- О чем это вы? - требовательно спросил Гоблин.
Тут появился дядюшка Дой, что и положило конец спорам. Вот двигается-то и быстро, и бесшумно, лучше любой Тени.
- Глашатай велел передать тебе: южане с шалцевым инструментом вместо оружия собираются у южной стены.
- А что там такое?
С нашего насеста большую часть событий от нас заслонял изгиб стены, однако, судя по всему, на северной стороне тоже собирался большой отряд саперов. - Рабов или пленных там не... А? А это еще что?
Это было солнечным зайцем, отраженным чем-то железным в холмах. Зайчик тут же мелькнул снова. Очевидно, меж холмов, не слишком-то скрываясь, двигались люди.
Тенекрутовым солдатам не было нужды красться. Я сказал Гоблину:
- Передай всем: с заката - полная боевая готовность.
Дядюшка Дой сощурился, глядя на холмы:
- Глаза твои хороши, Каменный Солдат.
- Знаешь что, настырный? Меня куда как лучше звать просто Мургеном.
Коренастый человек слегка улыбнулся:
- Как пожелаешь, Мурген. Я пришел от имени Глашатая. Он просил передать тебе: наступают суровые времена. Просил приготовиться умом и сердцем.
- Суровые времена?
- Кончилась лафа, - захохотал Одноглазый. - Пришло время платить за то, что валяли дурака да жир нагуливали, пока райские гурии порхали вокруг. Когда снова замыслишь малость нажиться, вспомни об этом.
- Чего?
- Деньгами сыт не будешь.
- Вечно ты все настроение испортишь...
- Уж таков я есть. Скажи Сопатому: пусть сбегает в цитадель и скажет Зиндабу, что южане что-то замышляют.
Лишь с Зиндабом я мог говорить, не нажимая и не преодолевая желания взять его за глотку. И Могаба не сможет попенять, что его не информировали.
Что-то будет, если Тенекрут просто возьмет да уйдет, оставив нас самих разбираться друг с другом?
По-моему, с его стороны это было бы умнее всего.
Глава 45
Сопатый едва смог подняться наверх, а после еще пять минут сипел и отхаркивался, прежде чем смог говорить. Старикашка по возрасту никак не годился в солдаты. И так уже внуков, похоже, пережил. Однако, подобно всем нам, кроме Отряда, у него не было ничего. И умрет он под нашим знаменем с черепом. То есть под тем, что теперь заменяет нам знамя.
Сопатый у нас - явление аномальное. Обычно жизнь наемника тяжела и кратка; боль и страх лишь изредка перемежаются случайными и мимолетными удачами. Свихнулся бы от такой жизни, кабы не нерушимое товарищество. И в ротах, и в шайках помельче... Но то не Черный Отряд.
И Костоправ, и я положили уйму сил на поддержание нашего братства. Пожалуй, снова пришла пора возродить обычай Ворчуна - читать Летопись вслух, чтобы люди помнили: они - часть сообщества, что долговечнее многих королевств. - Сопатый, ты уж лучше вздремни пару часиков. Он покачал головой. Старик наш, пока может, делает все, на что способен.
- Лейтенант наров... Зиндаб.., шлет приветствия , и просит.., ночью.., быть настороже.
- Зачем, не говорил?
- Он вроде как.., намекал.., что Могаба.., может.., как стемнеет.., решиться на.., большие дела.
Могаба всегда замышляет большие дела. Дал бы Тенекрут ему возможность их начать наконец. Один- единственный слишком крупный рейд в неудачный момент - и Могаба лично узнает, отчего Тенекрута называют Хозяином Теней.
Сопатый сказал что-то на своем родном языке - Одноглазый его понимал. По тону - похоже на вопрос. Одноглазый в ответ издал несколько щелкающих звуков. Я решил, что старикан спрашивал, можно ли говорить в открытую при нюень бао. А Одноглазый заверил, что все в порядке.
- Зиндаб... - заговорил Сопатый, - велел вам.., ребята.., передать: слухи о.., большой битве.., наверное.., правда.
- Ребята, мы перед Зиндабом в долгу, - сказал я. - Сдается мне, он хочет нам сказать, что больше безоговорочно не поддерживает Могабу.
Тай Дэй с дядюшкой Доем впитывали нашу беседу, словно губки.
***
Напряжение нарастало часами. Без всяких видимых причин у нас возникло чувство, что эта ночь станет переломной. Ребята в основном беспокоились, ожидая от Могабы новых подлостей. Со стороны Тенекрута мы не ждали неприятностей в ближайшее время.
Я не спускал глаз с холмов. - Вот оно! - рявкнул вдруг Одноглазый.
Его обуревали те же предчувствия, что и меня. Среди холмов вспыхнуло багряное зарево, и молнии с треском ударили в землю вкруг причудливого всадника.
- Снова вернулась, - сказал кто-то. - А где ж другой?
Вдоводела поблизости видно не было. Равнину охватила паника. Призрак застал разбросанные по равнине секреты тенеземцев врасплох. Заорали, отдавая приказы, сержанты, во все стороны понеслись гонцы. Солдаты суетились, сталкиваясь друг с другом.
- Вон он! - крикнул Бадья.
- Кто?
- Вдоводел! - Он показал рукой. - Старик наш!
Фигура Вдоводела, сиявшая среди холмов, казалась больше самой жизни.
Гоблин, появившийся неизвестно откуда, вцепился в мое плечо.
- Гляди!
Он показал в сторону главного лагеря тенеземцев. Самого лагеря нам видно не было, но примерно над ним в воздухе возникло бледное сияние, разгоравшееся ярче и ярче.
- Значит, Тенекрут от игры не бежит, - заметил я.
- Ага. Что-то тяжеловесное пустил в ход.
- Что именно? Может, и высовываться не стоит?
- Поживем - увидим.
Прожив еще несколько минут, я и впрямь увидел. К холмам понесся громадный шар зеленоватого пламени, ударивший в то место, где появился Жизнедав. Земля встала дыбом. Камень занялся огнем. И все - без толку. Жизнедава - и след простыл.
- Промазал.
- Окривел, видать.
- Жизнедав мухлюет - на месте не стоит!
- Ошибся он, выбирая орудие, - осклабился Одноглазый. - Что же - противник будет стоять и ждать?
- Может, это - лучшее, на что он способен. Нездоров ведь.
Я тихо отошел в сторону. Пара минут - и Одноглазый с Гоблином затеют свару.
Суматоха на равнине все усиливалась. Действия южан вряд ли имели какой-то смысл у уж очень они суетились. Судя по тому, что мне удалось расслышать, их застали врасплох, почти не способных обороняться, как раз тогда, когда они, со своей стороны, только-только затеяли что-то серьезное. Доносилось до меня и весьма испуганными голосами произнесенное - имя Кины.
А Жизнедавица наша, так похожая на эту богиню разрушения, пропала без следа. Неинтересно ей, наверное, сделалось - не появлялась больше. Тенекрут обрушил на холмы всю волшбу, что успел слепить на скорую руку. В цель не попал, разве что устроил порядочный пожар.
Лиса проникла на птичий двор. Южане ударились в повальное бегство: страх одного подхлестывал ужас его товарищей. Стоило некоторым приблизиться к стене, как мои ребята в свою очередь принялись
