– А что это значит – «фить-фить»? – не понял Незнайка.
– А то значит, что быстрей полезай в кузов, пока я не разозлился! – заорал полицейский.
Увидев, что Незнайка медлит, он с такой силой ткнул его в спину дубинкой, что тот кувырком полетел в кузов.
Не успел Незнайка сообразить, что произошло, как дверца за ним захлопнулась. Поднявшись с грязного, заплёванного пола, Незнайка приналёг на дверцу плечом, но она не открывалась. Тогда он изо всех сил забарабанил в дверь кулаком и закричал:
– Эй, что здесь у вас творится?
Полицейский, однако, не удостоил его ответом, а сел в кабину рядом с шофёром и скомандовал:
– Живо в полицейское управление!
Мотор загудел. Автомобиль запрыгал по камням мостовой, и через четверть часа Незнайка уже был в полицейском управлении. Полицейский, которого, кстати сказать, звали Фиглем, сдал Незнайку с рук на руки другому полицейскому, которого звали Миглем. Полицейский Мигль был одет в такой же мундир, как и Фигль, только пуговицы на его мундире не отличались таким ярким блеском, как пуговицы на мундире Фигля. Это, по всей вероятности, объяснялось тем, что служба полицейского Мигля протекала не на открытом воздухе, а в закрытом, плохо проветриваемом помещении, отчего металл, из которого были сделаны пуговицы, постепенно покрывался окислами и тускнел.
Все стены этого помещения были заставлены высокими шкафами, в которых хранились сведения о различных преступниках. Посреди комнаты стоял крепкий дубовый стол с тяжёлыми прямыми четырехугольными ножками. Позади стола с одной стороны стоял фотографический автомат для изготовления фотокарточек, с другой стороны находился рентгеновский аппарат, с помощью которого просвечивали арестованных насквозь, чтоб узнать, не утаили ли они похищенных ценностей у себя в желудке, предварительно проглотив их. У дверей находилась так называемая штафирка, то есть прибор для измерения роста преступников, состоявший из длинной, установленной на подставке вертикальной рейки с делениями и подвижной планки.
На столе стояли телефонный аппарат, ящик с чистыми бланками для регистрации арестованных, плоская коробочка с чёрной типографской краской для изготовления отпечатков пальцев и медная каска Мигля.
Для точности необходимо сказать, что медная каска Мигля блестела менее ярко, нежели каска Фигля. Это обстоятельство особенно хорошо стало заметно, когда вошедший в комнату Фигль снял с головы каску и поставил её на столе рядышком с каской Мигля. При этом обнаружилось ещё и то, что между Миглем и Фиглем было большое сходство: оба были скуластые, широколицые, у обоих были низкие лбы и тёмные, жёсткие, подстриженные ёжиком волосы, начинавшиеся чуть ли не от самых бровей.
Несмотря на большое внешнее сходство, в характерах Фигля и Мигля было большое различие. Если Фигль был коротышка сердитый, не терпевший, как он сам утверждал, никаких разговоров, то Мигль, наоборот, был большой любитель поговорить и даже пошутить. Как только дверь затворилась за Фиглем, Мигль сказал Незнайке:
– Осмелюсь вам доложить, милейший, что во всём полицейском управлении первое лицо – это я, так как первое, что вы видите, попадая сюда, это не что иное, как моё лицо. Хы-хы-хы-ы! Не правда ли, остроумная шутка?
Не дав Незнайке ответить на заданный вопрос, он продолжал:
– Моей первой обязанностью является выяснить личность каждого пойманного преступника, то есть в данном случае вашу личность.
– Но я же ведь не преступник! – возразил Незнайка.
– Все так говорят, милейший, – перебил его Мигль, – потому что цель каждого преступника – это запутать полицию, заморочить ей, так сказать, голову и, воспользовавшись этим, удрать. Должен, однако, предупредить вас, милейший, что вам это не удастся, так как у нас имеются исключительно точные методы расследования преступлений, и вы сейчас сами удостоверитесь в этом. Прошу вас назвать своё имя.
– Незнайка.
– Вот видите, – сказал Мигль, – вы говорите, что вас зовут Незнайка, но откуда я могу знать, что Незнайка – это настоящее ваше имя? Может быть, под именем Незнайки скрывается какой-нибудь опасный преступник. Ведь преступники любят менять свои имена. Вот и вы, например. Сегодня вы, к примеру сказать, Незнайка, завтра – Всезнайка, послезавтра – ещё какая-нибудь Чертяйка (хы-хы! Не правда ли, остроумно?). Попробуй тут разберись! Мы, однако ж, во всём прекраснейшим образом разберёмся. Смею обратить ваше внимание на эти три шкафа. В них хранятся у нас описания всех преступников, с которыми нам когда-либо приходилось иметь дело. Но если мы начнём искать описание вашей личности во всех трех шкафах, то не справимся с этим и за три года. Для ускорения розыска мы делим всех преступников на три категории. В первом шкафу у нас хранятся описания преступников высокого роста, во втором – среднего роста, а в третьем низеньких. Для того чтоб найти ваше описание, мы должны измерить ваш рост.
– Но у вас не может быть моего описания, так как я только сегодня прибыл на вашу планету, – сказал Незнайка.
– Все так говорят, милейший, абсолютно все! – воскликнул Мигль, даже не слушая, что говорил Незнайка. – Вот попрошу вас встать на минутку к штафирочке. Вот так… Стойте смирненько! Пяточки вместе! Руки по швам!
Говоря это, Мигль поставил Незнайку затылком к вертикальной рейке и, опустив ему на голову подвижную планку, заметил деление, на которое указывала стрелка прибора.
– Так, – сказал он. – Ваш рост, выраженный в стандартных измерительных единицах, равняется семидесяти двум. Значит, вы коротышка среднего роста, и искать ваше описание нужно во втором шкафу. Это, однако, ещё не все. Как вы сами можете убедиться, в каждом шкафу у нас три отделения. В верхних отделениях каждого шкафа у нас хранятся коротышки с большими головами, в средних отделениях – коротышки со средними головами и, наконец, в нижних – коротышки с маленькими головами. Измеряем окружность вашей головы… Вот так… Тридцать единиц. Видим, таким образом, что у вас голова большая: вас, следовательно, надо искать в верхнем отделении. Но и это ещё не все: в каждом отделении, как видите, имеется по три полки. На первых полках у нас везде коротышки с длинными носами, на вторых – со средними, на третьих – с коротенькими. Измеряем ваш нос и видим, что он длиной лишь в две с половиной единицы, то есть коротенький. Ваше описание, следовательно, надо искать на третьей полке верхнего отделения второго шкафа. Это уже сущий пустяк, так как все бланки с описаниями расположены по росту. Нас не интересуют преступники ростом семьдесят и семьдесят один – отбрасываем их; нас не интересуют головы двадцать восемь и двадцать девять – отбрасываем; нас не интересуют носы два и полтора – отбрасываем. А вот и ваш бланк, все точно: рост – семьдесят два, окружность головы – тридцать, нос – два с половиной… Знаете, кто вы?
– Кто? – с испугом спросил Незнайка.
– Знаменитый бандит и налётчик, по имени Красавчик, совершивший шестнадцать ограблений поездов, десять вооружённых налётов на банки, семь побегов из тюрем (последний раз бежал в прошлом году, подкупив стражу) и укравший в общей сложности ценностей на сумму двадцать миллионов фертингов! – с радостной улыбкой сообщил Мигль.
Незнайка в смущении замахал руками.
– Да что вы! Что вы! Это не я! – сказал он.
– Да нет, вы, господин Красавчик! Чего вы стесняетесь? С этакими деньжищами, как у вас, вам совершенно нечего стесняться. Думаю, что от двадцати миллионов у вас кое-что осталось. Кое-что вы, несомненно, припрятали. Да дайте вы мне из этих ваших миллионов хотя бы сто тысяч, и я отпущу вас. Ведь никто, кроме меня, не знает, что вы знаменитый грабитель Красавчик. А вместо вас я засажу в тюрьму какого-нибудь бродяжку, и всё будет в порядке, честное слово!
– Уверяю вас, вы ошибаетесь! – сказал Незнайка.
– Ну вот! Стыдно вам, господин Красавчик! Неужели вам жалко каких-то там ста тысяч? При таких доходах, как ваши, я бы и двухсот не пожалел, лишь бы быть на свободе. Ну дайте хоть пятьдесят тысяч… Ну, двадцать… Меньше не могу, честное слово! Дайте двадцать тысяч и убирайтесь себе на все четыре стороны.
– Просто не понимаю, о чём вы говорите, – развёл Незнайка руками. – Я не Красавчик и…
