- Сережа, выводи к началу бетонки.
Перед триплексом замелькала местность. Танк выкатился на старт.
- Мальчики, с богом, - пробилось сквозь рев, напутствие Генки.
- Сережа, начали.
Танк качнулся и... рванул. От вибрации у меня стучали зубы и рябило в глазах. Вой совсем заткнул уши. Мы неслись по шоссе, как ненормальные.
- Сережка, сколько?
- 80. Попробуем больше?
- Давай.
Теперь в уши впилился противный тонкий вой.
- Сережа, сбрасывай скорость, сейчас поворот обратно.
- Неужели, мы проскочили 25 километров?
- Да.
Сбрасываем скорость, подходим к концу дороги и разворачиваемся обратно. За нами оказывается кортеж машин. Из передней главный показывает нам в окно сцепленные две руки. Он доволен. Мы дожидаемся, когда освободиться дорога и опять несемся обратно.
Как только двигатель заглох, мы с Сережкой не можем пошевелиться. В ушах стоит звон, тело одеревенело. Кто-то пытается открыть люк. В просвет появляется сияющее лицо Генки. Он что-то говорит, но я его не понимаю. Наконец звон ослабляется и голос проникает до моих ушей.
- Там все в диком восторге. 'Эфа' промчалась 25 километров за 15 минут.
- Пусть они идут все в жопу, - раздается голос Сережки, - еще один такой прогон и можно становиться в шеренгу импотентов.
- Ребята, вы как...?
В люке появляется лицо Лены.
- Хреново, - опять отвечает Сергей, - эту сраную машину можно отправлять в помойку. Она вся развалилась. На дне машины полно гаек и лишних деталей. Ни какого вторичного пробега уже сделать нельзя.
- Не может быть, - ахает она.
- А у меня полное смещение прицела и все гнезда для снарядов развались. Как еще Сережке болванка по голове не заехало. 'Эфа' полностью потеряла боеспособность.
- Эй, - вопит Сережка, - Гена, помоги мне вылезти, я чего-то не в форме.
Я тоже пытаюсь вылезти через командирский люк и чувствую, что у меня все тело бесчувственное и полностью потеряна устойчивость.
- Как вы себя чувствуете, ребята? - уже серьезно тревожиться Ленка.
- Паршиво, - отвечает Сергей.
С помощью Генки он выползает на бетонку и его мотает как пьяного. Я сам тоже в таком же состоянии.
А на площадке гостей эйфория. Главный лакает шампанское с генералами.
- Вот что, ребята, - говорит Ленка, - вы сейчас поедете домой отлеживаться, а мы: я, Ира и Гена проведем дефектацию машины и опечатаем ее.
Главный потрясен результатами первичных испытаний. Машину срочно отправляют на базу и началась ее нудная доводка. Что только не выдумывали самые умные головы КБ: и прорезиненные пальцы, и резиновые траки, и универсальная контровка и шплинтовка гаек, и спец сварка, все равно машина без конца и края выходила из строя. На основании Иришкиных исследований по колебанию жестких конструкций 'Эфы', удалось просчитать на компьютере полную не приспособленность данной машины к дальнейшей работе. Я все собрал и в виде выводов отправил отчет главному и его заму. Через неделю главный вызвал меня к себе.
- Ты это серьезно? - спросил он, тыкая пальцем в мои бумаги.
- Да. Нужно уменьшать вес машины, может даже отказаться от пушки, менять жесткость конструкции, но 'Эфа' на сегодня не годна даже для доводки.
- Значит, конец.
- Да.
- Ну что же, раз ты так настроен, я вашу бригаду переведу на новую машину, а вы все передайте Горобцу. Пусть теперь он мучается.
- Если вы на что-то еще надеетесь, то... пусть мучается он.
- Может вам после такой встряски нужен отдых? Смена обстановки?
- Хорошо бы.
Все бригаду отправляют в профилакторий, Ленка остается, ее закрепляют к Горобцу. Мы отдыхаем дружно. Сегодня валяемся на пляже и подставляем свои белые тела солнцу.
- Ох, мальчики, - вздыхает Ирка, - хорошо бы так все время. Валятся на солнце, купаться и ничего не делать.
- А как же зимой? - удивляется Генка.
Сергей занят своими мыслями, но вдруг поворачивает голову ко мне и шепотом говорит.
- Саша, сделай одно хорошее дело, сегодня уйди на ночь из нашей комнаты. Ко мне приезжает Рита.
- А куда мне свалить бы?
- К Генке. У него в комнате есть раскладушка.
- Ладно.
- Ребята, что вы там задумали? - беспокоится Ирка.
- Мыслим, что нам сотворить завтра.
- Завтра танцы...
Рита приехала с Ленкой. Теперь наша компания раскололась. Сергей сразу удрал с Ритой в лес, а мы с Ленкой, сделав обманный маневр по коридорам профилактория, оказались вместе у бетонных свай на берегу залива.
- Тебя на долго отпустили? - спросил я.
- Сегодня вечером еду на дачу.
- А вот Рита остается здесь на ночь.
Ленка смотрит мне в глаза.
- Поехали со мной. На даче только мама.
- Ты думаешь, она меня примет?
- Куда ей деться, - смеется Ленка.
- Как там у Горобца, машина.
- Срезали башню с пушкой. Теперь одна коробка с двигателем.
- Ну и что?
- Все также. Танк будущего не прошел...
В КБ комсомольское собрание. Идут перевыборы нового секретаря нашей организации. От горкома комсомола, выступил Шариф с полным докладом о том, как бывший секретарь завалил всю работу и о финансовых нарушениях в КБ. В заключение Шариф рекомендует от имени горкома на эту должность выдвинуть меня. Всем так безразлично, что они с радость решают свалить эту гнусную работу на меня. Я даю самоотвод и слышу от Шарифа суровый отпор.
- Александр Сергеевич, ваши коллеги доверяют вам и выдвигают на ответственный пост, а вы прикрываетесь только своей работой. Что это, плевок коллективу? Да как вы смеете отказываться от порученного вам дела.
Ай да Шариф, научился болтать, скотина. Комсомольцы дружно проголосовали за меня.
Все уходят и Шариф, оставшись со мной, толкает мне нравоучения.
- Саша, ты здесь не валяй дурака. Тебя все знают, уважают и пожалуйста делай все как надо.
- Что вы задумали?
- Через пол года ты пойдешь на повышение в горком. Аркадий тебя все же решил вытянуть на верх.
- Как вы все мне надоели, сволочи.
Новая машина названа в честь рептилии, 'Варан', очень некрасива и неуклюжа. В ее корме громадный бронированный ящик из которого торчит орудие. Это новое автоматическое орудие, стреляет как пулемет, за счет впрыска в камеру сгорания жидкого пороха. 100 миллиметровые болванки вылетают из ствола, как из обыкновенного автомата Калашникова. Зарядный
