Гоблин с Одноглазым метнулись во двор. Я прыгнул и бросился на Хромого, пытавшегося подняться на ноги.
Мой меч вонзился ему в плечо поверх культи. Единственный кулак Хромого саданул мне прямо в живот.
Из меня со свистом вырвался, весь воздух. Я чуть было не отрубился и осел на землю, выблевывая кишки и слабо соображая, что творится кругом.
Собаки бросались на солдат Хромого и рвали их в клочья. Несколько псов набросились на Взятого. Он молотил их кулаком, убивая с одного удара.
Гоблин с Одноглазым выдали ему все, на что были способны. Отмахнувшись от их заклятий, как от дождичка, Хромой вмазал Одноглазому и повернулся к Гоблину.
Тот побежал. Хромой, шатаясь, ковылял за ним. Уцелевшие мастифы вцепились ему в спину.
Гоблин бежал к свинарнику, но, поскользнувшись, растянулся в грязной луже. Хромой навис над ним, замахнувшись для смертельного удара.
Копье, выпущенное Ростовщиком, пробило ему грудь и вышло на три фута из спины. Хромой зашатался - истерзанный низенький человечек в коричневом, вцепившийся в копье. Казалось, все его силы сосредоточились на этой торчащей из груди палке. Гоблин откатился в сторону. Рост в свинарнике зарядил баллисту и выстрелил еще раз.
Вж-жих! Копье пронзило Взятого насквозь и сбило с ног. Собаки вцепились ему в глотку.
Я перевел дух. Нашел свой меч. И тут из кустов ежевики, росших возле пруда футах в двухстах к северу, до меня донесся какой-то шум. Рядом с кустами взад-вперед бегал одинокий пес и рычал. Аза, больше некому. Спрятался в единственное доступное укрытие.
Я встал. Толстяк помог подняться Одноглазому и схватил с земли чей-то меч. Мы втроем сгрудились над Хромым. Он лежал в луже крови, слегка повернувшись набок. Маска его соскользнула, и нам открылось изъеденное временем лицо, которое она скрывала. Хромой вяло отбивался от собак, не в силах поверить в случившееся.
- И все впустую, - сказал я. - Бумаг здесь давно уже нет.
- Это тебе за брата! - воскликнул толстяк и замахнулся мечом. Однако он был так избит, бедняга, что удар получился слишком слабым.
Хромой пытался собраться с силами. Тщетно - сил у него больше не было. Он понял, что умирает. После стольких веков. После того, как он пережил Белую Розу и гнев Госпожи, которую предал в битве при Розах и в Облачном лесу.
Глаза у него закатились, и я понял, что Хромой зовет мамочку на помощь.
- Скорее, мы должны убить его! - сказал я. - Он призывает Госпожу.
Мы рубили, кололи и кромсали. Псы рычали и кусали. Он не умирал. Даже когда мы выбились из сил, в нем еще теплилась искорка жизни.
- Давайте оттащим его на задний двор. Мы так и сделали. И там я увидел Шеда, лежащего на земле рядом с солдатами, бывшими нашими братьями по Черному Отряду. Я поднял глаза к тускнеющему горизонту и заметил Молчуна, который приближался к гостинице. За ним шли Ведьмак и Масло. У меня немного отлегло от сердца. Слава Богу, что эти двое уцелели! Сколько я их помню, они всегда были неразлучны. Не представляю, что было бы, переживи один из них другого.
- А Зола убили?
- Да, - откликнулся толстяк. - Его и этого парня, Шеда. Вы бы видели, как они дрались! Выскочили на дорогу и стянули колдуна с коня. Вол отрубил ему руку. А еще они вдвоем убили четверых солдат.
- Как погиб Вол?
- Кто-то раскроил ему голову мечом, точно спелую дыню.
- А Шишка?
- Затоптан насмерть. Но он им тоже выдал будь здоров. Я сел на корточки рядом с Шедом. Одноглазый тоже склонился над ним.
- Как они тебя поймали? - спросил я хозяина гостиницы.
- Слишком я толстый, чтобы быстро бегать. - Он выдавил слабую улыбку. Никогда не собирался быть солдатом.
Я улыбнулся ему в ответ.
- Что скажешь. Одноглазый? Я с первого же взгляда понял, что Шеду ничем помочь не смогу.
Одноглазый покачал головой.
- Двое солдат еще живы. Костоправ, - сказал Гоблин. - Чего с ними делать будем?
- Несите их в гостиницу. Я подлатаю. Они были мне братьями. То, что Взятые настроили их против нас и превратили в наших врагов, ни в коей мере не лишало их права на мою помощь. В сумерках возникла долговязая фигура Молчуна.
- Маневр, достойный Капитана, Костоправ, - сказал он знаками.
- Да уж.
Я уставился на Шеда с грустью, какой от себя даже не ожидал.
Лежавший передо мной человек пал так низко, что дальше некуда. Но он боролся с собой, он силой заставил себя подняться и обрести достоинство. Он стал настоящим человеком, гораздо лучше меня, ибо нашел в своей душе путеводную звезду и без колебаний последовал за ней, несмотря на то что это стоило ему жизни. Возможно, хотя бы отчасти, он искупил свои грехи,.
Погибнув в схватке, которая, по моему мнению, его не касалась, Шед стал для меня кем-то вроде святого покровителя, примером для подражания на всю оставшуюся жизнь. Он очень высоко поднял планку перед своим концом.
Шед открыл глаза, улыбнулся и спросил:
- Мы победили?
- Да, Шед. Благодаря тебе и Волу.
- Хорошо. - Он с улыбкой закрыл глаза.
- Эй, Костоправ! - окликнул меня Ведьмак. - Что ты думаешь делать с этим предателем Азой?
Аза по-прежнему сидел в кустах ежевики и орал, взывая о помощи. Собаки окружили кустарник.
- Копье ему в глотку, и все дела, - пробурчал Одноглазый.
- Нет, - еле слышно прошептал Шед. - Не трогайте его. Он был моим другом. Он пытался вас догнать, но его поймали. Отпустите его.
- Хорошо, Шед. Ведьмак! Вытащи его из кустов и отпусти на все четыре стороны.
- Что?!
- Выполняй приказание! - Я посмотрел на Шеда. - Ты доволен, Шед?
Он ничего не ответил. Не смог. Просто улыбнулся.
- Ну, хоть один человек погиб так, как хотел, - сказал я, вставая. Масло! Бери лопату в руки - и вперед!
- Но, Костоправ...
- Бери лопату, черт тебя дери, и за работу! Молчун, Одноглазый, Гоблин, за мной. Надо обсудить, что делать дальше.
Уже почти стемнело. До прибытия Госпожи в Медополь, по прикидкам Лейтенанта, осталось несколько часов.
Глава 49
ПЕРЕХОД
Нам нужен отдых, - заявил Одноглазый.
- В могиле отдохнем, - возразил я. - Мы сожгли за собой все мосты, Одноглазый. Мы сделали то, чего не сумели сделать повстанцы: мы прикончили последнего из старейших Взятых. Госпожа погонится за нами, как только закончит прополку всходов черного замка. У нее нет другого выхода. Если она быстро не прижмет нас к ногтю, все мятежники на пять тысяч миль вокруг воспрянут духом и зашевелятся. А у нее осталось всего двое Взятых, и из них только Шепот чего-то стоит.
- Да. Я понимаю. Просто очень хочется. Ты же не можешь запретить человеку хотеть. Костоправ! Я посмотрел на висюльку Шеда. Нужно бы оставить ее Госпоже, но серебро могло пригодиться нам в долгом пути. Я собрался с духом и начал выковыривать у змеек глаза.
- Что ты делаешь, черт побери?
- Скормлю их Хромому. Авось, вылупятся.
