Ханратти, который сегодня вел за собой связку мулов Пича.
— Неужели? — равнодушно отозвался Ханратти, не проявляя никакого интереса. И добавил: — Нам уже неделю не попадаются индейцы.
Значит, он заметил, что индейцы где-то рядом, хотя и держатся на расстоянии.
— Мы на территории шошонов. Они нас не тронут, если мы их не будем провоцировать.
— Про всех индейцев так говорят, и, возможно, иногда так оно и есть.
Фокс искоса взглянула на Ханратти. Все они похудели во время путешествия, а Ханратти стал совсем тощим. У него даже щеки ввалились. Фокс обычно не обращала на это внимания, но он сегодня побрился.
— Сколько нам придется передвигаться по пустыне?
— Как только мы спустимся с высоты, нам начнут попадаться кактусы. Впереди у нас несколько жарких и пыльных дней. А почему ты спрашиваешь?
— Просто разговариваю. — Он замолчал, глядя, как между стволов пронесся кролик. — Знаешь, эта связь с Таннером кончится для тебя плохо.
— Я что-то не припомню, что спрашивала твоего мнения.
— Я думаю об обратной дороге в Карсон. Я предполагал вернуться с тобой и мистером Эрнандесом. Но к тому времени у тебя настроение будет — хуже некуда.
— Я не собираюсь возвращаться в Карсон! — отрезала она и поехала вперед. Но чем больше она думала о словах Ханратти, тем больше злилась.
Когда они остановились на ночь, она помогла Пичу, а потом, приказав Джубалу готовить ужин, обратилась к Ханратти:
— Я хочу с тобой поговорить.
Сегодня они немного спустились с высоты и снова оказались в зарослях полыни. Фокс повела Ханратти подальше от лагеря. Когда Ханратти ее догнал, она резко обернулась и ткнула его кулаком в грудь.
— Тебя не касается, что я делаю в свое свободное время. — Она приблизила к нему лицо, чтобы он увидел ее холодный взгляд. — Но на тот случай, если тебе кажется, что тебя это касается, знай, что о том, как кончится наша связь, мы с Таннером договорились еще до того, как она началась. Я знаю, как обстоят дела, и я согласилась. Больше я на эту тему говорить не буду, так что впредь не вмешивайся в мои дела. Понял?
Ханратти откусил кончик сигары и выплюнул его.
— Таннер вроде такой же, как мы, но он другой, Фокс. И то, что ты стараешься есть, как он, и все эти «пожалуйста» и «спасибо» не помогут тебе стать такой, как люди его круга.
Вот уж чего она не ожидала! Она надеялась, что Таннер заметил, что ее манеры стали лучше, но ей и в голову не приходило, что на это обратили внимание Ханратти и Браун и сделали соответствующие выводы.
— Человеку никогда не помешает измениться в лучшую сторону.
— Не знаю почему, но ты мне нравишься. И мне не по душе, что ты стала временной игрушкой в руках богатого человека. — Ханратти внимательно посмотрел на кончик сигары и пошел прочь.
— О чем это вы разговаривали? — спросил Таннер, когда они после ужина пошли прогуляться.
— Ханратти хочет присоединиться ко мне и Пичу, когда мы будем возвращаться в Карсон. — Она еще многого не рассказала Таннеру, да и не собиралась, и от этого ее настроение не улучшилось.
С мрачным видом Фокс оглядела окрестности. Абсолютно нигде нельзя было уединиться. Деревья стояли друг от друга на порядочном расстоянии, так что и поцеловаться было негде.
Надеясь, что от костра их не видно, она коснулась руки Таннера.
— Я думаю, что мы останемся в поселке на день-два, если, конечно, он еще существует. Нам надо кое-что купить. Может быть, там найдется доктор, который осмотрит Пича.
— А время позволяет нам задерживаться?
— Думаю, да.
— Может быть, в этом поселке есть гостиница? — Он в упор смотрел на ее губы.
У нее забилось сердце, и она сглотнула.
— В прошлый раз, когда я там была, гостиницы не было, но сейчас, возможно, есть.
Разговор с Ханратти напомнил ей причину, по которой ее с самого начала заинтересовала эта работа. У нее была цель. Оторвав взгляд от губ Таннера, она сорвала веточку полыни и поднесла ее к носу.
— Если мы не можем… ну, ты понимаешь, нам придется просто разговаривать. Ты, наверное, встретишься в Денвере со своим боссом, не так ли?
— Я надеюсь. — Он был явно удивлен вопросом. — Ты опять хочешь меня уверить в том, что Хоббс Дженнингс вор и негодяй?
— А как выглядит офис компании? У тебя там есть свой собственный письменный стол?
— Я не единственный инженер, работающий в компании. Когда мы в городе, нам предоставляются всякого рода удобства. Тебя это действительно интересует?
— Значит, здание большое?
— Не особенно. — Он наклонился, чтобы увидеть выражение ее лица.
— Полагаю, офис Дженнингса очень большой.
— Он владелец компании.
— И поэтому окружен телохранителями, не так ли?
— У него только секретарша. — Положив руки ей на плечи, он повернул ее к себе лицом. — Что ты сказала Ханратти? Он поедет с вами обратно в Карсон?
— Я, возможно, немного проболтаюсь в Денвере. — Таннер не поймет ее глупой шутки насчет «проболтаться». — Что бы я там ни делала, Ханратти не имеет к этому отношения.
— А что ты собираешься делать? — недоумевал Таннер. — Я предполагал, что вы с Пичем поедете обратно.
— Не беспокойся. Я помню, о чем мы договорились, и со мной у тебя не будет проблем.
— Я ни минуты в этом не сомневался. — Он отпустил ее плечи.
Фокс вымученно улыбнулась. Пусть он думает, что она его поддразнивает. Поскольку дальнейший разговор стал неприятным, она повернула обратно. Она не лгала, но иногда было трудно ходить вокруг да около правды.
В ту ночь она лежала в своем спальном мешке и, глядя в холодное звездное небо, думала о Хоббсе Дженнингсе. Она и представить себе не могла, что можно ненавидеть больше, чем она ненавидела его всю свою жизнь. Но после встречи с Таннером она возненавидела его так, что при одной мысли о нем у нее внутри все начинало гореть. Если бы Дженнингс не обокрал ее, она могла быть такой же, как Таннер, и их отношения были бы совершенно другими.
Ближе к рассвету она стала утешать себя мыслью, что получила важную информацию о Дженнингсе. Он не был окружен телохранителями. Ей нечего было опасаться, что ее пристрелят, прежде чем у нее будет шанс убить его.
Ветер дул не переставая. Ночью он был ледяным, а весь долгий день нес с собой жару и песок. Песок проникал повсюду — в одежду, в спальные мешки, в кофе и еду. Теперь по дороге попадались только пересохшие ручьи и им пришлось ограничить потребление воды. Растительность на холмах, которые они пересекали, была скудной. К тому же эти холмы были пристанищем тощих и голодных койотов, которые выли ночь напролет, приводя лошадей и мулов в состояние крайнего возбуждения. Ханратти и Браун забавлялись тем, что отстреливали гремучих змей, а потом, нанизав их на веревки, вешали себе на шею, как трофеи.
Через неделю этих мучений они устроили стоянку возле соляного озерца, служившего Фокс ориентиром для поворота на север.
— До поселка остался один день пути, — устало заявила она. Пич сварил что-то вроде супа из остатков лосятины. Все согласились, что варево было бы вкуснее, если бы на зубах не скрипел песок. Галеты были такими черствыми, что только слишком голодные люди могли отважиться их есть.
— Мисси. — Пич потер пыльное лицо. — Расскажи нам, там есть баня или поблизости какая-нибудь речушка?
Фокс перекинула косу на спину и мутными глазами проследила за тем, как с плеч сыплется песок. Волосы мужчин были такими пыльными, что казалось, будто они все вдруг поседели.
— А когда мы доедем до поселка, эта чертова пустыня останется позади? — Джубал скорчил гримасу, отпив глоток отвратительного кофе.
Фокс кивнула:
— Самое худшее уже позади. — От песка, проникшего под одежду, у нее чесалось все тело. Они вообще все чесались, будто у них были вши. — Пич, как ты себя чувствуешь?
— Перестань спрашивать меня об этом каждые десять минут! Сердитый ответ должен был бы успокоить ее, но Пич по-прежнему кашлял и передвигался очень медленно. Фокс раньше поддразнивала его, называя старичком, но после того, что с ним случилось, Пич на самом деле стал выглядеть стариком, и это ее пугало.
— Фокс решила, что мы останемся в поселке на два дня, — сказал Таннер, не спуская с нее глаз. — Отдых нам всем не помешает.
Не говоря уже о животных, которые много дней не могли вволю попастись и напиться воды. К тому же им надо было купить лошадь для Пича, палатки и провизию.
Глядя на Ханратти и Брауна, Таннер напомнил им о своем приказе.
— В лагере все время должно быть два вооруженных человека. — Его взгляд остановился на Брауне. — Если ты скажешь, что вернешься через час и к тому времени тебя не будет, можешь вообще не возвращаться.
Джубал промолчал, но вид у него был мрачный. Упершись ладонями в колени, Ханратти подался вперед и остановил свой взгляд на грязной посуде.
— Неужели я скоро не увижу ни одного перекати-поля?
У Фокс не было сил мыть посуду, но сегодня была ее очередь. Видит Бог, но песка для того, чтобы ее чистить, было достаточно. Песок прилип к лосьону, покрывавшему ее лицо. Вспомнив о Таннере, она вытерла лоб и щеки рукавом, а он, слабо улыбнувшись, собрал посуду и начал ее чистить. Фокс хотела было запротестовать, но потом махнула рукой.
Какой же он хороший человек!
Глава 14
Нарисованная от руки табличка гласила: «Ноу-Нейм. Население 186».
Расположенные вокруг маленького полуразрушенного городка ранчо поразили Таннератем, что живущие на них люди не потеряли оптимизма, стараясь отвоевать у
