Пронзительный крик за нашими спинами заставил меня вздрогнуть и схватиться за нож. Со стен упали светильники, загрохотали бьющиеся горшки. Я резко обернулся. В кухню влетела черная птица.
Колгрейв сплюнул и снова уставился на служанку.
- Наверное, она не знает, капитан, - предположил я. - Может, где-то есть потайная дверь.
Колгрейв взглянул на меня, его единственный глаз полыхнул ненавистью.
- Гм-м. Возможно. - Он надел золотое кольцо, найденное Микой. - Ага... Сюда.
Мы вернулись в помещение перед кухней и принялись выстукивать панели на стенах.
- Здесь, - бросил Колгрейв. - Троллединжан, давай! Северянин взмахнул топором и одним ударом разнес панель в щепу. Открылась неосвещенная лестница, ведущая вниз. Я схватил со стола лампу.
- Ячмень идет первым, - приказал Старик. - Лампу дай мне, а ты ступай за мной и будь начеку.
Натягивать лук в такой тесноте не очень-то сподручно, но приказ есть приказ.
12.
Лестница вела в темную преисподнюю. Я сбился со счета после восьмидесятой ступеньки. Мрак сгущался вокруг нас, становясь плотным, почти осязаемым.
Откуда-то возник свет. Неяркое бледное свечение, похожее на странные огни, которые порой загораются на мачтах и парусах перед бурей.
Колгрейв остановился.
Я обернулся и поднял голову. В светлой панели далеко вверху еще был виден силуэт служанки, потом ее фигурка исчезла, и я разглядел очертание большой птицы, которая возникла перед дырой и нырнула вниз, а за ней последовали остальные твари. Тьма наполнилась стуком когтистых лап по ступенькам, шорохом крыльев в тесном проходе. Летучие стражники не оставляли нас.
Мы пошли дальше. Лестница кончилась, мы увидели дверь. Из щелей сочился белесый мертвенный свет, в лучах которого идущий впереди Ячмень был похож на привидение.
Ячмень вышиб дверь ударом ноги. Он трясся от страха, но нет во всем мире человека более смертоносного, чем перепуганный Ячмень. Он ринулся в проем, за ним последовали Колгрейв, я. Святоша, Мика и Троллединжан.
Оказавшись в помещении, мы рассредоточились, чтобы не попасть под удар тех, кто попытается нас остановить. Но никто пока не нападал.
Ячмень сделал несколько шагов вперед и замер.
Существо в алом восседало на троне из темного базальта. Трон стоял в центре огненной пентаграммы. Знаки и символы, обозначающие углы и пересечения линий, извивались и светились, а сам пол казался темнее полуночного неба.
Факелы, которые были укреплены на высокой спинке трона, не горели единственным источником света оказалась зловещая пентаграмма.
Глаза существа были закрыты, а губы искривились в странной улыбке.
- Убить его? - шепотом спросил я Колгрейва и натянул лук.
- Не спеши. Отойди в сторону и будь наготове. Ячмень шагнул было вперед, но в то же мгновение одна из черных птиц, вылетев из-за наших спин, уселась перед ним.
- Мы пришли, - негромко произнес Колгрейв. - Чего ты хочешь?
Существо не ответило и даже не шелохнулось.
Капитан изменился, но сейчас лучше было иметь дело с прежним Колгрейвом жестким, решительным и не знающим сомнений.
- Прикажи, и мы атакуем, - сказал я капитану в полный голос.
- Лучник, я человек действия, - мягко ответил Колгрейв. - Действие порождает действие, и так до конца... Моей целью было попасть сюда. Что делать дальше, я не думал. А теперь приходится размышлять над этим. Покориться колдуну или надрать ему задницу? Но что случится с нами да и с остальными людьми, если мы убьем эту тварь? Или если не убьем? Раньше такие вопросы меня не заботили...
Ну еще бы, чуть не брякнул я, но смолчал. Новый, рассуждающий Колгрейв был прав. На борту 'Дракона-мстителя' будущее никого не волновало.
Жизнь на этом дьявольском корабле была вечным застывшим Сегодня. Взгляд в прошлое терялся в тумане, где почти ничего нельзя было разглядеть. Взгляд вперед - это предвкушение новых сражений, новых кораблей, которые будут разграблены и сожжены, это ожидание новых жертв, пьянства и насилия. Завтрашним днем нашей обреченной команды ведали капризные и мстительные боги. Они славно заботились о нас, пока не вышла промашка с тем итаскийским колдуном...
Звериное чутье не подвело капитана. Если раньше наш путь был предопределен, как след сорвавшегося с горы валуна, то сейчас мы оказались на перепутье. Две тропы перед нами, но куда они ведут - неизвестно. Может, обе заведут нас в такое место, по сравнению с которым ад покажется тихим и спокойным уголком.
Судя по тому, как Старик вскинул голову, он принял решение.
- Лучник, целься ему между глаз, а еще лучше - в горло, - велел Колгрейв. - Не позволяй ему раскрыть рот и произнести заклинание. Не жди сигнала, действуй по обстоятельствам.
Мы посмотрели друг на друга. Воистину передо мной стоял новый Колгрейв. До сей поры только он решал, когда и в кого стрелять.
Существо сидело в прежней позе. Спит чародей или притворяется - мне-то какое дело. Пусть только попробует разинуть пасть, и стальной наконечник на крепкой стреле из бука заткнет ему глотку.
- Разбуди его, - приказал Колгрейв. Ячмень двинулся вперед.
- Не входи в пентаграмму! - рявкнул капитан. - Швырни в него чем-нибудь!
Троллединжан стянул с шеи амулет.
- Здесь это все равно не имеет силы, - пробормотал он и метнул амулет. Тот вспыхнул на лету, оставляя за собой дымный след, и пролился огненной капелью. Маленькая искорка - все, что от него осталось - долетела до трона и упала на колени колдуна.
Существо подпрыгнуло, словно ужаленное. Его глаза широко раскрылись. Я натянул тетиву.
Наши взгляды встретились. Тварь медленно уселась на трон, сложив руки на коленях. Существо посмотрело на Колгрейва, а капитан ответил ему пристальным взглядом.
Время растягивалось в бесконечность. Наконец существо в алом прервало молчание, хотя губы его не шевелились, а слова падали, словно камни:
- Судьбы не избежать, капитан. Я знаю, что ты намерен совершить. Но ты не спасешь себя, если расправишься со мной. Лучше убей тех, на кого я укажу. Не надейся на вторую попытку. Тебе уже пришлось убивать, пока ты шел сюда. А потому оставь надежду на прощение.
Безмолвная речь колдуна, которую, я уверен, слышали и все остальные, не смутила Колгрейва. Он прищурил свой уцелевший глаз, заметив некую несообразность в словах твари.
- Проклятому единожды наплевать, если проклянут дважды, - осклабился в своей жуткой ухмылке Колгрейв. - Хуже, чем сейчас, уже не будет. Другое дело, что мы сможем избавить невинных людей от ужаса встречи с проклятыми, то бишь с нами!
Мои глаза не отрывались от лица твари, но мысли метались дико и беспорядочно. И это Колгрейв, безумный капитан призрачного корабля? Ужас морей, кровавый пират, воплощение зла? Я знал, что метаморфозы, которые мы претерпеваем, затрагивают лишь внутренние глубины человека, ничего не заимствуя извне. Мне казалось, я знаю Колгрейва вечность, но даже в страшном сне не мог подумать, что в нем скрывается и такое.
- В служении мне ты обретешь жизнь, - продолжал обольщать чародей. Будешь перечить - потеряешь все.
- Разве это жизнь, - прохрипел Троллединжан. - Мы были Оскорейеном морей.
Святоша кивнул.
Я слегка отпустил тетиву. Теперь я перестал наблюдать за глазами колдуна. Из них сочился завораживающий свет, который сулил мне и только мне что-то особое, весьма значительное... Совладать со мной колдуну не удастся, но выдерживать блеск его глаз мне становилось все трудней и трудней.
Мое внимание привлекли его руки. Колдун продолжал пугать и соблазнять Колгрейва, а пальцы его шевелились, словно маленькие змеи. Говорят, что могущественные чародеи могут творить заклинания, не открывая рта, одним лишь мановением рук...
Легкая одурь мгновенно слетела с меня, и я вновь натянул лук, готовый прервать этот дикий поединок.
Руки чародея вновь упали на колени и замерли. Он умолк и опустил веки.
Меня затопила волна блаженства. Существо испугалось меня!
Меня!
Это было могущество сродни тому, что наполняло меня, когда, стоя на полуюте во время сближения с очередной жертвой, я готов был меткими выстрелами свалить кормчего и офицеров. То было могущество, сделавшее меня грозой западных морей. Первым был Колгрейв, вторым я. Мое имя наводило трепет не меньше, чем имя Старика.
То была абсолютная власть над жизнью и смертью.
Я властен даже над жизнью и смертью чародея в алом - и этим превосхожу его. Кто помешает мне говорить с ним на равных? Неужели какие-то жалкие людишки встанут между мной и Силой, которая может стать моей... со временем...
Холодный пот выступил на моем лбу. Я понял, что он знает о моей власти и соблазняет меня именно ею. Еще немного, и я мог перейти на его сторону, предать товарищей!
Партия его была беспроигрышной. Единственное, чего он не учел или просто не ведал, так это то, что мы стали другими. Он знал, на что шел, когда вызывал нас из мертвой вечности Туманного моря. Он знал все наши слабости и надеялся обернуть их против нас, если мы взбунтуемся.
Уразумев, что со мной не вышло, чародей стал испытывать Ячменя. И здесь он не ошибся. Из всех нас Ячмень слыл самым злобным и тупым убийцей. Но для того, чтобы обезопасить себя, твари надо было в первую очередь разобраться со мной, лишить меня власти над его смертью. И поэтому Ячмень напал не на Колгрейва или Святошу, он кинулся на меня.
Но Троллединжан был начеку и неуловимо быстрым движением приложил его обухом топора по затылку. Ячмень рухнул ничком и затих. Колгрейв опустился рядом с ним на колени, поднял веко и, пробормотав 'жив', обернулся к существу в алом. Глаз капитана
