возможно, самое дорогое, какие-то слова, но к горлу подкатил комок и на глаза навернулись слезы. Она не могла даже взглянуть на Бенни, не могла сказать элементарного «спасибо», зажавшись внутри, чтобы не расплакаться. Наконец она взяла себя в руки и повернулась к Бенедикту:
– Спасибо, Бенни. Это самый лучший подарок, который я когда-либо…
Голос ее дрогнул, и слезы потекли из глаз в два ручья. Джеки быстро отвернулась, чтобы не расстраивать Бенедикта, но жизнь, никогда не баловавшая мальчика, сделала его в чем-то мудрее своих сверстников. Он уже научился преодолевать горечь потерь, он все прекрасно понимал. Обхватив Джеки за шею, он прижался к ней:
– Это подарок для самой лучшей феи на свете. – Бенедикт разжал руки, встал и, не глядя на Джеки, побрел к дому в сопровождении верного Файдоу. Джеки опустила голову и посмотрела на свой новый талисман. Вздохнув, она поднялась и направилась к Морису, ждавшему ее возле машины. Ее сумки уже были в багажнике. Из-за ворот доносилось урчание мотора: Морис разогревал машину. Еще несколько секунд, и пикап увезет ее отсюда. Возможно, навсегда.
Джеки не торопилась. Она надеялась, что Тэд все-таки появится, обнимет ее и не даст уйти. Ведь именно этого он хотел? Она не была готова к принятию такого ответственного решения, но точно знала, что уезжать не хочет.
Подойдя к пикапу, она обернулась, почувствовав на себе пристальный взгляд. Тэд стоял возле дома, положив руки на пояс. Морозный ветер раздувал его непослушные волосы. Джеки чуть не задохнулась от радости. Как по команде они медленно стали сближаться, не отрывая глаз друг от друга.
– Вот, решил попрощаться, – сказал он и уставился себе под ноги. – Ты едешь к нему?
– Я не люблю его. Именно это я и собираюсь ему сказать.
– А что потом? Ты вернешься и дашь мне ответ? – спросил Тэд.
– Да, – ответила Джеки.
Морис посигналил несколько раз. Оглянувшись, Джеки увидела, что он показывает на свои часы. Сердце ее застучало с бешеной силой. Она отчаянно обхватила Тэда за шею и стала целовать его, стоя на цыпочках.
Несколько секунд они неотрывно смотрели в глаза друг другу. Джеки думала, что эти секунды будут длиться вечность. Но потом она медленно отстранилась от него и направилась к машине.
Когда пикап уносил ее прочь по заснеженной дороге, она смотрела на домик Сноу, который с каждым мгновением становился все меньше и меньше и наконец совсем исчез.
– Я вернусь, я обязательно вернусь, – сами собой сорвались слова с губ Джеки.
9
Дорога назад показалась Джеки бесконечной. Она старалась вызвать в себе радость от того, что едет домой, возвращается к своей привычной жизни. Но чем больше она удалялась от маленького городка, в котором жила семья Сноу, тем сильнее в ее душе становилось чувство сожаления и неуверенности. Более двух недель она жила совсем другой жизнью, тихой и значительной, с людьми, которые по-настоящему любили и заботились друг о друге. Что ждало ее в Манчестере? Елочные огни, гирлянды? Они не наполнят ее жизнь любовью и теплом, которые подарили ей в доме Сноу. Она смотрела на заснеженные поля, мелькавшие в окне поезда, вспоминая самые лучшие минуты, проведенные вместе с Тэдом. Потом память вернула ей милый образ Бенедикта, украшающего имбирное печенье в форме человечков. И образ старого доброго Мориса, которому она раскрывала свои кулинарные секреты.
Как медленно идет поезд, думала Джеки. Она закрыла глаза и попыталась уснуть. Но и во сне Тэд снова не давал ей покоя. Она очнулась через два часа, разбуженная вокзальным галдежом. Пассажиры протискивались к выходу, преграждая друг другу путь тяжелыми сумками. Джеки вышла из вагона последней. Сойдя с перрона, она почувствовала себя обессиленной. Поэтому, увидев первое же кафе, решила зайти в него.
Взяв себе чашечку чая и сандвич, она села за столик возле окна. В этот ранний час посетителей было немного, поэтому в кафе было тихо и уютно. Играла легкая музыка. Небольшой ланч пошел Джеки на пользу. После чашечки чая она почувствовала себя намного лучше, и в то же время ей страшно захотелось спать. Она закрыла глаза и открыла их только тогда, когда ее потревожил звук отодвигаемого рядом стула.
– Вы позволите? – спросила ее элегантно одетая дама средних лет.
– Да, конечно, – ответила Джеки, удивленно оглядываясь вокруг, ведь в кафе было много свободных столиков.
– С праздником вас, – сказала незнакомка, таинственно улыбаясь.
– Счастливого Рождества, – ответила Джеки, с интересом разглядывая свою соседку. На первый взгляд ей можно было дать лет тридцать восемь, но, приглядевшись, Джеки решила, что ей, должно быть, за сорок.
– Вы, по-видимому, устали. Только что с поезда? – Дама, видимо, жаждала общения.
– Да, приехала домой.
– Что-то у вас не очень-то праздничное настроение, моя дорогая. Это так?
– Да, – грустно сказала Джеки. – Рождество в одиночестве – это не Рождество.
– О, милая, я вас прекрасно понимаю. Возьмите немного бренди, и станет веселее. Лично я позволяю себе это маленькое удовольствие в праздники, когда становится особенно одиноко. – Она взяла Джеки за руку, и та почувствовала, как от незнакомки повеяло каким-то материнским теплом.
– Почему бы вам не рассказать мне, что у вас произошло, милая?
Поначалу Джеки немного смутило это предложение, но потом она подумала, что взгляд на ее проблему со стороны помог бы ей разобраться в ситуации.
– Все началось, когда мне предложили работу феи. Не простой феи, а рождественской. – Рассказ лился сам собой, и вместе со словами из души ее уходили и горечь, и боль, и переживания, которые она все эти
