– Про контракт забыл? – зловеще просипел змей-режиссер. – Без единого веб-рубля на улицу пойдешь! Ты чего это усы крутишь, Эдичка?
– Хватит, – выдавил я, обливаясь праведным потом.
При этом меня-2 так и подмывал покорно склонить башку и рассыпаться в униженных извинениях, однако я-1 стоически крепился и не давал этому ментальному рохле взять верх.
– Проваливай, – удивился Габдрахман. – Знают они явное в жизни ближней, но к будущей они небрежны!
Секретарша подала ему некую твердую копию, судя по всему мой контракт, и режиссер с остервенением изодрал ее в клочья, а потом швырнул обрывки мне в физиономию. Но горделивое выражение с нее не ушло. К этому моменту Эдичка был втоптан в свой затхлый уголок по самые уши, а мышцами и речью владел победительный Танк.
– ть верх.иженных извинениях, однакоклятия зубами___________________ТТТы еще обо мне услышишь, – ликующе заметил я и пнул хром. В ответ Габдрахман лишь скрипнул зубами.
Провожаемый остекленевшими глазами и презрительными тычками бывших коллег, я на прямых словно ходули ногах покинул съемочную площадку и уже на лестнице воткнул в ухо коммуникатор дабира. Мандраж нахлынул с новой силой – но теперь не от восторга битвы, а в предвкушении нового взлета карьеры в качестве… глядишь, и помощником оператора заделаюсьй силой – но лестнице воткнул в ухо коммуникатор дабира. и речью владел победительный Танк.____________, а там…
Сияющие перспективы озарили мне путь даже сквозь мутные стекла бывшей фабрики. Увы, ненадолго. Первыми, что я услышал по телефону после суховатого приветствия, были такие слова:
– Эдик, у меня со спонсорами проблемы… Позвони мне через месяцок, когда бабки подобьем, окей? Что у нас там будет, Шаабан? Нет, лучше попозже, в Рамадане… Что я говорю, дафук? У нас же отпуск у всех будет, какая работа во время поста! Что там дальше у нас… Шаввал, да? Ну, можно… Хотя пост только закончится, отъедаться станем, старые связи налаживать. Вот, Зу-л-Каада в самый раз будет, точно! Ты и не заметишь, как время промелькнет! Уже уволился? Поторопился чутка, дружок… Я же тебе говорил – без отмашки не дергайся. Нет, в Зу-л-Кааде рановато будет, давай уж наверняка чтобы, на Зу-л-Хиджу назначим. Окей? Все, Эдик, не забывай – звони когда сможешь! А сейчас мне пора обратно к спонсору, едва в сортир вырвался.
Первым моим порывом было разбить лбом окно, а вторым – кинуться вверх по лестнице и схватить проклятое зеркало. Вроде как помутнение рассудка рассосалось, и можно трудиться дальше. Не я ли, шайтан побери, самый умелый осветитель в городе? Ладно, пусть не в городе, а хотя бы в этом квартале ценителей искусства.
Однако шок от провала операции оказался так велик, что я-1 полностью овладел конечностями, да и разумом также. Унижаться перед Габдрахманом, ползая и виляя хвостом? Увольте. В конце концов, стоит мне удалиться от места действия на достаточное расстояние, как Эдичка превратится в благородного рафинада.
И я на трясущихся от горечи ногах двинул к тачке.
Уже в самом низу меня настиг звонок Натальи:
– Я знала, что ты сможешь! – торжествующе прошептала она. – Ты уже договорился со своим приятелем? Когда приходить?
– Надо подождать Зу-л-Хиджа, – промямлил я.
Она молчала секунд пять.
– Тебе же обещали сразу, как отделаешься от Габдрахмана. Ты же сам говорил!
– Не сложилось, крошка.
– Инша Алла, – бросила она.
– Но это еще ничего не значит! – крикнул я вдогонку и промахнулся: Наталья уже отключилась.
Сомневаюсь, что она еще хоть раз захочет со мной пошушукаться в уголке и задрать платье в перерыве между эпизодами. Мысленно хлеща себя по роже, я достиг стоянки во дворе фабрики и загрузился в свой битый бьюик.
По контрасту с внутренним миром, внешний после долгой непогоды сверкал белесым небом и крышами раскуроченных машин. Даже реклама, пользуясь высоким небом, сумела пробиться в этот забытый музами район и мозолила глаза, пусть и с помехами. Проклятая студия местами обрела новые стены, и эти участки сияли вечно свежей цифровой текстурой.
Эдичка перестал скулить и смирился с судьбой. А куда ему было деваться? Наверняка сейчас, после такого грубого разрыва контракта, ни один приличный режиссер не возьмет его на работу, будь он хоть трижды гениальным осветителем.
«Из всей жратвы только пища Исы», – заголосил из дабира солист «Хумая». Моя любимая песня! Пора было возвращаться домой, но в этот раз, увы, я испытывал самое горькое сожаление от внезапного обрыва карьеры. Особенно же меня угнетали личные качества того типа, что робко ютился в углу черепушки, постепенно растворяясь в миллиардах нейронов.
Вот ведь паразит! Неужели так уж трудно было за долгие годы в бизнесе достичь чего-нибудь посущественнее?
– Йамма! Эй, капа, ты ли это? – услышал я радостный крик.
На обочине рядом с моей тачкой восседал обдолбанный шейх и вяло ковырял покрышку грязным ногтем. Однако при моем появлении он утратил скучливый вид и возбудился, будто я покрутил у него перед носом благоуханной пачкой только что отпечатанных дирхемов.
– А я тебе шину от грязи очистил! Гони пять рублей. Чего это ты тут делаешь, а?
– Яалла! – вежливо отмахнулся я.
Но старик вцепился мне в штанину грязными пальцами и закапал слюной на ботинок.
– Обманул, сбежал, – заныл он.
– Да кто ты такой? – возмутился я.
– Из-за тебя мы передрались в к-театре, а меня выгнали на улицу! Вот сейчас как призову друзей, да как разукрасят тебя, порно-барона. Плати!
Тратить на жалкого шейха деньги и время не стоило, и я без колебаний отпихнул проклятого дервиша каблуком. Наверное, так грубо поступил я-2, которые все еще не выветрился из мозгов. Чтобы окончательно вытравить Эдичку, я-1 кинул в шапку старика леденец и отбыл прочь из этого богемного квартала.
Что за дурацкое совпадение?
Comments on this: 7
Cactus: Дядя, а где сценка с верблюдом? Остальные ссылки открываются, а самая лучшая – нет!
Петро: Я однозначно сообразил, что с Кулешовым творится, вчера на одном специальном узле побывал. Есть, оказывается, особое психическое заболевание. Оно после того, как персональную рекламу прямиком на линзы стали гнать, выявлено. Суть вот в чем. Больной начинает идентифицировать себя с персонажами рекламных роликов, потому что его собственная жизнь представляется ему серой и никчемной. А тут кучи прекрасных пери, готовых подставить кус за стаканчик сока или шоколадку. Вот у больного и происходит сдвиг – ему начинает казаться, что стоит отъехать от дома на достаточное расстояние, как станешь героем ролика и покоришь массу девок одной белоснежной улыбкой.
Ахмед: Святотатцы! Уже чистейшее и невинное животное, верблюда опошлили.
Эмиль: Ты про интерактивную рекламу речь ведешь?
Тася: Эдик, я к тебе сейчас в реале приеду, ты только никуда не девайся.
God: Жители Уродова не унижаются съемками в дешевых порнофильмах.
Танк: Идите к шайтану, никакой я не меджнун.
