскими коммунистами.
К середине 80-ых годов представители молодого поколения высокообразованных жителей Тайваня стали занимать высшие должности в официальной иерархии. Мы отозвали нашего торгового представителя на Тайване, который был выходцем из провинции Чжэцзян - родной провинции Цзяна. Его место занял человек, который умел говорить на местном диалекте минь (Min-nan), - одном из диалектов провинции Фуцзянь (Fujan). На наших глазах возникал новый Тайвань. Мы поддерживали отношения с коренными жителями Тайваня, занимавшими должности в органах государственного управления, связанными с Гоминданом, но держались подальше от тайваньских диссидентов, выступавших за независимость острова. Их организации являлись нелегальными, и некоторые из них были посажены в тюрьму по обвинению в мятеже.
В середине 80-ых годов я заметил, что состояние здоровья Цзян Цзинго значительно ухудшилось. Он уже не мог сопровождать меня во время поездок по Тайваню. В ходе наших бесед я пришел к выводу, что американская пресса и Конгресс США оказывали на него нажим, требуя провести демократизацию политической системы. Цзян отменил военное положение и приступил к процессу демократизации. Его сын Сяо-ву (Hsiao-wu), который был торговым представителем Тайваня в Сингапуре, посвящал меня в планы своего отца. Я говорил Цзян Цзинго, что для обеспечения безопасности Тайваня ему следовало заручиться поддержкой со стороны не только президента Рейгана, но также со стороны американских средств массовой информации и Конгресса США, потому что Рейган сам нуждался в их поддержке. Позднее, Цзян разрешил организациям неофициальной оппозиции, которая была легальной, участвовать в выборах в Законодательное собрание.
Цзян Цзинго умер в январе 1988 года. Он пользовался огромным уважением внутри страны, что помогало ему справляться с теми общественными силами, которые развернули свою деятельность после отмены военного положения. Я присутствовал на его похоронах, на которые прибыли, чтобы воздать ему дань уважения, многие японские и американские лидеры, бывшие премьер-министры и высокие официальные лица. Тем не менее, никого из официальных лиц, занимавших должности в тот период, на похоронах не было. Это были похороны в традиционном китайском стиле. Его тело, как и тело его отца, Генералиссимуса Чан Кай-ши, было похоронено на временном кладбище около Тайбэя, чтобы храниться там до момента окончательного погребения в будущем в родном уезде в провинции Чжэцзян, к югу от Шанхая.
После этого к власти пришел вице-президент Ли Дэнхуэй (Lee Teng-hui). Я впервые встретился с ним, когда он был мэром Тайбэя, а позднее, губернатором одной из провинций. Иногда мы вместе играли в гольф. Он был компетентным, трудолюбивым человеком, проявлял уважение к старшим, а особенно к президенту и министрам - выходцам из континентального Китая. В то время он был дружелюбным, скромным чиновником. Он был высокого роста, с седеющими волосами, носил толстые очки и широко улыбался. До того, как назначить его на должность вице-президента, Цзян Цзинго рассматривал кандидатуры нескольких других коренных жителей Тайваня, входивших в руководство Гоминдана, но посчитал их менее подходящими людьми для этой должности. Я предполагал, что он, очевидно, был абсолютно уверен в том, что Ли Дэнхуэй был надежным человеком, на которого можно было положиться в деле продолжения политики Цзян Цзинго, который не вел дело к провозглашению независимости Тайваня.
На протяжении нескольких лет президент Ли Дэнхуэй продолжал проводить традиционную политику Гоминдана, заключавшуюся в признании 'единого Китая' и отказе от провозглашения независимости Тайваня. Он решил заполучить поддержку достаточного числа представителей 'старой гвардии' и представителей 'новой гвардии', - выходцев из континентального Китая, - в составе Гоминдана, чтобы установить полный контроль над партией. Все занимавшие ключевые посты чиновники, которые не соглашались с ним или давали ему нелицеприятные советы, были вскоре смещены. В их число входили премьер-министр Хао Пейцун (Hau Pei-tsun) и министр иностранных дел Фредрик Ченфу (Fredrick Chien Fu), который в 1995 году высказывался против визита Ли в Америку. Ли Дэнхуэй провел быструю демократизацию политической системы, позволившую назначить на ключевые должности большее число коренных жителей Тайваня и укрепить его контроль над Гоминданом и страной в целом. Представители 'старой гвардии' в Гоминдане давно говорили мне, что они предвидели эти перемены и считали их неизбежными. Тем не менее, они не предвидели того, как быстро президент Ли осуществит передачу политической власти 90%-ому большинству населения путем всенародных выборов в Национальную ассамблею (National Assembly) и Законодательное собрание. Он начал реформировать и саму партию Гоминдан, пока, в конце концов, многие члены не оставили ее, чтобы сформировать Новую партию (New Party), что серьезно ослабило контроль Гоминдана над властными структурами.
Как только президент Ли Дэнхуэй сумел консолидировать свои позиции, он стал высказывать свои мысли в выражениях, которые привели лидеров в Пекине к выводу, что ему хотелось бы удерживать Тайвань отдельно от Китая как можно дольше. В 1992 году президент Ли обнародовал свои условия воссоединения с Китаем. Под 'единым Китаем' он понимал Республику Китай (Republic of China), а не Китайскую Народную Республику (People's Republic of China). Воссоединение нации, по его мнению, могло быть достигнуто только при условии существования 'свободного, процветающего и демократического Китая', другими словами, коммунистический Китай должен был сначала стать таким же демократичным, как и Тайвань. Тогда я еще не знал, что это были жесткие, не подлежавшие обсуждению условия, а не стартовый пункт для переговоров.
В апреле 1994 президент Ли Дэнхуэй дал интервью хорошо известному японскому журналисту Риотаро Шиба (Ryotaro Shiba). Оно было опубликовано в японском журнале, и никаких опровержений по поводу этого интервью не опубликовано до сих пор. В интервью он заявил, что Гоминдан был партией пришельцев, и что народ Тайваня пережил много страданий в результате оккупации этих пришельцев, сформировавших правительство. Он добавил: 'Моисея и его народ впереди поджидают трудности. 'Исход' может быть подходящим выходом из положения'. Китай не мог проигнорировать заявление президента Тайваня, говорившего о Моисее, ведущем свой народ в 'землю обетованную'.
Коренные жители Тайваня затаили глубокую обиду на пришельцев с материка за инцидент, получивший название '2-28'. 28 февраля 1947 года тысячи коренных жителей Тайваня были убиты войсками националистов за то, что выражали свое негодование против пришельцев с материка, которые вели себя не как освободители, а как повелители. Любое публичное упоминание об этой трагедии подавлялось, но она жила в памяти местного населения, и, когда президентом стал коренной житель Тайваня, эти чувства вышли наружу. Следует отдать должное президенту Ли, который удерживал под контролем любые попытки свести старые счеты.
Переход к демократическим выборам 'помог' разбередить старые раны и способствовал усилению раскола между коренными жителями Тайваня и пришельцами с материка. Чтобы завоевать симпатии 90% населения, политики делали акцент на своем местном происхождении. Они вели предвыборную кампанию на местном диалекте минь и высмеивали своих оппонентов - пришельцев с материка за их неумение говорить на этом языке. Некоторые даже подвергали сомнению преданность Тайваню пришельцев с материка.
Представители старшего поколения лидеров - выходцев с материка чувствовали себя уязвленными
