— Ты сказала, что хочешь иметь мужа.
— Значит, в один прекрасный день я ворвалась в твой дом и заявила, что хочу иметь мужа и этим мужем должен быть непременно ты? — спросила она в крайнем удивлении.
— Меня это тоже очень удивило, — признался Джонатан.
Кэтрин пыталась найти в его лице хотя бы малейший намек на то, что он говорит не правду. И не находила.
— А я объяснила, почему выбрала именно тебя?
— Ты сказала, что решила выйти замуж до тридцати лет, а мужчина, который за тобой ухаживает, не внушает тебе доверия. Ты подозревала его в расчетливости.
— И все это я тебе выложила ни с того ни с сего? — спросила Кэтрин, с трудом веря, что такое вообще возможно.
— Ты встречалась с Гаролдом Томпсоном, сыном Пола. И когда решила, что ему нужны твои деньги, а вовсе не ты, порвала с ним.
— Выходит, я столь странным образом отреагировала на разрыв с Гаролдом. — Кэтрин становилось понятнее собственное поведение. Для него была причина, пусть даже и нелепая.
Джонатан нахмурился.
— У меня нет привычки обманывать женщин.
Я понимал, что твои действия продиктованы сиюминутным порывом, поэтому посоветовал хорошенько подумать, прежде чем предпринимать шаги, о которых впоследствии ты можешь пожалеть.
Она кинула на Джонатана саркастический взгляд, всем своим видом показывая, что сомневается в правдивости его слов.
— Судя по всему, я не последовала твоему совету.
— Ты сказала, что никогда не испытывала глубокого чувства к Гаролду, что действуешь вполне обдуманно. Во всяком случае, пыталась убедить себя в этом.
— Значит, я порвала с ним и тут же прибежала к тебе с предложением жениться на мне? — по- прежнему недоверчиво спросила Кэтрин.
— Нет. После твоего разрыва с Гаролдом прошло две недели. Когда ты пришла ко мне, то походила на адвоката, готового вступить в схватку на судебном заседании, — ответил Джонатан.
В глубине души Кэтрин знала, что он говорит правду. Как же глупо она вела себя!
— Так почему же я пришла именно к тебе?
От его взгляда веяло арктическим холодом.
— Конечно, я не лучший вариант, но и не худший, который ты могла выбрать.
Кэтрин смутилась.
— Извини. Я не хотела тебя обидеть, — сказала она, стараясь уменьшить причиненную ему боль. — Мы просто очень разные.
— Это и было одной из причин твоего предложения. Ты сказала, что устала от семейных встреч, где твое присутствие никого не радует.
Посему решила найти такого мужа, из-за которого мать перестала бы приглашать тебя на эти сборища.
Кэтрин вздохнула.
— Кажется, я должна перед тобой извиниться за бестактность.
Джонатан пожал плечами.
— Ты повела дело начистоту, а я всегда уважал прямых людей. Твое предложение было честным. У меня сгорела мастерская, денег на новое строительство не хватало. И в этой ситуации ты предложила мне необходимую сумму.
— Но ты ведь возвращаешь мне деньги, — сказала она, нахмурив брови.
— Конечно, возвращаю. Я не нуждаюсь в благотворительности.
— Ты говоришь, что я остановила на тебе свой выбор, потому что знала о твоем трудном финансовом положении, к тому же заранее рассчитала, что моя мать тебя принимать не будет? — спросила Кэтрин.
Как низко она пала, чтобы искать мужа подобным образом!
— Это только часть истории, — усмехнулся Джонатан.
В его голосе слышалось некоторое раздражение. И Кэтрин поняла, что он чего-то недоговаривает.
— Какова же другая часть?
Джонатан отошел от стены и встал, опустив руки в карманы.
— Нас влекло друг к другу, и мы однажды поцеловались.
— Однажды поцеловались? — переспросила она, смутно припоминая его объятия.
— Да. В течение последних двух лет я пользовался услугами твоей фирмы для расчетов моих налогов. Как-то вечером ты зашла, чтобы уточнить некоторые цифры. Не знаю, как это произошло, но помню аромат, исходивший от тебя.
Должно быть, это были твои духи. И еще… меня привлекла твоя привычка грызть карандаш. Мне она показалась смешной…
Джонатан говорил все более хриплым голосом. Кэтрин становилось все жарче, и она облизнула пересохшие губы.
— Вероятно, мне было очень одиноко в тот вечер, — продолжил он.
— Вот так так! Спасибо… — обиженно протянула она и зябко поежилась.
— Я знал, что мы не пара.
— И тем не менее ты поцеловал меня. — Кэтрин хотелось знать, что же случилось дальше.
Что заставило ее сделать ему предложение?
Джонатан сдвинул брови.
— Мы оба повинны в этом. Ты закончила работу, поднялась со стула и потянулась, чтобы размять спину. Я, конечно, заметил, что у тебя очень красивая фигура. Ты взглянула на меня и увидела, что я не могу оторвать от тебя глаз. Я ожидал услышать что-нибудь очень резкое, но вместо этого встретил заинтересованный взгляд…
Джонатан вздохнул.
— Я не устоял и коснулся рукой твоей щеки.
Думал, ты ударишь меня. Но твои серые глаза потемнели и ты шагнула мне навстречу…
Кэтрин почувствовала, как слабеют ее ноги, и была счастлива, что сидит. Если бы стояла, то наверняка снова шагнула бы к нему, как в тот вечер, о котором он рассказывал.
— Все было как во сне. Мы очнулись, уже целуясь. Это был сладостный поцелуй. Но совершенно неожиданно ты оттолкнула меня. И я увидел, что ты потрясена своим поведением. Мы оба решили, что нам не следовало этого делать. Это был минутный порыв, временная потеря здравого смысла. Мы согласились забыть о случившемся.
Значит, этот поцелуй забыть не удалось, подумала Кэтрин, раз мы стали мужем и женой.
— И ты забыл? — спросила она.
— Вряд ли это возможно.
— Итак, мы поженились, потому что мне был нужен муж, а тебе — деньги, к тому же нас влекло друг к другу, — сказала Кэтрин, резюмируя его рассказ.
Джонатан кивнул.
— Пожалуй, так.
Она вспомнила слова Чарлза Полански по поводу ее размышлений о детях. Интересно, что думает об этом Джонатан?
— Ну и что же получилось из нашего брака? — спросила Кэтрин.
— Похвастаться нечем. Иначе ты не стала бы сейчас об этом спрашивать. Теперь у меня насчет наших отношений нет никаких романтических иллюзий, — ответил Джонатан, резко повернулся и вошел в дом, оставив Кэтрин одну на крыльце.
Видимо, он полагал, что она несчастна в браке и с этим связывает потерю памяти. Отсюда его холодность.
Кэтрин нестерпимо захотелось броситься за ним. Но что она ему скажет? Ведь правда действительно
