единственным к оправданию средством».
По повелению Александра I Ермолов был назначен начальником 2-й гвардейской пехотной дивизии в составе лейб-гвардии Егерского, Перновского и Кексгольмского гренадерских, Глуховского кирасирского полков, гвардейского экипажа и конно-артиллерийской роты.
3
Как скучна ретирада! Жители всюду прячутся, а те, что провожают союзную армию, не скрывают слез, опасаясь мщения французов. Многие уезжали с имуществом, оставляя пустые дома, и тем напоминали о горестном отступлении в России. Избаловавшись постоем на богатых саксонских квартирах, гвардейские офицеры ворчали, предвидя наступление цыганской бивачной жизни.
На совещании в главной ставке решено было отступить за Эльбу. Имея в арьергарде отряд Милорадовича, союзники двинулись через Дрезден, но уже не таким парадом, как прежде. Обозы летели по мостовой с громом и стуком, все спешили, стараясь достигнуть понтонных мостов, наведенных ниже и выше города.
Император Александр и король прусский решили остановить Наполеона у города Бауцен, на большой силезской дороге. Позиция эта была выбрана по двум причинам: во-первых, здесь пролегал путь сообщения через герцогство Варшавское с Россией, а во-вторых, союзная армия не отдалялась от границ Австрии, которая все более склонялась выступить против Наполеона. В арьергардных боях Милорадович имел частые и горячие сшибки с французами и за искусное отступление от Люцена к Бауцену был возведен в графское достоинство.
С 4 по 8 мая войска спокойно стояли на новых позициях, не видя неприятеля.
Бауцен находился верстах в двух или трех. Союзная армия занимала возвышения, своим левым флангом примыкая к высоким горам, отделяющим Саксонию от Богемии. Горы эти были покрыты лесом и удобны лишь для действия пехоты. От гор и до конца правого фланга тянулось почти ровное поле, пересеченное только несколькими оврагами и селениями. По всей линии построили батареи, огонь которых должен был вредить неприятелю. Часть центра и правый фланг занимали пруссаки, а на самом конце крыла стоял отдельно от главной армии Барклай-де-Толли, присоединившийся накануне со слабым корпусом – в восемь тысяч человек. Кирасиры, часть артиллерии и гвардейский корпус, в который входила дивизия Ермолова, находились в резерве за центром. Еще далее возвышался бугор, укрывавший от неприятельских ядер. Тут расположились император Александр и вся главная квартира.
В гвардии никто толком не знал, кто является главнокомандующим: одни называли по-прежнему Витгенштейна, другие – Милорадовича, как старшего по выслуге лет. А некоторые утверждали, что сам император принял звание генералиссимуса и командует всеми союзными войсками.
8 мая, на рассвете, началась перестрелка в авангарде, потом на правом фланге, где неприятель усиливался. Ермолов в сопровождении адъютанта – двоюродного брата Петра Николаевича Ермолова – выехал полюбопытствовать на высоты близ селения Креквиц. В подзорную трубу он видел, как по другую сторону Шпрее от Бауцена тянулись неприятельские колонны на правое крыло русских позиций, к деревне Мальшвиц, где маршал Ней теснил слабый отряд Барклая-де-Толли.
– Кажется, перейдя на другой берег Эльбы, – сказал Ермолов своему адъютанту и родственнику, не отнимая подзорной трубы от глаз, – мы перенесли с собой и неудачи… Взгляни, армия наша, и без того малочисленная, растянулась на двенадцать верст. Между корпусом Барклая и пруссаками Блюхера образовался разрыв. Не решит ли Наполеон нанести именно тут главный удар и загнать нас в Богемские горы?..
Между тем французы перешли мелководную Шпрее за арьергардом Милорадовича, который на глазах у Ермолова отступил после упорного сопротивления к левому флангу общей позиции. Вдоль линии союзных войск понеслось несколько неприятельских эскадронов драгун в красных мундирах. По кавалеристам ударили батареи.
– Проверяют силу и местоположение нашей артиллерии! – с досадой бросил Ермолов. – Нельзя всем батареям обнаруживать себя ради такой ничтожной цели!
– Алексей Петрович! Глядите! – перебил его двоюродный брат. – Французы готовят удар на нашем левом крыле!
В самом деле, слева, на лесистых высотах, по крутизнам и оврагам, поднялась ужасная перестрелка. Пруссаки, занимавшие горы, были сбиты с позиции. Ермолов поспешил в расположение гвардии. Отсюда было хорошо видно, как слева, на горах, ружейный дымок из кустарника спускался вниз; Ермолов уже ожидал, что французы вместе с пруссаками посыплются оттуда на большую дорогу.
Большинство русских и прусских генералов приняли эту атаку за главную. Милорадовичу, сдерживавшему французов, начали посылать подкрепления: корпус князя Горчакова, потом часть корпуса Берга, бригаду гренадер и, наконец, Павловский и лейб-гренадерский гвардейские полки. В ночь на 9 мая в расположении союзных войск перемены сделано не было.
С рассветом начали постреливать в горах на левом фланге. Однако молодые солдаты Наполеона, при всей своей горячности, не могли сдвинуть с гор русских, и прежнее превосходство французских стрелков в закрытых местах переменилось. Тогда разгорелся сильный огонь в центре. Французская пехота от Бауцена построилась в огромное каре и по открытой долине начала медленно приближаться к середине нашей линии. Одновременно неприятель в превосходящих силах принялся теснить правый фланг.
Только теперь открылось намерение Наполеона: ложными нападениями отвлечь все резервы союзных войск к их левому крылу, затем главными силами атаковать правый фланг и, сбив и обойдя его, отрезать им путь отступления в Силезию. Большая часть войск оставалась на левом фланге, в центре находились только гвардия и кавалерия. Барклай-де-Толли со своим отрядом едва мог держаться, хотя и занял новую, более выгодную позицию, почти под прямым углом к линии всей армии.
Наполеон ожидал, что Ней зайдет в тыл союзной армии, однако тот не сумел исполнить данных ему инструкций и вместо обхода ввязался в серьезный бой на правом фланге и в центре. В два часа пополудни французский император велел корпусам Бертрана и Мортье с частью гвардии атаковать Креквицкие высоты – ключ ко всей позиции. Две огромные гвардейские батареи открыли огонь против Блюхера. Хотя ошибочное движение Нея вправо не давало повода к опасениям за тыл армии, усиление неприятельских войск в центре угрожало прорывом боевой линии. Полетел гонец от Витгенштейна к Ермолову – спешно отправиться на подкрепление Блюхеру.
Ермолов пошел в огонь и оставался неколебимо со своими гвардейцами даже тогда, когда пруссаки очистили правый фланг союзной армии. Уже более половины офицеров выбыло в батальонах, уже Ермолов получил сквозную пулевую рану в мякоть руки. Знакомый голос окликнул его. В группе подскакавших казаков он увидел бледного офицера с длинными усами, в высокой медвежьей шапке с изображением серебряной мертвой головы и в синем плаще. Из-под мундира на груди всадника виднелся эмалевый образ Николая Чудотворца, рука крепко держала обнаженную саблю.
– Александр Самойлович? – не сразу признал Фигнера Ермолов.
В армии стоустно передавались истории, одна удивительнее другой, об отчаянной дерзости партизана, который под личиной итальянского офицера совершал диверсии во французском тылу. Теперь он имел вид настоящего казака.
– Благодетель мой! – пылко отвечал Фигнер. – Я только что со своими партизанами выгнал французов из Глейна, но не был подкреплен. Барклай в опасности быть отрезанным. Я еду теперь с донесением государю…
– Тогда торопись, потому что неприятель уже заходит к нам в тыл!
Поворачивая серую свою лошадь, Фигнер крикнул:
– Прощайте! Я буду дожидаться случая доказать, что по гроб свой буду почитать и любить вас!
Через два месяца преследуемый французами Фигнер утонул в Эльбе…
Ермолов держался. К этому времени успех Наполеона на правом крыле союзников был очевидным. На отнятую у Блюхера Креквицкую высоту стал корпус Бертрана и было установлено пятьдесят орудий. Мармон, гвардия и резервная кавалерия двинулись по центру. В союзной армии, кроме гвардейских Преображенского, Измайловского и Литовского полков и двух кирасирских дивизий, не было ничего для подкрепления боевых линий. Витгенштейн испросил разрешения у союзных монархов прервать бой и начать отступление.
