на нее горящими глазами, а Хелен бросила беглый взгляд в его сторону, прикусила губу, и на глазах у нее блеснули слезы.
Четверо мужчин с интересом наблюдали за мизансценой, угадывая что-то, бросающее тень на личную жизнь членов семьи Брэдов.
— Ах, да, Ромейн, — промолвила миссис Брэд, не меняя позы. — Я совсем забыла, они повздорили.
— Кто этот таинственный Ромейн? — властно спросил Вогн.
Линкольн торопливо ответил:
— Пол Ромейн. Бесноватый Харашт с острова называет его Верховным Жрецом.
— Ага. — Эллери взглянул на профессора Ярдли, который выразительно повел плечами и улыбнулся.
— На острове они основали нудистскую колонию.
Чертовы нудисты! — зло воскликнул Линкольн. — Харашт — фанатик, он искренне верит, а Ромейн — мошенник, ловко умеющий втираться в доверие и торгующий своим телом, как товаром, человек с мерзкой душонкой.
— И тем не менее, — пробормотал Эллери, — не зря говорил Шерлок Холмс; «Самый величественный из всех храмов — храм человеческой души».
— Ясно, — откликнулся инспектор Вогн. — И все же вернемся к ссоре, если можно, мистер Линкольн.
— Ромейн пасет гостей на острове. Он — глава этого бизнеса и собрал группу каких-то слабоумных, поклоняющихся ему, как божеству, и настолько одураченных, что они целыми днями бегают по острову нагишом. — Линкольн замолчал на миг. — Простите меня, Хален и Маргарет, но я уж расскажу все как есть. Нудисты, правда, никого из соседей в округе не волнуют… Но Том и доктор Тэмпль придерживаются того же мнения, что и я.
— Гмм, — удивился профессор Ярдли. — Со мной никто не обсуждал сей вопрос.
— Доктор Тэмпль?
— Наш сосед, живущий к востоку от поместья. Так вот, нудисты слоняются по острову голые, как привидения, но, в конце концов, мы же благовоспитанные люди…
«Ой-ой-ой, — подумал Эллери, — какой пуританин!»
— Поместье упирается в залив, и Том решил, что просто обязан вмешаться, встретился с Ромейном и Хараштом и, думаю, настаивал на их законном выдворении с острова…
Вогн и Исхем переглянулись и посмотрели на Эллери.
Мать и дочь сидели молча. Линкольн, выговорившись, был явно не в своей тарелке.
— Ол'райт, мы еще к этому вернемся, — сказал Вогн. — Вы говорите, доктор Тэмпль — ваш сосед? Хозяин владений к востоку от поместья?
— Не совсем. Это не его владения, он арендует их у Тома и живет по соседству с нами очень давно. Он был военным врачом, сейчас на пенсии. Они с Томом были друзьями.
— А кто живет с западной стороны?
— Чета англичан по фамилии Линн, Перси и Элизабет, — ответила миссис Брэд.
А Хелен пояснила;
— Я познакомилась с ними в Риме, где проводила каникулы. Мы сблизились, они собирались в Штаты, и я пригласила их в гости.
— Когда вы вернулись из Рима? — спросил Эллери.
— В канун дня Благодарения. Мы приехали вместе, но в Нью-Йорке расстались, так как они отправились путешествовать по стране, а в январе навестили нас, и им здесь очень понравилось.
Линкольн усмехнулся, а Хелен покраснела и добавила:
— Да, Джон, так и было. Они стеснялись злоупотреблять нашим гостеприимством, глупо, конечно, но англичане такие зануды. Они захотели жить отдельно, и их поселили в доме на западной стороне поместья, который тоже является собственностью папы. С тех пор они живут там.
— Что ж, мы их навестим, — заключил Исхем.
— А что, миссис Брэд, доктор Тэмпль, вы говорили, был близким другом вашего супруга?
— Если у вас возникли подозрения в отношении доктора, то совершенно напрасно, мистер Исхем, — отрезала миссис Брэд. — Я очень хорошего мнения о докторе Тэмпле, милейший человек, надо сказать, а Томас был знатоком человеческих характеров, и он его просто обожал и нередко по вечерам проводил с ним время вдвоем, они играли в шашки…
Профессор Ярдли вздохнул, словно был недоволен таким оборотом дел, поскольку рассчитывал на более глубокий анализ событий.
— Шашки! — воскликнул инспектор Вогн. — Это уже кое-что. Кто еще играл в шашки с вашим супругом?
— Мы все часто играли с Томасом.
Вогн выглядел озадаченным. Профессор Ярдли погладил бородку и изрек:
— Боюсь, инспектор, вы на ложном пути. Мистер Брэд был настолько хорошим игроком и так любил шашки, что сажал за доску каждого, кто появлялся в особняке. Если гость не умел играть, хозяин любезно предлагал научить его. Я, пожалуй, единственный, избежавший этой участи. — Профессор насупился и замолчал.
— Он был уникальным игроком, — сказала миссис Брэд с печальной гордостью, — его хвалил даже чемпион страны…
— В таком случае, вы и сами хорошо играете? — быстро спросил Исхем.
— Нет, что вы, мистер Исхем. Мы приглашали в гости чемпиона на Рождество, в прошлом году. Они с Томом сыграли несколько партий, и Том, по словам чемпиона, не раз его обыгрывал.
Эллери внезапно вскочил и нетерпеливо воскликнул;
— Мы совсем замучили сих милых людей! И все же позвольте задать еще несколько последних вопросов, миссис Брэд, и мы вас больше не задержим. Вы слышали когда-нибудь имя Велия Крозак?
— Вел… Какое странное имя… Нет, мистер Куин, никогда не слышала, ответила удивленная Маргарет.
— А вы, мисс Брэд?
— Нет.
— Вы, мистер Линкольн?
— Нет.
— А имя Клинг вам ничего не напоминает?
Все отрицательно покачали головами.
— Эндрю Ван?
Последовал тот же ответ.
— Арройо, Западная Виргиния?
Линкольн пробормотал:
— Это что, игра, сэр?
— В некотором роде, — улыбнулся Эллери. — Значит, тоже нет?
— Нет.
— Тогда вопрос попроще, на который вы, вероятно, сможете ответить. Когда проповедник Харашт объявился на Ойстер-Айленде?
— В марте, — сразу ответил Линкольн.
— И Пол Ромейн был с ним?
— Да.
— Символизирует ли что-нибудь для вас буква Т?
Все трое изумленно уставились на него.
— Буква Т? — повторила Хелен. — О чем вы?
— Вижу, что нет, — произнес Эллери, в то время как профессор что-то нашептывал ему на ухо.
— Миссис Брэд, ваш супруг часто ссылался на свое румынское происхождение?
— Нет, никогда. Он приехал в Штаты вместе со Стивеном Мегарой. Они были друзьями или
