В полном одиночестве она отправилась к берегу реки, где росло большое хлебное дерево, увешанное тяжелыми плодами. Она решила забраться на дерево — не только для того чтобы набрать сытных плодов, а скорее для того чтобы побыть в одиночестве и насладиться красотой могучего растения. Никогда, даже в детстве, она не отличалась особой ловкостью в лазании по деревьям, но в течение своей тренировки ей пришлось освоить и эту нехитрую премудрость, развить в себе уверенность и кое-какие навыки — в этом занятии она нашла нечто, что напоминало ей Землю, и полюбила деревья и высоту.
С дерева она заметила пару оанкали — они выходили из воды. В воде оанкали не плыли, а просто брели вдоль берега. На мгновение направив на нее свои щупальца, оанкали отвернулись и, выбравшись на берег, побрели вглубь острова в джунгли, к деревне людей.
Сидя в развилке дерева, она не производила ни звука, но оанкали все равно почуяли ее, определив с точностью, где она находится. Это была еще одна пара, мужчина и женщина, пришедшие, чтобы облегчить страдания своего занемогшего оолой.
Узнав о том, что при желании они могут заставить своего оолой страдать, получили ли от этого люди власть над оанкали? Как оказалось, оолой с трудом переносили разлуку с теми, кто только недавно получил их собственных запах, их личный биохимический признак. Они не погибали, хотя и переживали разлуку очень тяжело. Их метаболизм замедлялся, они полностью уходили в себя, и так продолжалось до тех пор, пока не появлялся кто-то из их семейства и не вызывал их обратно к свету и жизни или, что было менее эффективно, не появлялся другой оолой, выступающий в качестве врачевателя. И если способ излечения был только один, тогда почему, когда люди уходили от них в лес, оолой не возвращались к своим семьям? Зачем они оставались страдать и мучиться?
Спустившись с дерева и закинув за спину грубоплетеную корзину, полную плодов хлебного дерева, Лилит отправилась в обратный путь к деревне. Там она обнаружила вновь пришедших оанкали, мужчину и женщину, уже занимавшихся своим больным оолой, рассевшись по сторонам от него и спутавших с его головными щупальцами свои. Те щупальца оолой, к которым прикасались оанкали, оживали и начинали шевелиться. Процесс выглядел настолько сложным и интимным, что другие оолой стояли и прохаживались неподалеку, явно оберегая своего товарища, хотя и не желая откровенно выдавать свое волнение. За ходом излечения наблюдали также и несколько поселенцев. Оглянувшись по сторонам, Лилит поразилась тому, насколько их стало меньше, как много из их числа не вернулось из похода за фруктами или просто из разведывательной прогулки по лесу. Где сейчас обитают все эти люди — собрались вместе на дальней оконечности острова и живут там? Построили ли они там для себя укрытие, такую же хижину, как она учила их? Или отдают все силы постройке лодки? Дикая мысль стрелой пронеслась в ее голове — а что если они были правы? Если каким-то невероятным образом они действительно оказались на Земле? И тогда построившие лодку первыми отправятся навстречу свободе. Что, если вопреки тому, что она видела и знает, все это есть не что иное, как одна огромная мистификация? Каким образом все это удалось устроить? И для чего нужно было это все устраивать? Зачем оанкали вести такую сложную игру?
Нет. Она многого еще не понимала в поведении оанкали, но основные положения их жизненных принципов ей были ясны. Вокруг был корабль. Земля оставалась где-то далеко, она ждала своих поселенцев, которые вновь должны были основать на ней свое государство. Переселенцы будут людьми, переработанными кораблем. Такова будет цена, которую хотят получить оанкали за спасение остатков человечества.
Вскоре из деревни ушли еще несколько человек. Куда они направились? Что если — мысль об этом не переставали изводить ее вопреки всем фактам, которые, как казалось, были налицо — что если беглецы были правы?
Откуда в ней могло взяться сомнение?
Тем же вечером, когда она вошла в деревню с вязанкой хвороста, ей преградила путь Тэйт.
— Курт и Селена ушли, — тихо сказала она Лилит. — Прежде чем уйти, Селена нашла меня и перемолвилась словечком.
— Удивительно, что они так долго собирались.
— Удивительно то, что Курт так и не вышиб перед уходом мозги ни одному оанкали.
Согласно кивнув, Лилит обошла Тэйт кругом и двинулась со своей поклажей дальше.
Но от Тэйт не так-то легко было избавиться — она снова догнала Лилит и преградила ей путь.
— Что такое? — спросила ее Лилит.
— Мы с Габриэлем тоже уходим. Сегодня вечером.
Тэйт говорила почти шепотом — хотя сомнений в том, что оанкали слышали все, что она сказала, от первого до последнего слова, не было.
— И куда же вы направляетесь?
— Мы еще не решили. Либо мы найдем остальных и присоединимся к ним, либо придумаем что-то другое. Мы постараемся разузнать что-нибудь сами или что-нибудь предпринять — если у нас получится.
— И вы надеетесь только на свои силы? Вас всего двое.
— Нас идет четверо. И, может быть, еще больше.
Лилит нахмурилась, чувствуя, что Тэйт удалось ее сразить наповал. Как бы там ни было, она и Тэйт за прошедшее время стали подругами. И что бы до сих пор Тэйт не делала и не говорила, в том, что она не сбежит, можно было быть уверенным. И теперь она, скорее всего, вернется — если сгоряча не навредит себе или кому-то еще.
— Послушай, Лил, — с жаром заговорила Тэйт. — Я ведь тут с тобой не просто так языком треплю. Мы предлагаем тебе бежать с нами.
Свернув в сторону от центрального очага, к которому до этого направлялась, Лилит зашла за хижину — оанкали их все равно слышат, но афишировать их с Тэйт разговор перед остальными людьми все равно не стоило.
— Гейб уже переговорил с Джо, — горячо зашептала у нее за спиной Тэйт. — Нам нужно всего лишь…
— Что, ты говоришь, Гейб сказал Джо?
— Сбавь обороты, сестричка — ты ведь не хочешь, чтобы нас все услышали! Джо ответил, что он тоже пойдет. Что скажешь, Лил?
Лилит ожгла Тэйт яростным взглядом.
— И какого ответа ты от меня ждешь?
— Хочу узнать, идешь ты с нами или нет, конечно. Гейб хочет узнать сегодня же, мы ведь ждем только до вечера.
— Если вы хотите, чтобы я пошла с вами, то у меня будет одно условие — выходим завтра с утра после завтрака.
Тэйт не была бы Тэйт, если бы сейчас пустилась в спор — она только улыбнулась.
— Но я еще не решила, пойду я с вами или нет. В любом случае нет смысла блуждать полночи в темноте, рискуя наступить на гадюку или подобную гадость, а потом спать в сырости под кустами. Ночью здесь хоть глаз выколи.
— Гейб считает, что ночью у нас будет шанс подальше убраться, пока наш побег обнаружится.
— Я поражаюсь, о чем он думает — и ты, кстати, тоже, Тэйт. Наше исчезновение обнаружится завтра же утром — если только, выбираясь из хижины, кто-то из вас не наступит спящим на руку или на голову, тогда конечно вас прихватят гораздо раньше. Если вы уйдете
