обучали и укрывали на своей территории, потому что они сражались против «империалистов и их прислужников сионистов».
Эта помощь распространялась даже на тех, кого официально клеймили как «раскольников» и «предателей палестинского дела». Только теперь становятся понятны подлинные мотивы этой неразборчивости.
Социалистический мир был идеальной базой для террористических акций. Здесь, за «железным занавесом», они были вне досягаемости полиции, а местные власти проявляли полнейшую готовность к сотрудничеству. Венгрия, Болгария, Чехословакия, Восточная Германия — палестинские террористы везде пользовались режимом наибольшего благоприятствования.
Руководители секретных служб социалистических стран обучали палестинцев, прежде всего людей Арафата, снабжали их оружием и взрывчаткой, разрешали использовать территорию своих стран для атак на международный империализм и сионизм.
Но отношения Москвы с палестинцами никогда не были безоблачными.
Среди высокопоставленных палестинцев, которые в какой-то степени осведомлены в деталях советско- палестинских контактов, существуют разные точки зрения. Одни безоговорочно благодарят Москву за все, что она сделала для ООП. Другие отзываются весьма скептически.
«Московские лидеры всегда громогласно заявляли, что поддерживают нашу борьбу, — жаловался один из членов руководства ООП журналистам, — но во время закрытых встреч они вели себя совсем иначе и весьма расчетливы, когда дело доходило до того, чтобы нам что-то дать».
В Советском Союзе со времен Никиты Хрущева привыкли ориентироваться на Египет. Потом на Сирию. В Москве предпочитали иметь дело с влиятельными странами, от которых зависит ситуация на Ближнем Востоке. К созданию Организации освобождения Палестины в Москве отнеслись подозрительно.
Ее цель, провозглашенная в национальной хартии, — уничтожение Израиля, была близка определенным людям в советском руководстве, но никак не соответствовала государственным интересам. Перманентный арабо-израильский конфликт позволил Москве основательно расположиться на Ближнем Востоке, получить там базы для средиземноморской эскадры, рассчитывать на поддержку арабских государств при голосовании в ООН. Уничтожение Израиля сделало бы советское присутствие на Ближнем Востоке ненужным.
Кроме того, Ясир Арафат не казался серьезным партнером. Он бесконечно лавировал и маневрировал, борясь за выживание. Что он мог дать Москве?
Первой из социалистических стран наладил отношения с палестинцами Китай, который не признавал Израиля. Мао Цзэдуну тоже нужны были какие-то международные контакты и партнеры, желательно, младшие. Ясир Арафат побывал в Пекине в шестьдесят четвертом году. На следующий год там открылось представительство ООП. И оружие палестинцам первоначально предоставлял только Китай, причем не заикался о деньгах и давал больше, чем просили. Проблема состояла в том, что расстояние между китайскими портами и палестинскими базами в Ливане было слишком большим.
В Москву Арафат впервые приехал в шестьдесят восьмом году, тайно, под чужой фамилией, в свите египетского президента Насера. После личного знакомства и секретных переговоров отношение в Москве к Арафату стало улучшаться. В частности, потому, что советские лидеры побаивались, как бы Арафат полностью не попал под влияние Китая. Но бюро Организации освобождения Палестины открылось в Москве только в семьдесят шестом году.
Основная помощь из Москвы пошла после того, как президент Египта Анвар Садат разочаровался в дружбе с Советским Союзом и в Кремле стали искать новых друзей на арабском востоке.
Когда в восемьдесят втором году в результате военной операции «Мир в Галилее» израильские войска выбили палестинские вооруженные формирования из Ливана, в Иерусалиме обнародовали список трофеев: восемьдесят танков, шестьдесят пять ракетных пусковых установок типа «Катюши», двести гранатометов, сто пятьдесят противотанковых управляемых снарядов, семьдесят тяжелых артиллерийских орудий, двадцать восемь единиц стрелкового оружия, четыре с половиной тысячи тонн боеприпасов…
Это была малая часть того, что Советский Союз поставил Организации освобождения Палестины. ООП располагала немалыми средствами для того, чтобы платить за оружие. Нефтяной бум создал избыток денег в арабском мире, из которых можно было что-то давать и палестинцам. Давала даже Ливия, хотя Муамар Каддафи почему-то не находил денег, чтобы расплатиться за то советское оружие, которое получал сам. Да и среди палестинцев много богатых людей, они жертвовали деньги на общую борьбу.
После разгрома палестинцев в Ливане Москва продолжала помогать Арафату, но его стратегическое значение упало.
Кроме того против Арафата выступил президент Сирии Хафез Асад, который, почувствовав его слабость, попытался подмять под себя палестинское движение. Он отколол от ООП несколько групп. Москва разрывалась между обязательствами по отношению к Арафату и лояльностью к своему важнейшему союзнику — Сирии.
На истинный характер взаимоотношений Москвы и палестинцев проливают свет документы, которые попали в руки израильтян в восемьдесят втором году и были опубликованы. Среди них запись беседы министра иностранных дел Андрея Громыко с Ясиром Арафатом от тринадцатого ноября семьдесят девятого года.
Громыко говорил, обращаясь к Арафату:
— Мы поддерживаем палестинскую, арабскую позицию. Мы, вне всякого сомнения, поддержим любое ваше предложение в ООН. Вам обеспечена поддержка наших социалистических друзей. Но последний вопрос — и это действительно только вопрос. Когда мы беседуем с американцами о палестинской проблеме, они спрашивают нас: разве можно иметь дело с ООП и соглашаться на создание независимого палестинского государства, если ООП не признает Израиль?.. Рассматриваете ли вы возможность определенных тактических уступок в обмен на признание со стороны враждебного лагеря? Рассматриваете ли возможность признания права Израиля на существование?
Арафат даже на секретных переговорах отвечал союзнику столь же уклончиво, как и на пресс- конференциях:
— Наша позиция — создание совместного государства для евреев и арабов. Нам отвечают: это означает уничтожение Израиля. В семьдесят четвертом году мы заявили, что создадим наше государство на любой части земли, с которой уйдет Израиль, и это наше право.
Громыко не хотел тратить время попусту и холодно закончил беседу:
— Если ваша позиция изменится, я прошу уведомить нас, поскольку избежать этого вопроса невозможно. Я прошу вас подумать об этом.
Если это подлинный документ, то он свидетельствует о весьма непростых отношениях между партнерами, которые на людях демонстрировали самую горячую любовь друг к другу.
Но политические расхождения не мешали сотрудничеству военному. Впрочем, то, что палестинцы именуют военными операциями, принято называть терроризмом.
По некоторым подсчетам, с семьдесят третьего года примерно три тысячи палестинцев прошли военное обучение в Советском Союзе — в Баку, Ташкенте, Симферополе и Одессе.
Между Симферополем и Алуштой находился 165-й учебный центр по подготовке иностранных военнослужащих при министерстве обороны. В восьмидесятом году учебный центр переименовали в Симферопольское военное объединенное училище. Через него прошли восемнадцать тысяч боевиков из развивающихся стран. Учили здесь разведывательно-диверсионной работе — как захватывать склады оружия, подкладывать взрывные устройства, сбивать самолеты…
В брошенной палестинской канцелярии в Ливане израильтяне нашли один из отчетов палестинской военной миссии о поездке в Советский Союз, датированный двадцать вторым января восемьдесят первого года.
В отчете отмечалось, что часть прибывших на учебу палестинских курсантов пришлось отправить назад, потому что они торговали валютой, напивались, отказывались подчиняться советским инструкторам и не хотели изучать то, что полагалось по программе.
Побывавшие в лагерях палестинцы, в свою очередь, жаловались на то, что было слишком много политинформаций и слишком мало практических занятий. Во время боев в Ливане израильские офицеры отмечали, что лишь небольшая часть палестинских отрядов сражалась достаточно умело. Остальные действовали неорганизованно, не умели пользоваться современным оружием и несли большие потери.
