– Они понимали, что происходит, Шалун и наш старина. Они вас отпустили. А кое-кто из нас хотел бы знать почему. Вообще-то мы, наверное, знаем, и если это то, что мы думаем, тогда ты получаешь по крайней мере мое благословение. И Немого. И, я думаю, всех, кто не стал тебя удерживать.
Ворон нахмурился. Он понял, на что я намекаю но не был уверен до конца.
Он пробыл в Гвардии недолго и поэтому не может понимать нас с полуслова.
– Положим, так, – сказал я, – мы с Немым выясняем, что вы погибли. Оба. Никому ничего больше знать и не надо. Но понимаешь, это как убегать из дома. Даже желая вам добра, мы не можем не чувствовать себя задетыми тем, как вы это делаете. Тебя приняли в Гвардию. Ты прошел с нами через черт знает что. Ты… Да подумай, через что мы с тобой прошли. А ты плюешь на нас. Так не делают.
Подействовало.
– Иногда, – сказал он, – бывают такие важные вещи, о которых нельзя рассказать даже лучшим друзьям. Вы все могли погибнуть.
– Да я так и думал. Слушай, не переживай.
Немой спешился и принялся болтать с Душечкой. Казалось, ее этот спор не интересовал. Она рассказывала Немому, что с ними уже приключилось и куда они направлялись.
– Думаешь, это умно? – спросил я. – Опал? Тогда пара вещей, которые тебе нужно знать. Во-первых, Леди победила. Думаю, ты уже об этом знаешь. Ты чувствовал, что так и будет, иначе ты бы не двинулся в дорогу. Ну ладно. Теперь второе, поважнее. Хромой вернулся. Она его не уничтожила. Она его починила, и теперь он у нее первый парень.
Ворон побледнел. Я впервые видел его действительно испуганным. Но это был страх не за себя. Себя он считал уже ходячим трупом, человеком, которому нечего терять. Но сейчас у него была Душечка. Ему нужно было жить.
– Да-а. Хромой. Мы с Немым об этом много думали.
Хотя на самом деле это пришло мне в голову только что. Но мне казалось, что будет лучше, если Ворон решит, что мы долго над этим размышляли.
– Наверняка рано или поздно Леди тебя хватится. Если она узнает, где ты, будешь иметь Хромого у себя на хвосте. А он тебя знает. Догадавшись, что ты решишь навестить своих старых друзей, он начнет тебя искать в твоих родных местах. У тебя есть друзья, которые могли бы спрятать тебя от Хромого?
Ворон вздохнул, явно теряя уверенность. Он убрал свой нож.
– Я так и хотел сделать. Думал, что мы сможем добраться до Берилла и там спрятаться.
– Формально Берилл только союзник Леди, но ее слово там – закон. Вам придется убраться в такое место, где о ней никогда не слышали.
– Куда?
– Я эти места не знаю.
По-моему, он успокоился, поэтому я слез с лошади. Он было взглянул на меня настороженно, затем расслабился.
– Я ведь пришел не просто так. Эй, Немой!
Немой кивнул, продолжая свой разговор с Душечкой.
Из своего багажа я достал мешок с деньгами и сунул его Ворону.
– Ты забыл свою долю добычи из Роз. – Я подвел свободных лошадей. - Верхом вы будете двигаться быстрее.
Ворон боролся с собой, пытаясь сказать спасибо и не в состоянии разрушить барьер, который он поставил между нами.
– Наверное, мы пойдем…
– Не хочу я этого знать. Я уже дважды встречался с Глазом. Она зациклилась на том, что хочет оставить след в истории. Не то чтобы она хочет выглядеть в выгодном свете, просто хочет, чтобы была отражена правда. Она знает как могут переврать потом историю, и не хочет чтобы это случилось с ней. А я – тот парень, которого она выбрала в качестве летописца.
– Бросай все, Костоправ, пошли с нами. И Немой тоже. Пошли.
Предыдущая ночь была очень длинной, и я успел об этом подумать.
– Не могу, Ворон. Капитану ведь придется остаться на своем месте, даже если он этого и не хочет. Гвардии придется остаться. А я в Гвардии. Я слишком стар, чтобы убегать из дому. Мы с тобой будем бороться за одно дело, но свой вклад я внесу оставшись в семье.
– Давай же, Костоправ. Эта толпа наемных головорезов…
– Но-о! Полегче. - Я сказал это резче, чем хотел Ворон осекся. – Помнишь ту ночь в Лордах, – сказал я, - перед тем, как мы пошли за Шелест? Когда я читал из Анналов? Ты что сказал мне?
Несколько секунд он молчал.
– Да. Тогда ты заставил меня почувствовать, что значит быть членом Черной Гвардии. Может, я и не понимаю этого, но тогда я действительно почувствовал.
– Спасибо.
Я достал из багажа еще один сверток. Это для Душечки.
– Поговори с ним немного, а? У меня тут есть для нее подарочек.
Он посмотрел на меня, потом кивнул. Я отвернулся чтобы мои слезы были не так заметны. Попрощавшись с девочкой и насладившись ее радостью от моего скромного подарка, я отошел к обочине дороги и быстро и тихонько всплакнул. Немой с Вороном притворились слепыми.
Мне будет не хватать Душечки. И я никогда не перестану за нее тревожиться. Она – любимая, совершенная, всегда счастливая. Воспоминания о той деревне оставили ее в покое. Но впереди была встреча с самым ужасным врагом, какого только можно себе представить. Мы все этого боялись.
Я поднялся, вытер остатки слез и отозвал Ворона в сторонку.
– Мне не известны твои планы. И я не хочу их знать. Но на всякий случай тебе надо кое-что знать. Когда мы с Леди поймали Ловца Душ, у него оказался целый тюк тех бумаг, которые мы откопали в лагере Шелест. Он так и не передал их ей. А она не знает об их существовании.
Я рассказал ему, где их можно найти.
– Я съезжу туда через пару недель. Если они еще там, я попробую в них разобраться.
Когда он посмотрел на меня, лицо его было холодным и непроницаемым. Он думал о том, что еще одна встреча с Глазом подпишет мой смертный приговор.
Но он ничего не сказал.
– Спасибо, Костоправ. Если я когда-нибудь окажусь там, то я этим займусь.
– Ладно. Немой, ты готов?
Немой кивнул.
– Душечка, иди сюда. – Я крепко ее обнял. – Не обижай Ворона.
Я снял амулет Одноглазого и надел его Душечке на руку.
– Если близко окажется кто-нибудь из Поверженных, – сказал я Ворону, – она это почувствует. Не знаю как, но это действует. Удачи.
– Ладно.
Все еще в раздумье, он стоял и смотрел, как мы садимся на лошадей. Он неуверенно приподнял руку.
– Поехали домой, – сказал я Немому, и мы двинулись.
Ни один из нас не обернулся. Этой встречи никогда не было. Потому что Ворон со своей сироткой погибли у ворот Амулета.
Назад, к Гвардии. К делу. Ко всей предстоящей веренице годов, к моим Анналам. К страху. До возвращения кометы тридцать семь лет. Видение было ложным. Мне никогда столько не прожить. Ведь так?
