— Мальчик? — переспросил молодой человек. — Ты уверен, что это была не девочка?
Турок покачал головой:
— Мальчик. Спать. Просыпаться. Мустафа его хватать. Он кусаться. Потом… — Турок замолчал. — Затем джинн. Плохой джинн. Злой. Надо уходить. Злой джинн.
— Джинн? Что за джинн? Это кто? — спросил кто-то из команды.
— Слушай, Мустафа. Здесь нет никаких чудовищ. Здесь нет джиннов. Это был человек. И этот человек, скорее всего, был так же испуган, как и ты, а может быть, и больше.
Турок замотал головой и опять забормотал.
— Сколько было лет ребенку, Мустафа? Турок поднял руку на уровень пояса:
— Вот такой.
— Да, не очень-то взрослый. Слишком маленький, чтобы быть… Он говорил?
Мустафа кивнул:
— Да, кричать. Заклинания.
— Что кричал? На каком языке?
Мустафа нахмурился и затянул:
— Лилипомоги, лилипомоги, лилипомоги, лилипомоги-и-и.
— Лили, помоги? — повторил капитан. — По крайней мере теперь мы знаем, что ребенок говорит по- английски. Лили, — тихо повторил он. — Так звали дочь капитана Джеффри Кристиана.
— Он хотел, чтобы Лили ему помогла, так? — спросил Сэндрик.
— Лили, помоги… — с улыбкой повторил Валентин и вдруг нахмурился. Почему мальчик не звал на помошь Бэзила?
— Я думал, что здесь только один ребенок, капитан, — сказал кто-то из команды.
— Я тоже, — ответил Уайтлоу. И приказал: — Берите несколько человек и идите к хижине. Они, вероятно, вернутся туда. Мы должны их там ждать. Попробуйте поймать их, если сможете, но не обижайте. Они всего лишь дети.
Молодой человек решил сам, как следует осмотреть остров. Что могло произойти с Бэзилом и Магдаленой?
Отослав почти всю команду назад к хижине, Валентин направился к бухточке. У пальмы он увидел два холмика, обозначенных простыми крестами. На одном из крестов было написано: «Бэзил».
Валентин закрыл глаза. Надежды больше не было. Судя по дате, выцарапанной на кресте, Бэзил умер два года назад. Рядом была могила Магдалены.
Моряки уже почти дошли до хижины, когда из-под куста, словно зверек, метнулся худенький черноволосый ребенок.
Как бы быстро ни бежала девочка, Валентин догнал ее. — Боднув дядьку головой, малышка впилась зубами ему в руку. Из ранки потекла кровь. Тихо ругаясь, капитан пытался отцепить девчушку. Не тут-то было. Она не разжимала зубы, да еще принялась лягаться.
— Я не хочу тебя обидеть, малышка, — тихо сказал Валентин. — Я хочу только помочь тебе, а не обидеть.
Внезапно девчушка перестала драться. Уайтлоу опустил ее на землю, но крепко держал за руку. Мудрая предосторожность, поскольку едва девочка почувствовала под ногами почву, как тут же попыталась удрать.
— Как тебя зовут? Ты меня понимаешь? — спросил малышку капитан.
— Может быть, она не понимает по-английски, капитан? Может, она с того затонувшего корабля? Девочка похожа на испанку.
— По мне, она больше похожа на цыганку — заметил другой моряк.
Валентин взял малышку за подбородок.
— Цыганка, говоришь? — Он покачал головой. Потом ласково провел ладонью по смуглой щеке, затем коснулся изящно изогнутых бровей.
Если бы кто-то присмотрелся к бровям Валентина, он бы непременно заметил сходство. Как и у молодого человека, одна бровь у девочки была чуть выше другой. Уайтлоу-младший мог не спрашивать, кто отец этого ребенка. Он догадался, что этот дикий котенок — дочь его брата.
— Ты не хочешь сказать мне, как тебя зовут? — Валентин улыбнулся. Но девочка молчала. В ее глазах стояли слезы. Бедная малышка! Что она может о них подумать! У матросов был такой вид, что кроме как пиратами их назвать нельзя. — Успокойся, моя сладкая. Я не обижу тебя. Ты видел кого-нибудь возле хижины? — спросил он у боцмана.
— Нет, капитан. Ни одной живой души. Мы шли к вам, когда увидели вот это создание. Я оставил двоих сторожить дом на случай, если кто-нибудь заглянет.
— Хорошо. Идите туда и заберите все, что сможете найти. Мы станем здесь лагерем на ночь. Будем надеяться, что дети объединятся.
— Так вы считаете, что ждать нам придется долго? Валентин усмехнулся:
— Эти дети знают остров лучше нас. Сомневаюсь, что нам удастся найти их, если нам не помогут.
— Почему бы нам просто не позвать их, капитан? Скажите им, кто мы.
— У этих детей нет причин нам доверять. Бэзил был человеком предусмотрительным. Он, я думаю, научил их осторожности. Они спрячутся. Лили Кристиан выросла на этом острове. Я уверен, что она сейчас наблюдает за нами и придумывает, как вызволить вот эту малышку.
— Лили — капитан! А я — помощник боцмана! — выпалила Дульси.
Вдруг глаза малышки расширились. Она смотрела на что-то позади Валентина. Тот обернулся. Сзади никого не было. Но девочка не отрывала взгляда от корабля: флаг! Красный крест на белом поле!
— Крест святого Георгия! — воскликнула она. — Лили всегда говорила, что однажды мы увидим его и нас заберут. Тристрам говорит, что это сказка, такая же, как про белых коней, которые привезут нас в Англию, но он есть! Есть! Пустите меня! Я пойду расскажу Лили! Нас нашли!
— Хорошо. Тебя нашли, но отпустить я тебя не могу. Пока не могу. Лили скоро найдут. Лили твоя сестра, не так ли?
Дульси кивнула.
— А Тристрам?
— Тристрам — мой брат.
— У тебя есть еще братья и сестры?
— Только Лили и Тристрам.
Валентин убрал с лица девочки вьющуюся прядь.
— Так как тебя зовут? Ты мне скажешь? Я хочу с тобой дружить.
— Дульси. — Малышка потупилась.
— Дульси — красивое имя.
— И Розалинда.
— Чудное имя — Розалинда!
— Так любил звать меня папа, как Лили говорит.
— А что с ним случилось?
— Он ушел. И мама тоже.
— Куда они ушли?
Дульси указала рукой на бухточку.
— Ты не знаешь, почему они ушли?
— Лили говорит, из-за лихорадки. Мы все время играли, и уроков у нас не было. Так Лили говорит. Потом мы делали крест. Мы ходим туда каждый день и здороваемся с ними. И хотя папы и мамы с нами больше нет, мы все равно накрываем на стол и для них тоже. Лили говорит, это для того, чтобы мы про них не забывали. К другим мы ходим редко. Тристрам говорит, что нам вовсе не надо туда ходить, но Лили говорит, что мама и папа хотели бы, чтобы мы туда ходили. Лили говорит, что папа всегда хотел, чтобы мы были благородными.
— Другие — это кто, Дульси?
— Ну, другие. Кресты там не такие красивые.
— Что там за люди?
