– Я ей все расскажу, – тихо произнесла Елена. – Со временем.
Шторм, который предсказывал Томас, разразился вскоре после захода солнца. Несколько часов кряду волны немилосердно швыряли судно из стороны в сторону. За оставшуюся часть ночи небо мало-помалу прояснилось, и к рассвету море снова стало спокойным.
Сделав еще пару стежков, Порция закончила латать рукав позаимствованной у Даниеля робы. Пропитавшаяся смолой и солью, ткань была невероятно жесткой и после стирки не стала намного мягче. Во время примерки у Порции возникло ощущение, будто кожа соприкоснулась с наждаком, но такая одежда была практичной, и это было главное. Матросская роба понадобилась Порции для осуществления одной задумки.
– Доброе утро, – раздался за спиной голос Елены. Быстро убрав рубаху и штаны в угол рядом с сундуком.
Порция повернулась к матери.
– Доброе утро, мама.
– Чем ты занимаешься? Мне показалось, что ты шьешь.
Порция улыбнулась. Мать, может, и не слишком хорошо видит, однако с каждым днем становится все более самостоятельной.
– Я чинила одежду Даниеля. – Поднявшись с пола, Порция принялась скатывать свою постель. – На рассвете я выходила на палубу… День обещает быть хорошим. Небо безоблачное, дует легкий ветерок. Хочу попросить кого-нибудь научить меня вязать эти хитроумные узлы. А ты чем намерена заняться?
Елена была очаровательна в своем стремлении полностью расправить крылья, и ослабленное зрение вовсе не представлялось ей серьезной помехой. Она настаивала на том, чтобы ей было позволено хоть что-то делать самой, без посторонней помощи.
– Капитан Кэмерон предложил мне после завтрака прогуляться с ним по палубе, а мистер Пеннингтон пригласил всех нас вечером к себе на чай.
Порция подумала, что нужно будет попросить Даниеля или Томаса отвести мать к назначенному времени к Пирсу. Потому что не собиралась даже приближаться к его каюте.
Елена, поднявшись, села в постели.
– У тебя есть подходящее для такого случая платье? – То серое, в котором ты покинула дом, выглядит получше остальных. И очень тебе идет.
– Да не для меня… Я говорю о тебе. Что ты наденешь? Порция почувствовала, что ее своевольное сердце забилось быстрее.
– Я не пойду.
– Но ты приглашена.
– Думаешь, приглашение относится и ко мне?
Изящным движением Елена спустила ноги на пол, и водопад ее светлых волос низвергся до самого пола. На лице у нее появилось озорное выражение, которого Порция прежде не замечала.
– Принимая во внимание великодушие этого джентльмена, было бы весьма невежливым проигнорировать его приглашение.
– Ты не ответила на мой вопрос. Что именно сказал мистер Пеннингтон?
– Выразил надежду, что мы не обидимся, если он не пришлет официального приглашения, и почтим его своим присутствием. Сказал, что стол будет накрыт к трем часам и что капитан Кэмерон тоже придет.
– Он, наверное, имел в виду только тебя.
– Нет. Местоимение «вы» использовалось во множественном числе.
– Сомневаюсь. Не хочу выставлять себя дурой, заявляясь на чаепитие, где меня не ждут.
Елена приподняла бровь и немного подалась вперед.
– Ты напрасно упрямишься.
Порция положила свернутые одеяла рядом с сундуком.
– Мама, пойми. Ничего не изменилось. Я не хочу идти туда, где меня не желают видеть.
– Просто смешно…
– Что смешно?
– Смешно на вас обоих смотреть… Сохнете друг по другу, и ни один не желает сделать шага навстречу.
– Ну, он-то по мне не сохнет.
– А я говорю – сохнет! И не смей со мной спорить! Пойди к нему и извинись. Положи конец моим мучениям!
– Твоим мучениям? – Скрестив руки на груди, Порция подошла к Елене. – Что ты имеешь в виду?
Елена усадила Порцию рядом с собой.
– После прогулок с ним мне всякий раз приходится не менее часа слушать твои вздохи и стенания.
– Это тебе просто кажется! – воскликнула Порция.
– Не перечь матери! – с притворной строгостью произнесла Елена. – Да и Пеннингтон хорош… Без конца
