своим мастерством игры на фортепиано. Наверное, занималась этим в детстве, подумал он. Тэд покачал головой. Он так мало знал о ней, о ее детстве, о мужчинах ее прошлого, ее мечтах и победах.
Однако он успел понять главное в ней. Джеки Ланг была доброй и заботливой, ранимой, но сильной; женщиной, способной потерять голову от страсти, но в то же время с практичной жилкой внутри. Он уже привык к некоторым ее причудам, к ее извечному стремлению к совершенству. Именно этими качествами она привлекала его.
– Исполним еще одну? – предложила Джеки.
– Джеки! – восторженно произнес Бенедикт. – Я хочу, чтобы ты навсегда осталась с нами. Ты бы научила меня всем песням.
– Было бы хорошо, – сказала Джеки, улыбаясь. – Мы бы быстро сделали из тебя первоклассного пианиста.
– Ты останешься?
– Бенедикт. – Джеки помедлила. – Мне нужно ехать обратно в Манчестер. Там моя работа. Там мужчина, за которого я собираюсь замуж.
Бенедикт прикусил нижнюю губу.
– Разве ты не можешь выйти замуж за моего отца? – спросил он.
– Не думаю, что твой папа хочет жениться во второй раз. Но когда-нибудь он обязательно женится. Он встретит самую лучшую женщину на земле, и она полюбит тебя, и вы будете жить счастливо.
– Ты самая лучшая женщина на земле!
Тэд вышел из тени коридора и шагнул в комнату. Бенедикт первым увидел отца и кинулся к нему.
– Пап, Джеки учит меня играть «Джингл Беллз»! Послушай.
Он сосчитал до трех, и они вдохновенно заиграли. Джеки вела свою партию изумительно, завершив ее торжественным аккордом, как будто выступала на концерте. Когда они закончили, Тэд громко захлопал в ладоши, вызвав на лице сына неописуемую радость.
– Хочешь, мы еще сыграем? – предложил Бенедикт.
Тэд улыбнулся. Наверняка он еще не раз услышит эту мелодию в исполнении сына и до Рождества, и после.
– Давай подождем, когда дедушка вернется, чтоб он тоже услышал, – предложил Тэд. – Я уверен, он обрадуется. Сходи за ним, он в северной конюшне. Нам с Джеки надо поговорить.
Бенедикт кивнул и выбежал из комнаты. Через несколько секунд они услышали, как хлопнула наружная дверь. Тэд нахмурился и скрестил руки на груди.
– Не думаю, что ты поступаешь правильно, – сказал он.
– Ты о чем? – Джеки удивленно взглянула на Тэда. – Ты не хочешь, чтобы я учила его играть на пианино? – Она слегка наклонила голову. – Я знаю, этим больше девочки увлекаются, но мальчики тоже берут уроки музыки. Говорят, что музыка помогает ребенку правильно развиваться, даже усиливает математические способности.
– Я не об этом, – сказал Тэд. – Я думаю, тебе не стоит приучать его к себе. Ему будет слишком больно расстаться с тобой.
– Я этого не делаю! – запротестовала Джеки. – Как раз наоборот. Но я не могу управлять его чувствами.
– Тогда найди способ отучить его от постоянного общения с тобой.
– Нет. – Джеки отрицательно замотала головой.
– Нет?
– Я не буду этого делать. Я не могу и не хочу убивать его любовь ко мне. И ты не заставишь меня разлюбить его. Единственное, что ты можешь сделать, это выгнать меня. Ты хочешь, чтобы я уехала?
– Я не просил тебя приезжать. Мы спокойно жили втроем, до того как ты объявилась.
– Намекаешь на прошлую ночь? – спросила Джеки.
– Нет, – сказал он.
– Я думала, мы понимаем друг друга. Я приехала сюда работать и, когда закончу, уеду назад в Манчестер. Бенедикт должен привыкать к тому, что в его жизни будут появляться новые люди, и он не должен воспринимать их уход как трагедию.
– Ты не видела, что с ним происходило, когда ушла его мать.
– Я не его мать, – возразила Джеки.
– Но могла бы ею стать! – Тэд разозлился. – И ты прекрасно знаешь об этом.
– Тебе нужно поговорить с ним. Все объяснить.
– Ты единственная, кого он хочет. Ты единственная, кого я… – Он запнулся. – Он не поймет. Ты его фея. Он думает, ты принадлежишь ему. Нам обоим.
– Не будь глупым. Он знает, что мне надо возвращаться. Я ему об этом сказала.
– Да? Тогда почему он помогал мне выбирать для тебя обручальное кольцо?
– Что? – Джеки ахнула.
– Вчера вечером. Мы ездили за подарком тебе, и он пытался подбить меня на то, чтобы я купил тебе
