- Потому что я знаком с Краском и Садлером? - Я пожал плечами, будто пытался встряхнуть разбитое сердце. - Что поделаешь, я не идеал. Но вы как раз та девушка, которая мне нужна. Я искал вас несколько недель. - Зачем?
- Хотел расспросить о людях, пытавшихся вас похитить. Вы единственная жертва, которой удалось бежать. Она побледнела по-настоящему. Я не ожидал такой реакции. Она спросила: - Что вы имеете в виду?
- Вы слышали об убийце, который вешает девушек и вырезает у них внутренности? - Что-то слышала. Но не обращала на эти слухи внимания.
- Странно. Я бы на вашем месте обратил на них внимание после того, как кто-то чуть не увез вас силой. - Это были они? Она вдруг помрачнела. Стала суровая, как ее отец. - Да. - О-о. Она произнесла это тихо. И каким-то дурашливым голосом.
- Только мы с вами видели убийцу и остались живы. - Зачем ей напоминать о Плоскомордом? - И я видел его всего секунду. Вы, должно быть, больше общались с ним и его подручными. Ведь вы появились у Морли, потому что они за вами гнались.
- Время от времени я работала в танцзале у Рислинга Гулляра. Не знаю зачем. Просто так. Я там только танцевала. Я знала, что некоторые девушки назначают там свидания. - Я слышал об их проделках.
- Однажды вечером... в тот вечер двое мужчин пытались меня увезти. Они сказали, что их босс меня заприметил. И хочет со мной встретиться. Мне хорошо заплатят. Я сказала 'нет'. Они настаивали. Я послала их подальше. Они меня не слушали. Гулляр вынужден был их вышвырнуть. Но они не ушли. Они попробовали схватить меня после работы. Весьма правдоподобно. Есть мужчины, которые думают, что женщина говорит 'нет' просто от застенчивости, потому что есть женщины, которые действительно говорят 'нет' просто от застенчивости. Судя по тому, что я видел в тот вечер у Морли, у тех ребят не было большого опыта. - Но при чем тут 'Домик Радости'? Бежать в такое место!
- Морли Дотс. Я надеялась, что его репутация их отпугнет и у меня будет время подумать. Потом, когда они вошли, я надеялась, что Дотс взбесится изза того, что они вторглись в его заведение. - Так и было.
- Я не могла бежать к людям отца. Мне пришлось бы объяснить, что я делала в Веселом уголке. - А тот тип, который так хотел с вами встретиться? - Я думаю, это он был в карете. Я видела его один раз. Так! Замечательно! От нее не будет никакого толка, если только Покойник не найдет чего-нибудь такого, что она знает, но не помнит.
- Прекрасно. Теперь начнем все сначала. Итак! Хотя вы потом и передумали, зачем вы ко мне пришли? Что случилось? Она пристально меня разглядывала.
- Мне кажется, он опять за мной охотится. По крайней мере этот тип такой же учтивый и посылает вместо себя слуг. Я испугалась. Я слышала, что вы честный. И подумала, что вы сможете его отвадить. У Изрыгателя бабочек, правда, не было хороших намерений, но был хороший вкус. Белинда была одета скромно, но все равно видно, что она красавица. Красота, наверное, досталась ей от матери. Чодо красотой не отличался.
- Я помогу его отшить. Но почему вы передумали? Потому что я упомянул вашего отца?
- Из-за Краска и Садлера. Я не позволю им извлекать выгоду из того, что произошло с отцом. И они это знают. Сказать ли ей, какую роль в этом сыграл я? Что Краск и Садлер лишь воспользовались стечением обстоятельств? Нет, не стоит, это не лучшая стратегия. - Мы с этими мерзавцами всегда друг друга терпеть не могли. Еще когда они ходили в главных помощниках вашего папаши и все норовили вырваться из узды, они мечтали со мной рассчитаться. Теперь они дорвались. Жаль, у меня нет времени ими заняться. Я должен сосредоточить внимание на этом убийце. Он готов ударить снова. Она опять расстроилась.
- Значит, Стража его не арестовала. А только недавно капитан, как его там, устроил вокруг этого столько шума. - Капитан Туп. Его радость была преждевременной. Я поведал ей о двух убийцах и попросил рассказать о парочке, чья сладкая болтовня произвела на нее такое впечатление, что она прибежала ко мне. Я кое-что узнал. Белинда Контагью была так же невнимательна, как ее отец. - Я не поняла. Почему убийства продолжаются? Я пожал плечами: - Творится черт знает что.
- Черт знает что творится кое у кого в голове. Вы поймали не того, кого надо. Странно. Почти все время Белинда вела себя, как уличная девчонка, и, казалось, чего еще можно ожидать от дочери головореза? Но неожиданно в ее манерах проскальзывало что-то, подозрительно напоминающее утонченность. Она всегда жила вне дома, местонахождение ее скрывалось, потому что Чодо не хотел, чтобы его дочь стала заложницей его богатства. Я подумал, что именно в то время ей и привили замашки светской дамы.
- Мы поймали того, кого надо, Белинда. Оба раза. В этом нет сомнения. Убийцы любили собирать сувениры, и у людей, которых мы взяли, обнаружили эти улики. В этот раз мы представляем, на кого могло перейти проклятие, если оно переходит от одного человека к другому' но не можем найти этого человека. Мы примерна знаем, когда у него возникнет желание убить. Мы отыскали трех наиболее вероятных жертв. Вы одна из них. И вас кто-то преследует. - На самом деле я думала... - Еле заметная кислая улыбка.
- Вы думали, что они шпионы Краска и Садлера и вы выставите меня вперед, как щит, а сами быстренько дадите стрекача. Она кивнула: - Вы не такой противный, как я думала.
- Вот так все время. Я стою впереди, как щит. Но мне легче стоять оттого, что меня выставляет хорошенькая женщина.
- Прекратите этот треп, Гаррет. Меня этим не проймешь. Я знаю о вас все. Проверка? Я принял очень обиженный вид. - Обо мне? Что? Я Белый рыцарь.
- Меблированные комнаты, где я живу под именем, которое хотела бы оставить при себе, сдаются одиноким женщинам. Это звучало как приглашение в рай. Я сохранил безразличное выражение. - Ну и что? - То, что я о вас наслушалась. Вы помните некую Розу Тейт? Я замер, от удивления раскрыв рот. Злиться мне или смеяться?
- Добрая старая Роза. Конечно, я знаю Розу. Я оставил ее без состояния, сделав все возможное, чтобы его получила дама, которую брат Розы назвал в завещании наследницей. Я не позволил Розе добиться своего, виляя передо мной хвостом. Да, я ее знаю. Со мной она дала маху. Я не знал только, что ее выпустили. Разгуливающая на свободе Роза Тейт хуже десятка убийц. Скверная женщина. Красивая, ничего не скажешь, но скверная. - Вы думаете, она шутит?
- Едва ли. Роза не шутит. Ее шутки похожи на шутки голодного саблезубого тигра. Когда у саблезубого тигра болит зуб. - Я натужно рассмеялся. - Значит, она до сих пор на меня дуется. - Эта женщина жаждет вашей крови. О деньгах вообще нет речи.
- Когда нужно произвести впечатление на публику. Роза никогда не заботится о таких пустяках, как точность и соответствие действительности.
- Расскажите мне о ней. Не прошло и двух недель после ее приезда, как все девушки уже были готовы ее придушить.
- С ней так обычно и бывает. При моей профессии трудно всем угодить. Так что же Краск и Садлер?
- Гаррет, я не знаю. Было время, когда и тот, и другой охотно отдали бы жизнь, защищая меня или доброе имя нашей семьи. Они бы сделали что угодно, только бы меня не коснулась тень скандала. Вот так поступают эти люди. У них сложный кодекс чести.
- Я знаю. Он гласит, в частности, что женщины и дети пользуются особыми привилегиями. Однако последние слова, что я услышал от вашего отца, были: 'Оберегай эту малышку'. - Не знаю, зачем я ей это сказал. Неумный ход. Ей не следовало об этом знать. Не нужно давать ей понять, что мной можно вертеть, как ей вздумается. - Я ответил: 'Хорошо'. Я не думал, что это понадобится. Краск и Садлер обещали о вас позаботиться. Может, держа при этом фигу в кармане.
- Это на них похоже. На них и на него тоже. Отец был о вас очень высокого мнения, Гаррет. Он любил разглагольствовать о чести. О том, что честных людей не осталось, разве что вы, а вас скоро убьют, потому что вы лезете на рожон. - Он не очень хорошо меня знал. Я тоже бываю не на высоте.
- Он был немного со странностями, Гаррет. Он постоянно говорил со мной о вас, он вообще был всегда честен со мной. - То есть?
- То есть я никогда не заблуждалась насчет того, чем он занимается. В отличие от большинства женщин нашего круга. Сколько я себя помню, он всегда рассказывал мне, что, где, как и почем и обо всей грязи, с которой связаны его дела. Я не видела в этой грязи ничего особенного, пока он не отослал меня в школу.
