больно ударив его в грудь. Обернувшись и отступая вбок, он успел заметить ипподромного громилу, а за ним – фигуру букмекера, второпях вляпавшегося в кучу пищевых отбросов. Вслед за этим массивный кулак, скользнув, ударил Валлента в лоб; он потерял равновесие и снова попытался выкрикнуть заклятие, уже лежа на камнях, но ему вывернули запястье, и он хрипнул от боли, опять смазав последние слова.
– А, так ты маг-самоучка! – зло возопил букмекер, подбегая к лежащему следователю и пиная его в живот. – Я так и думал. Сними с него кольцо! – приказал он помощнику, и золотая лягушка тут же была сорвана с пальца магистра. Третий злодей вспорол полу Валлентова плаща, и на камни выпали деньги, мгновенно присвоенные хищной рукой.
– Делись, – заявил громила.
– Эй, я тут главный, – сказал букмекер и требовательно вытянул раскрытую ладонь. Обладатель ножа медленно высыпал в нее награбленное и принялся обшаривать скрючившегося от боли в боку Валлента.
Внезапно сразу с трех сторон возникло пять или шесть гвардейцев, среди которых находился облаченный в короткий темно-красный плащ молодой человек. В руках он вертел свиток, перевязанный шелковой ниткой. Грабители и букмекер застыли с выражением изумления на лицах, даже не попытавшись скрыться – все возможные пути отхода прикрывали солдаты. Валлент с трудом поднялся на колени.
– Вовремя, – просипел он. – У них мои золотое кольцо и деньги, двести пятьдесят дукатов.
«Собственность» следователя незамедлительно перешла к молодому человеку в красном.
– Господин Пиннель, сто пятьдесят дукатов – мои, – заявил осмелевший букмекер. – Он применил магию на ипподроме и заставил свою лошадь прийти первой.
– Знаю, – лениво проговорил тот. – Но сейчас это улика. Капрал, кандалы.
– Не имеете права! – взвизгнул ипподромный завсегдатай, отскакивая в сторону и натыкаясь на крепкие руки гвардейцев. – У меня позволение!
– Проваливай, скотина, – обронил Пиннель и отвернулся, – пока я не привлек тебя в качестве свидетеля.
Грабители испарились вслед за своим хозяином. Солдат поставили Валлента на ноги, и капрал застегнул у него на ногах железные кольца, скрепленные короткой цепью.
– У вас есть постановление об аресте? – без всякой надежды спросил он, уныло рассматривая свиток в руке предводителя гвардейцев.
– Я еще час назад подписал его, – заверил тот бывшего следователя и подал знак солдатам. Валлент подумал, что его бросят в камеру Отдела, к остальным задержанным, но они повернули налево, в сторону Береговой улицы. Тогда он догадался, что его собираются заточить сразу в крепость. Дело принимало очень неприятный оборот. С другой стороны, он даже обрадовался, что не предстанет перед Груммельном в таком неблаговидном качестве.
Цепь позвякивала на булыжниках мостовой, время от времени цепляя и волоча за собой ошметки сгнившего мусора.
– В чем меня обвиняют? – спросил магистр. Лишившись артефакта Деррека, он чувствовал себя так, словно с него сорвали одежду и вели по улице нагишом. Во время схватки с грабителями его платок съехал вниз, обнажив лиловые фурункулы. Энергия по-прежнему питала их, но без кольца пропадала втуне, рассеиваясь обратно – Валлент не умел самостоятельно удержать ее в своем теле. Ноги ослабели после первой же сотни метров, и он с трудом волочил по камням тяжелые кандалы.
– Убийство и мошенничество, все с применением магии, – охотно ответил Пиннель, с любопытством рассматривая золотую лягушку. С помощью своего талисмана, засветившегося ярким белым светом, он успел оценить ее силу и прикидывал, не надеть ли ее на собственный палец, но с явным сожалением отказался от этой затеи. Возможно, он опасался того, что магистр заговорил кольцо, и оно принесет захватчику неприятности. – Ваши «проделки» отразились на моем амулете так, будто вы призвали в союзники саму тьму.
«Тьма? – подумал магистр. – Я стал проводником тьмы?»
Он в замешательстве провел ладонью по шее, стирая с нее заскорузлую корку гноя и сукровицы. «Не верю». Он с горечью понял, в какую зависимость от «подарка» Деррека впал всего за десять дней, прошедших с начала расследования. Один из солдат поддержал его под локоть, он пробормотал слова благодарности и прикрыл глаза. Аура «ушла» из окружающих его людей, он уже не видел ее.
– Я хочу, чтобы вы доложили обо мне Императору, – вдруг сказал он, вскинув голову. Гвардейцы сдержанно засмеялись, а Пиннель насмешливо проговорил:
– И как о вас доложить?
– Я магистр Валлент, занимаюсь по его просьбе частным расследованием.
– Моя служба в том и состоит, – сказал Пиннель через минуту, – чтобы защищать Империю от сумасшедших магов-самоучек вроде вас, господин Валлент.
– За что же вас тогда выгнали из Ордена? – немного невпопад осведомился магистр. Его догадка оказалась верной – Пиннель дернулся, будто получил удар между лопаток, и бросил острый взгляд на арестанта. Очевидно, он собирался что-то ответить и уже раскрыл рот, но передумал и мрачно сжал губы. Тут показались массивные деревянные ворота крепости, не открывавшиеся испокон веку: все проходили на территорию учреждения через боковую калитку.
– Привет, Пиннель! – дружелюбно воскликнул капрал, встретившийся им во дворе тюрьмы. – Ты еще не пробовал задерживать стариков, прихватив отделение гвардейцев?
«Стариков?» – равнодушно мелькнуло в голове Валлента.
Имперского магистра передернуло, его лицо скривилось в неприязненной гримасе, но он сдержался и ответил вполне спокойно:
– Занимайся своими делами, Клуппер, и не лезь в мои. Это опасный преступник, владеющий высшей магией.
– Ого! – Капрал уважительно оглядел своего нового «гостя» и отступил в сторону, пропуская процессию
