карета. Она остановилась, пропуская пешеходов, затем свернула на подъездную аллею. Женщины успели заметить, что в карете сидит мужчина, несомненно таинственный мистер Кайт. В Нетертоне говорили, что он уехал в Лондон по заданию Фица. Якобы это было связано с ремонтом дома.
Так по крайней мере сообщила Каро. Источником этих сведений наверняка была миссис Боулби. Интересно, что же так сблизило этих женщин в последнее время? Ведь совсем недавно в Памфрет-холле нельзя было и упомянуть о миссис Боулби!
Они тронулись в обратный путь, но прошли всего несколько метров, и Каро, опустившись на поросшую травой обочину, сбросила туфли.
– Джорджи, беги домой и вели кучеру Джону приехать и забрать меня.
– Значит ли это, – не удержалась Джорджи, – что мое неприличное поведение сейчас тебя не раздражает?
Лицо Каро выражало отчаяние.
– Не будь такой злой, Джорджи.
– Ладно, я не хотела тебя обидеть. – И Джорджи побежала по дороге.
Через полмили она увидела ехавшую навстречу коляску – это была двуколка Фица. Из ее груди вырвался вздох облегчения.
– Миссис Джорджи! Куда это вы бежите?
– Каро решила прогуляться вместе со мной и детьми, но у нее отказали ноги, вот она и послала меня домой за коляской.
– Вам не стоит бежать дальше, – сказал Джесс. – Взбирайтесь ко мне, поедем обратно. Погостите в Джесмонд-хаузе. А позже вас отвезут домой. Сегодня должен был вернуться экипаж с Кайтом.
Джорджи послушно уселась рядом с Джессом.
– Вы часто устраиваете такие прогулки своей невестке? – спросил он.
Джорджи тряхнула головой.
– Я сама удивлена, что ей захотелось погулять. Вчера вздумала кататься верхом, правда не больше четверти часа… Уж и не знаю, что ей придет в голову в следующий раз. Захочет искупаться в озере? И уже неделю не садится в шезлонг.
Каро с детьми были там, где Джорджи их оставила. Женщины поменялись местами.
– Я сейчас же вернусь за вами, – пообещал Джесс.
– И мы поиграем в крикет? – спросил Гас, пользуясь случаем.
Джесс засмеялся.
– В другой раз. Сегодня надо позаботиться о вашей маме.
У детей вытянулись лица.
– Дядя Гарт то же самое говорит, когда мы его о чем-нибудь просим. Только этот другой раз никогда не наступает.
– Тихо, тихо, – шикнула Джорджи. – Вы же знаете, мистер Фицрой всегда выполняет свои обещания.
– Всегда? – повторила Энни, округлив глаза.
– Я стараюсь, – сказал Джесс. – А сейчас дайте мне отвезти вашу маму. Она отдохнет, и вы все вместе поедете в экипаже домой.
– А чай будет? Я очень хочу есть, – сказала Энни. – В прошлый раз были такие вкусные булочки.
Джесс засмеялся и взмахнул кнутом.
– Все, мы поехали.
– Вы слишком терпеливы с ними, – недовольно заметила Каро, когда двуколка вкатилась в ворота. – Они в последнее время совсем разболтались. И все из-за Джорджи. До ее приезда они были такие тихие и послушные. Но что поделаешь, нужда… – Она мрачно замолчала.
Ему пришло в голову, что вряд ли это была удачная идея – жениться на Каро Памфрет. Совершенно ясно, что любовь детей принадлежит миссис Джорджи, потому что у матери для них есть только холодные, лишенные души поучения.
Это впечатление усилилось, когда приехала Джорджи с детьми. Каро возлежала на софе и пила чай.
– Ой, как хорошо! – обрадовался Гас. – А нам дадут?
Раздался ледяной голос матери:
– Огастес, ты можешь говорить, только когда к тебе обращаются, но не должен задавать вопросы старшим. Если мистер Фицрой пожелает напоить вас чаем, то, и я думаю, он согласится со мной, лучше это сделать в кухне.
Суровая отповедь не обескуражила мистера Гаса.
– Я люблю пить чай на кухне. Там можно не беспокоиться, что прольешь что-нибудь или уронишь, и кухарка всегда разрешает есть сколько хочется. А в гостиной мне ничего не разрешают.
Видя, как нахмурилась Каро, Джесс поспешил вмешаться:
– Миссис Джорджи, отведете детей на кухню? Кухарка о них позаботится.
