Столько новейшей техники, потребление энергии наверняка сумасшедшее, да еще постоянный приток данных со всех спутников! И никто не интересуется, что за паук раскинул тут свою сеть?
– Представь себе, нет, – хитро ощерился оператор. – Во-первых, у нас в подвале свой реактор, и сколько мы просаживаем плутония, никому не интересно. А во вторых, часть аппаратуры обслуживает в автоматическом режиме местную телефонную сеть. Через нее, кстати, и пролезаем в спутниковые системы… У нас лицензия, понял? Ладно, парень, ты меня и так порядочно отвлек, мне еще сегодня данные по движению флаеров фильтровать…
Милан не понял, чем именно собрался заниматься Семен, но переспрашивать не стал. Если ему пока предоставляют полную свободу, что ж – надо воспользоваться ей, пока Хастич жив. Хотелось бы, конечно, закончить дело до того, как Эндьета радостно «покинет» нордстремскую тюрьму.
– Есть у меня одна мыслишка по поводу объекта А, – равнодушно произнес Милан. – В смысле, как можно заставить его появиться в нужном месте в нужное время, чтобы не ждать бог весть сколько и непонятно где.
– Неужели? – хмыкнул Семен.
– Точно. Мне нужна копия рабочего журнала сервис-центра 66 за период с октября 46-го по февраль 47-го включительно. И коды всех машин, которые исчезли со спутниковых радаров с января по 19 июня текущего года. Сможешь сделать?
Оператор кивнул, но промолчал – видимо, не сомневался, что «Антипов» никогда не нанял бы дилетанта и Хастич, если будет необходимо, сам все расскажет. А может, ему действительно некогда было поддерживать разговор с новичком. Лишь взглянув на часы и мельком, как-то в сторону усмехнувшись, будто Милан его позабавил, Семен проговорил:
– Подходи завтра утром, такие крупные массивы информации лучше скачивать по ночам. Сортировкой, полагаю, займешься сам? Ведь это ты поставил задачу… Свободный терминал всегда к твоим услугам… Кстати, не желаешь познакомиться с сотрудником по имени Гюнтер? – Он опять скривил подвижные губы, словно гостя мог ожидать какой-то выдающийся сюрприз. – Бери служебную машину и слетай в забегаловку на южной окраине, называется «Белая афалина». Только загони потом флаер обратно, по программе парковки. Может, застанешь… А я пока отправлю по телефону твой портрет, чтобы не разминулись.
Наследие предков
Заключенным гаевской колонии, давно известной своими либеральными нравами, с некоторых пор больше не дают сахара. Тюремное начальство обнаружило, что они регулярно использовали этот продукт для получения нелицензированного спиртного напитка. Как показало служебное расследование, этот экзотический способ получения спиртного внедрили в колонии потомки первопоселенцев – выходцев из России (Земля).
«Белая афалина» располагалась на крыше старого портового пакгауза, и в первый момент Милан слегка растерялся: единственным посетителем была женщина. Она сидела на самом краю, вполоборота к морю, и посматривала по сторонам. Завидев диверсанта, она махнула ему рукой.
Вблизи выяснилось, что женщина эта не так женственна, как казалось издалека – жесткая, резко очерченная физиономия, стальной прищур глаз и короткая стрижка, вдобавок под майкой ощущались рельефные мускулы. Груди вообще почти не было заметно, зато одежда соответствовала обстановке. Спортивная тридцатилетняя дама на отдыхе. Не хватает только кавалера, и Милан восполнил недостаток, развалившись на стуле напротив нее.
– Мадам Гюнтер? – небрежно поинтересовался он.
– Полностью – Магда Гюнтер. Это если без фамилии, но ими у нас пользоваться не принято. Глупо как- то. Кстати, можно звать меня просто Магда… А ты выглядишь лучше, чем на голограмме.
– А ты вообще женского пола, – сказал он. – Это что у вас, дежурный розыгрыш такой?
Она хрипло рассмеялась и сделала знак официанту, который давно ожидал чего-то подобного и моментально возник за спиной Милана. Тот выбрал хот-дог с картошкой и бутылку «Черного елея», а специалистка по оружию – полную тарелку какой-то малосимпатичной, но калорийной синтетики и чай.
– Уж и не знаю, кто это придумал, – сказала Магда. – Тип, который был в нашей команде до тебя, в первый раз едва челюсть не потерял, когда меня увидел. Сперва кичился, вопросы с подколами задавал, скорострельность там, дальность прицельной стрельбы и прочую чушь. Ну, я помалкивала, конечно, не его это собачье дело, оружием интересоваться. А потом достал, слетала с ним на островок в пятистах километрах отсюда. Постреляли по банкам из разного оружия. С тех пор и заткнулся.
– А где он сейчас?
– Пулю схлопотал, бедняга. Не от меня, конечно… Впрочем, все это уже история. А впереди у нас немало славных дел, верно, приятель?
– Точно. Если не подстрелят раньше времени, как того парня, – согласился Милан. «Не знаю, как ты, – подумал он. – А Хастича скоро не станет. Так что дело у нас только одно, да и то если повезет. Или не повезет». – А что, насчет пострелять по банкам – неплохая затея. Как думаешь, на том островке еще остались целые или стоит запастись новой партией?
– Веселый ты парень, – улыбнулась Магда, но остатки грусти еще мелькали в ее белесых, совершенно не подведенных тушью глазах.
Вообще она демонстративно не использовала ни капли косметики. Милану порой доводилось встречать таких женщин, которые полагали, что и выглядеть, и пахнуть они должны так, как предписано природой. В душ они наведывались дважды на дню.
– Хорошо, будь по-твоему, – согласилась Магда.
Милан подозвал официанта и расплатился, а затем отправил казенный флаер по парковочной программе и пересел к напарнице. Называть ее девушкой он не решался даже в мыслях – в каждом ее движении сквозила уверенность и сила взрослой, физически тренированной женщины. Милан довольно быстро понял, что она и в самом деле старше его по меньшей мере на несколько лет.
Машина у нее была не самой современной, но вполне надежной моделью «Боинга».
– Милан, – сказала Магда через несколько минут молчаливого полета. – Хочу спросить тебя одну штуку, да вот не знаю, как ты на это посмотришь… Точнее, не одну, а целых две.
