семье Роудс. Несомненно, Роудсы попросили соседку присматривать за своей «сиделкой». И ее репутация ответственного и надежного работника сильно пострадает, если она признается, что ничего не понимает в заправке бака топливом и тому подобных вещах.
— Спасибо вам, Кора. Вы меня извините?
— Ничуть, — ответила Кора и потянулась за связкой ключей на мизинце Джорджианы. — А ведь вы могли попросить, чтобы все это вам доставили на дом. Роудсы — постоянные покупатели бакалеи Гришема.
Джорджиана весело рассмеялась:
— Если бы у меня не было таких мелких дел, как покупка продуктов, я бы просто пустила в этом доме корни и никто бы меня больше не увидел до самого таяния снега. В доме практически нечего делать. За несколько недель, что я здесь живу, мне пришлось лишь вытирать пыль, да и то в качестве разминки.
— Бедняжечка! Так недавно вышла замуж — и уже осталась одна! — сочувственно проговорила Кора, отпирая дверь.
По паркетному полу прихожей разлетелась утренняя почта, которую опустили в дверную прорезь. Джорджиана заметила, как ее соседка, которой, по ее собственному признанию, было уже шестьдесят два, легко нагнулась подобрать конверты, и решила, что сохранять хорошую форму ей помогает работа в саду.
Когда Кора выпрямилась и посмотрела на Джорджиану, в ее взгляде светилось любопытство.
— Может, среди них есть что-то от вашего молодого человека?
Джорджиана покачала головой и пошла на кухню, которая располагалась в задней части дома.
— Сомневаюсь. Эдвард не любит писать письма, и потом, его корабль во время плавания не должен заходить в порты. Пойдемте со мной.
Они прошли мимо главной лестницы на кухню просторного дома с традиционной для этих мест планировкой и архитектурой.
— Вы хотите сказать, что ваш молодой человек не балует свою женушку письмами и звонками?
Джорджиана со вздохом опустила тяжелые пакеты на разделочный столик. Ее вздох не был вызван усталостью. Осуждение, прозвучавшее в голосе Коры Уолтон, она не раз слышала и в других голосах в эти последние несколько недель. Каждый раз, когда она говорила кому-нибудь, что замужем всего месяц, а муж ее находится на маневрах на борту подводной лодки в южной части Атлантического океана, ей сочувственно вздыхали вслед: «Ах, бедняжка!»
— Но ведь меня не бросили, — пробормотала она себе под нос. Заставив себя улыбнуться, она повернулась к своей гостье: — Мы с Эдвардом знали, что у нас не получится длинного медового месяца и что ему скоро надо будет отправляться в плавание. Когда он вернется, у нас будет сколько угодно времени, чтобы начать настоящую супружескую жизнь. А пока я просто в восторге от того, что нашла такую прекрасную работу: присматривать за этим роскошным домом. — Она широким жестом обвела кухню рукой. — Я сообщу Эдварду, что мне понравилось жить в Новой Англии.
Кора довольно напряженно улыбнулась — уголки губ едва приподнялись.
— Значит, Эдвард родом не из Коннектикута? Джорджиана придвинула к себе тесто, которое возле плиты уже подошло, и начала его месить. Она допустила ошибку! Разговоры об Эдварде всегда ставили ее в трудное положение.
— Кажется, вы из Мэриленда? — настойчиво продолжала свои расспросы Кора.
Джорджиана повернулась к Коре, чей проницательный взгляд на этот раз был более мягким и сочувственным.
«Но она мне не тетушка, и я не собираюсь с ней откровенничать».
Стараясь, чтобы ее слова были полны холодной любезности, Джорджиана сказала:
— Вы хотели мне еще что-то сказать, миссис Уолтон?
Зоркие глаза Коры сощурились, но она почти сразу же улыбнулась. Ее лицо выражало полное дружелюбие.
— Полагаю, это совет не лезть не в свое дело. Нет-нет, не извиняйтесь! Я ужасно любопытная, и сама это знаю. Мой Дэниел, Господь да упокоит его душу, бывало, говаривал, что если бы наши дети не устроились жить далеко от нас, то я давно бы стала причиной их развода. То, что до весны мы с вами соседи, вовсе не означает, что вы обязаны терпеть мои приставания.
Джорджиана вытерла руки кухонным полотенцем.
— Пожалуйста, не обижайтесь на меня, Кора. Просто дело в том… Право, не знаю, как вам объяснить…
«Конечно, не знаешь!» — ехидно заметил ее внутренний голос.
Кора рассмеялась:
— Вам очень не хватает вашего молодого человека, чтобы он напоминал о том, что вы действительно замужем. Вы уже распаковали его фотографию?
Джорджиана прекрасно понимала, что любая нормальная женщина, недавно вышедшая замуж, завалила бы всю гостиную фотографиями своего мужа. Любая новобрачная продемонстрировала бы всем соседям альбом со свадебными фотографиями и не прятала бы кулаки в карман, чтобы не показать, как ее раздражает совершенно естественное любопытство других.
— У меня она только одна. Наверху, — ответила Джорджиана, разглядывая пол. — Вы хотите, чтобы я поднялась и принесла ее вам?
После этих слов она демонстративно посмотрела на тесто, выложенное на стол.
Кора прекрасно поняла, какого ответа от нее ждут.
— Нет-нет, как-нибудь в другой раз. Мне пора идти. Из садоводческого центра мне должны привезти грузовик с землей. О, теперь я вспомнила, зачем еще я к вам зашла! Завтра около Уиндэма будет ярмарка. Я везу туда своих «малышей». Вот я и подумала, может, вы захотите ко мне присоединиться?
— Еще бы! — воскликнула Джорджиана с энтузиазмом. Она уже знала, что «малышами» Кора называет свою огромную коллекцию африканских фиалок. — У вас будет свой прилавок для продажи фиалок?
Кора кивнула.
— Только самые обычные виды. Настоящие цветоводы не покупают фиалки у дороги, но многие местные жители приобретают их. Значит, завтра едем? Ровно в восемь?
Через полчаса хлеб был отправлен в духовку, а Джорджиана спустилась в подвал, где растерянно разглядывала допотопный счетчик топлива, установленный на огромном стальном баке. Она принадлежала к людям, которые привыкли к новым технологиям конца двадцатого века, включая использование газа и электронагревателей. Перспектива провести целую зиму, полагаясь на устаревшую мазутную систему, ей совсем не улыбалась.
Она провела пальцем по стеклу счетчика, стирая пыль, и облегченно вздохнула, увидев, что стрелка стоит на отметке «полный». В записке, оставленной на двери, было написано, что бак ей заправили доверху. Так оно и оказалось.
— Я обеспечена, — почти успокоилась она, но вдруг заметила дрова в противоположном углу.
Это зрелище снова разволновало ее: их хватит, чтобы раза два протопить камин.
— А потом возьмешься за топор, Джорджи, — пробормотала она, вспомнив внушительную поленницу у черной двери.
Но хватит. Именно этого и следовало ожидать — приключений и трудностей, — соглашаясь всю зиму следить за порядком в доме, который располагался в Плаудене, штат Коннектикут.
Агент риэлтерской конторы, который занимался оформлением договора, показал ей овощной погреб, который был заполнен до отказа морковью, картофелем, луком и репой. Еще одна дверь вела из подвала в винный погреб, где находились ряды уложенных бутылок. За следующей дверью были размещены бесконечные полки домашних заготовок — начиная с пикулей и кончая джемами и компотами. Ее так и манило намазать свежеиспеченный хлеб собственного производства домашним джемом.
Она провела пальцем по этикеткам с надписями «инжир», «чатни», «груши с пряностями». В конце концов она выбрала голубичный джем. Этого хозяева погреба не запрещали.
Судя по всему, владельцы дома оказались невероятно щедрыми и гостеприимными. Но, с другой стороны, только очень богатые люди могли позволить себе проводить весну и лето в Новой Англии, а осень и зиму — где-нибудь в теплых уголках земли.
